Вторая буря за его нежизнь... Не слишком ли часто? Вольт брёл просто вперёд, пытаясь найти хоть какой-то просвет. Долго ли, но ему это удалось: огромные снежные хлопья превратились в клочья тумана, но хоть ветер прекратился. Вот только шум его сменился на какое-то ритмичное постукивание... Тук-тук, тук-тук... Тук-тук, тук-тук... Вольт повернул голову, пытаясь понять откуда доносится этот звук и вообще - что он ему напоминает? Но пока никаких идей не приходило в голову. Его больше занимала другая мысль: "где остальные?" Не мог же только он один выбраться из бури! Он не чувствовал присутствия никого из своих, и это его волновало - он не хотел снова стать бездумной машиной убийства или остановиться и превратиться в замшелый пень. Но, как ни странно, он и не чувствовал какого-либо ощущения, что засыпает. А ведь Вольт не раз останавливался и знал - каково это, когда твои мысли начинают на столько медленно течь, что, чтобы поймать хотябы одно слово, нужно смениться небесному светилу на небосклоне несколько раз.
Вольт снова оглянулся - никого... только непролазный туман. "Неужели я вошёл туда, откуда нет хода ни живым, ни мёртвым? Не заметил, как наткнулся на Туман в буре? Так вот он какой... конец всего существования?" Снова слишком длинная мысль. Так он умел делать, когда рядом была стая. Он обрадовался, хвост завилял в стороны, он радостно подпрыгнул... и вдруг понял, что давно уже так не делал... А именно - как только стал нежитью. Так он вёл себя... когда был живым... Странное постукивание ускорилось... И тут он понял, что это... бьётся... его сердце! Шок был почище того, когда он осознал, что умер. "Мне это снится..." - первое, что пришло в голову. "Мёртвым не снятся сны..." - это второе. "У мёртвых не бьётся сердце", - а это - третье. Был ли он в шоке? Нет. Он был в ужасе! "Как я теперь покажусь Ей?! Чем я теперь буду полезен стае?!!" И тут в голове его, словно вспышкой, осветилось старое воспоминание о его маленькой стае: о человеке, который любил его... о человеке, который... предал его... Голова загудела. Он вновь почувствовал, как что-то мелкое и твёрдое вошло аккурат ему в глаз...
Вольт покачнулся, лапы его подкосились, словно сил стоять уже не было. Он не хотел... он не хотел быть больше живым. Там... тогда... У него была другая жизнь... у него были щенки, но ему толком даже не дали на них взглянуть, у него была беззаботная жизнь, но её отняли у него ни за что. А он был хорошим псом. Он любил своего хозяина! Доберман зарычал и снова встал на лапы. "Надо найти Её и попросить её снова убить меня" Вольт не видел плюсов в жизни... Он шёл и злился, злился, что никто не говорит ему что дальше делать, как надо поступить дальше? "Где координаторы? Где Она?!!" Вокруг никого не было. Стук сердца жутко раздражал, напоминая ему, что он - жив... Жив, как тогда те волчицы и щенки. Он любил малышей, любил как отец... но тогда он просто стоял и смотрел, как их убивают. Сердце его сжалось от тоски. Тогда было так нужно - запугать живых. Но как же больно теперь, снова слыша их предсмертные визги, полные боли и страха. Жизнь так хрупка. И ему это не нравилось. Он почувствовал, как заурчало в животе, облизнув морду, он понял, что хочет пить. "Как неудобно..." Ему не нравилось быть живым.
Вольт брёл всё дальше и дальше, в надежде, что вот-вот, но выберется отсюда. "Может, развернуться и пойти по своим следам обратно? Может, так я найду выход отсюда?" Он прислушался. Никаких приказов - он решал всё сам. Один... Заложив небольшой вираж, пройдя по дуге, доберман потрусил обратно, ведя носом, практически касаясь им этой странной ровной поверхности, на которой ничего не росло. Он чуял свой запах. Теперь он не смердел, но пах тоже... так себе - слишком грязный... Остановившись, он поднял голову вверх и завыл. Он так хотел, чтобы ему отозвались, чтобы он нашёлся. Пусть его убьют... но почему-то от этих дум становилось не по себе. Умирать снова было страшно. "А вдруг Шут меня не вернёт? Вдруг посчитает недостойным? Или нежить разорвёт меня в клочья прежде, чем сообразят, что нужно аккуратно, чтобы вставший был сильнее?" Страх... Как давно он не испытывал этого чувства. Нежить не боится... Вот только он почему-то снова живой...
Вдалеке вдруг туман расступился, открывая взору добермана... крупного белого волка. Тот лежал и не двигался. Туман клубился возле его лап, то набегая, то снова откатываясь, словно прибой. Вольт опустил голову, вытягивая шею и принюхиваясь, и тихо зарычал. В голове только собственные мысли, но не единой, что должна была ответить на простые вопросы: что делать дальше? Атаковать? Следить? Ждать? Сложно решиться, но пёс подошёл ближе. Волк пока что никак не реагировал.
- Кто ты? - тихо рыкнул доберман, обходя лежащего по кругу.
Не было видно ни ран, ни крови. Просто старческая свалявшаяся шерсть, да еле заметное шевеление, когда волк набирал воздух, а потом выдыхал. Вольт тоже потянул носом... и понял, что запах, что доносился до него... ему вполне нравится. Так, наверное, пах... свой?
- Почему ты здесь лежишь? - снова подал голос пёс. - Ты устал? Вставай! Здесь поблизости нежить! Тебя разорвут на части!!
Доберман запрыгал вокруг, толкая волка носом под лапы, под бока, под живот.

Отредактировано Вольт (20.12.2024 02:23:59)

Рэмиэль стояла на краю леса, её глаза, полные печали, смотрели на зимнее дерево, обнаженное и величественное, словно музейная скульптура, покрытая слоем инея. Это дерево манило её, как будто тайна, скрытая в его корнях, обещала ответ для её сломленного сердца. Братья, которые были с ней в этом мире, теперь остались лишь в воспоминаниях. Сэм и Джек, смеющиеся и непослушные, всегда искали приключения, но теперь их голоса были только эхо, потерянное среди снежных просторов.
Бета вспоминала, как они мечтали о свободе и безмятежности, как они приходили к ней во снах и звали к этому самому дереву, но тогда... Рэм боялась довериться братьям, ей было страшно не вернуться обратно... Однако "война с мертвыми" забрала их, оставив Рэмиэль одну. Зимнее дерево стало олицетворением её боли, но в то же время и надеждой. Она чувствовала, что именно там, под его ветвями, можно найти утешение или даже связь с теми, кого она потеряла.
- Сэм, Джек, я нашла его... - прошептала волчица, поднимая морду к небу, словно надеялась, что её слова дойдут до них. Ветер донёс её странное одиночество, и, кажется, сам лес ответил ей тихим шёпотом и усилением пурги. Чем ближе она приближалась к дереву, тем меньше видела, что перед ней вековое растение. Всё вокруг было заснежено, в морду летели снежинки, множество крохотных осколков, от чего Рэм периодически моргала, а потом и вовсе зажмурилась. Вдох и выдох. Бета прислушивалась к окружающему её миру, но звуки словно отключили. Она только уловила звуки её бьющегося сердца. Тук-тук-тук, тук-тук-тук, он не сбивался держа один ритм. Рэмиэль резко распахнула глаза, ожидая увидеть дуб и какую-нибудь нишу, но всё было в плотном тумане. Шаг за шагом, волчица двигалась вперед. Уже думала что заплутала. Да и не понимала откуда взялся туман, вроде как снег шёл. Но к большому удивлению, туман впереди начал расступаться и она увидела крупного взрослого белого волка. Рэм не припоминала, чтобы где-то с ним встречалась, но почему-то  чужак не настораживал её, словно уже Рэм его знала. Было такое ощущение. А может это такой же сон, как и с братьями у того странного дерева? - подумала малышка. Она явно забрела не туда, куда следовало.
Стоило подойти ближе, Рэмиэль заметила рядом с незнакомцем какое-то копошение. И только подойдя ещё на десяток шагов, она заметила пса. Он елозил рядом и пах, словно только что от мертвых удирал. Душок был слабым, но и его хватало, чтобы вспомнить о существовании "других".
- Почему мы в тумане? Что с ним? - поинтересовалась Рэм, робко подходя ближе к белому волку.
Оказавшись рядом со "стариком", именно так ей показалось. Рэмиэль аккуратно коснулась носом его щеки, хотела заглянуть в его глаза и понять что с ним.

Старый волк дышал слишком тяжело. Каждый вдох давался ему слишком тяжело. Он не мог встать, даже не мог пошевелиться, но он всё же ответил:
- Нурелон. Так меня звали в Малом Мире - месте, откуда ты прибыл.
Вольт прекратил прыгать вокруг старика, внимательно всматриваясь в того:
- Значит... Ты тоже умер? Вставай! Сейчас силы поднимутся в тебе ты сможешь пойти за мной, я приведу тебя в ста... - доберман осёкся.
Куда он теперь мог привести этого старика? Теперь Вольт живой... И нельзя было сказать, что ему это нравилось.
- Я не твой бог, и ты здесь не по воле Шута, - продолжил говорить волк.
- Бог..? - Вольт отступил на шаг. - Не мой... - совсем тихо произнёс пёс, настораживаясь.
"Почему?" - мысли, словно испуганные птахи взвились в его голове. "Почему я здесь? Почему живой? Неужели Шут отвернулся от меня?! Или... ОН... ОН утащил меня к себе!" Голова Вольта опустилась ниже, губы приподнялись, оголяя клыки, из его утробы донёсся низкий рык.
- Осмотрись вокруг - мы в Тумане, нежить нас здесь не найдёт, - продолжал говорить чужой бог.
- Ты меня сюда затащил... Многие сгинули в тумане, пытаясь разобраться что же это такое... Зачем ты это делаешь?!! Ты ТАК решил избавить Шута от его детей?! Так решил ослабить его волю?!!! - рык добермана становился громче.
- Я привёл тебя сюда, я же обещаю вернуть тебя обратно.
Доберман уже припал передними лапам к земле, готовясь напасть и растерзать этого волка...
- Но сначала прошу, выслушай меня. Туман опасен для всех, он...
Вольт приподнял ухо, пытаясь разобрать слова старика о тумане... но тот смолк... Не для того ли, чтобы в тишине стал слышен другой голосок:
- Почему мы в тумане? Что с ним?
Что-то знакомое... Неуловимо знакомое... Где он слышал что-то подобное, но, может, чуть помоложе?
- ОН затащил нас сюда на погибель. Кто заходит в туман - исчезает! - рыкнул Вольт. - Тебя тоже забрал, - недовольно рыкнув на волка со своей стороны, проговорил пёс и начал обходить того, чтобы рассмотреть пришедшего. Но вот к тому, что он увидел, он был не готов. Пред ним предстала та самая волчица, которую он с таким интересом изучал, которой подарил... нет, не жизнь - время. Она знатно подросла, но он не мог ошибиться - это была именно она! Как же она похорошела!
- Не может быть, - выдохнул Вольт, и у него это даже получилось. - Неужели это ты... Он забрал тебя такой молодой?!! - доберман негодующе глянул на Нурилона. - Зачем тебе это? - гневно рыкнул пёс, обращаясь к старику. - Ей ещё жить и жить! Даже Я это понял, когда был среди своих... сбой... ими... одним целым с ними! - на душе стало совсем погано.
- Я призвал вас - всех, кого смог, - заговорил Нурилон. - Буря, в которую вы попали - моя ответственность. Её последствия...
Шерсть на загривке пса встала дыбом. "Да, как ты посмел призывать неживых к себе?!!!"
- ...ужасны.
- Ты сам признаёшь это. И как ты смеешь ждать от нас понимания? Ты погубил наших для чего? Чтобы мы оказались рядом? Напитали тебя силой?! - слова смешивались с рыком, пёс всё сильнее свирепел.
- Туман расширяется, поглощая Малый Мир. Шут никогда не признает этого, но он не в силах сдержать его в одиночку.
- Потому что ТЫ забираешь НАС от него!!! - Вольт подскочил ближе к старику, и его зубы клацнули в сантиметре от его морды.
- Ты нужен своему богу, Вольт. Шут нуждается в тебе не меньше, чем я в Рэмиэль, но он не знает, какая сила скрывается в искренней преданности. Ты можешь попытаться показать это ему?
- Я могу! - рявкнул Вольт. - Я убью тебя здесь и сейчас, а твой хладный труп принесу к его ногам! Именно так он познает КАК я предан ЕМУ!!! - секунда, и доберман был готов сорваться с места, чтобы уже точно закончить начатое.

Отредактировано Вольт (20.12.2024 02:23:45)

- Значит... Ты тоже умер? Вставай! Сейчас силы поднимутся в тебе ты сможешь пойти за мной, я приведу тебя в ста...
Стая. Как много это слово значило для меня в те далёкие времена, когда я мог свободно перемещаться по Малому Миру. Я был частью группы, где меня любили и уважали. Я был среди них - молодой и полный сил, а жизнь казалась мне Раем. Где же теперь мой потерянный Рай?..
Я вижу оголённые клыки, слышу низкий рык. И вместе с тем чувствую, как перенимаю твою злобу. Я не хочу этого, но она начинает клокотать во мне, поднимаясь откуда-то изнутри. Нет. Я не должен пускать эти чувства в себя, не должен позволять им обрести форму, иначе...
- Ты меня сюда затащил... Многие сгинули в тумане, пытаясь разобраться что же это такое... Зачем ты это делаешь?!! Ты ТАК решил избавить Шута от его детей?! Так решил ослабить его волю?!!!
Слишком много! Я не должен!
Мои губы нервно подёргиваются, а затем я чувствую, как уголок губ невольно поднимается, рисуя на моей моде некое подобие искривлённой ухмылки.
"Молодец, Вольт. Хороший пёс"
Нет.
Наваждение длится меньше секунды, затем проходит и меня накрывает волной ужаса. Я содрогаюсь всем телом, понимая, что только что произошло.
В ушах гудит, я перестаю слышать слова.
- ОН затащил нас сюда на погибель. Кто заходит в туман - исчезает!
Погибель. Исчезает.
Нет, всё не так! Я не убиваю живых, я не убийца!
- Ей ещё жить и жить! Даже Я это понял, когда был среди своих... собой... ими... одним целым с ними!
Это я услышал полностью. Одновременно с этим я понимал, что чёрная волчица взвешивает все за и против, готовится сделать свой выбор. Затем я почувствовал тепло - неужели она?..
- Она жива - сказал я неожиданно твёрдо - Рэмиэль не исчезнет. Страх уходит, я снова могу дышать свободно. Я делаю глубокий вздох, затем продолжаю:
- Ты проявил почтение к жизни, Вольт.
И я уважаю тебя за это.
- Ты сам признаёшь это. И как ты смеешь ждать от нас понимания? Ты погубил наших для чего? Чтобы мы оказались рядом? Напитали тебя силой?!
Слёзы текут из голубых глаз, теряясь в белой шерсти. Малый Мир нуждается в равновесии, я должен был это сделать. Но прежде чем я успеваю ответить, твои зубы оказываются у моей морды. Щелчок. Я вздрагиваю, но остаюсь на месте, не в силах пошевелиться, как вдруг...
"Так его, Вольт! Пусть знает своё место!"
Прочь.

Она идёт, решительно и быстро
Душа её красива и чиста
Пускай пройдёт хоть сотня лет, хоть триста
Но Малым Миром правит доброта
Волчица уверенно идёт к доберману, закрывает меня собой. Волна невероятных чувств накрывает меня с головой. Рэмиэль, я смотрю на тебя с изумлением.
Одревесневшие мышцы очнулись, сердцебиение учащается, я чувствую, как обретаю себя вновь. Шевелю сначала пальцами, затем ушами, хвостом. Ещё не до конца веря в это, совершаю неловкие движения в попытке встать. Мне удаётся это - с трудом, но удаётся! Не теряя времени, как могу, подхожу к волчице, встаю рядом. Туман перестаёт клубиться возле нас, он отдаляется от наших лап. Я восстанавливаю свою материальность и вскоре начинаю адекватно ощущать волчье тело.
- Ты хочешь моей крови, Вольт? Возьми её! Возьми сколько тебе надо - я практически кричу, надрывая голос - лишь об одном прошу - запомни наш разговор, когда вернёшься. Баланс нарушен. Не я ворую твоих сородичей, не я наделяю их разумом! Они сами покидают Шута - закашлялся. Слишком большой и резкий прилив энергии и слишком большая её трата для оного раза. Снова чувствую головокружение, на этот раз ещё и слабость в недавно оживших лапах, но я буду держаться на них сколько смогу.

Отредактировано НПС (29.11.2024 02:16:05)

"Буря - это плохо." Когда холодно, Уль плохо соображает, да и Рой предпочитает из него не выбираться, недовольно кучкуясь под шкурой волка, постоянно ворча, что то не так, и это не эдак. Разборки в стае Улью сильно не нравились. Когда кто-то ставил под сомнение действия вожака, да ещё так открыто, ничем хорошим это не заканчивалось. Так случилось и в этот раз: приказ от вожака - больше не замечать Рагнара. Печаль поселилась в старом калеке. А вот Рой возрадовался и ликовал, что на одного координатора в стае стало меньше. "Глупцы! Чему радуетесь? Стая ослабла из-за этого..." Да, он не любил других координаторов, но лишь потому, что завидовал их силе и возможностям. Когда-то он был таким же: сильным, ловким... Если бы не люди...
Его наполняли воспоминания, но они приходили об этой, неживой жизни. Он помнил, как управлял нежитью, помнил, как это было прекрасно чувствовать свою силу... А теперь он - калека... По своей неосторожности. Глупости. "Может, то было испытание Шута?  Проверка?" Как ни странно, думалось легко. Даже холод не мешал, точнее, он отступил? Приоткрыв глаза, Улей с удивлением понял, что уже давно не лежит под снегом, что вокруг лишь туман. "Туман - это плохо..." И лишь сейчас он понял, что в голове у него тишина. Что он не слышит постоянных голосов Роя. Уль насторожился.
- Рой! - рявкнул он, оглядываясь по сторонам.
- Тут я... Нет, я... И я тут. Я - Рой. Нет, я! - вокруг чёрного волка волнами расходился туман, а в нём еле-еле стали заметны разные змеи.
Улей вновь попробовал обратиться к Рою: "Рой, осмотрись здесь..." Но снова в голове тишина: ни ответов, ни возмущений, что Роя куда-то снова посылают, ни даже насмешек и тупых, надоевших уже шуточек по типу: "а самому сходить сложно?"
- Что тут происходит? - недовольно рыкнул волк и побрёл вперёд.
Его левая лапа болела. Не сильно... но наступать было неприятно. Улей хромал, а после вовсе приподнял покалеченную лапу и поскакал на трёх. Так оказалось проще. Да и в остальных лапах чувствовалось больше силы. Голова перестала гудеть, взор чуть прояснился. Он плохо слышал на левое ухо, а справа, так и вовсе, кажется, оглох. Но суть была не в том. Он снова чувствовал запахи, ощущал дуновение ветерка... и чувствовал как под его лапами копошатся змеи, ползущие рядом с ним.
- Подошшшди, Уль, мы сссс тобой...
Наверное, со стороны это казалось крайне странным: чёрный, очень старый волк, с облезлой шкурой на голове, на левой лапе, с повисшим хвостом... и десятки змей вокруг него, волной ползущие вперёд, словно нёсшие его на себе.
- Фффпереди кто-то ессссть. Я чуфффссстфую фибрации... Я чуфффссстфую чушшшое теплооо... - змеи уползали вперёд и возвращались, по привычке докладывая Улю о найденном и увиденном, продолжая быть его ушами и глазами.
Рою было страшно. А потому он старался держаться рядом с привычным ему волком. Некоторые змеи пытались забраться в него обратно, но каким-то образом огромные раны закрылись на Уле, обозначив впалый живот, закрыв торчащие рёбра, не давая вернуться в привычное лоно - приходилось ползти рядом, следом, вперёд.
Голоса впереди. Ему показалось? Или некоторые из них были знакомы Улью? Он остановился на границе тумана и открывшейся местности, центром которой был старый белый волк. Мелкая волчица, подросший щенок, топорща шерсть на загривке и скалясь, стояла спиной к белому. Тот еле встал на ноги, подошёл и встал позади неё. Они говорили, но Улей не слышал о чём. Рой крутился рядом,не желая выползать вперёд - слишком много волков там, впереди, слишком много живых... Да и Уль не спешил...
- Что? КУДА? УЛЬ!!! - только и успели крикнуть змеи, когда их волк, всё так, ж, прыгая на трёх лапах, метнулся в сторону добермана, наперерез тому именно в тот момент, когда тот почти сорвался с места.
Поляну заполонили змеи. Они шипели, грозно разевая рты, стремительно метались, но пока никого не кусали. Они вились вокруг Улья, который, ухватив за шкирку пса, отбросил того в сторону.
- УВАЖЕНИЕ! - рявкнул Уль, подходя к отброшенному доберману, но внимательно глядя на белого волка с маленькой волчицей рядом, чуть видно кивая им. Когда калека оказался рядом, он глянул на Вольта сверху вниз. - Уж кто-кто, а ТЫ должен знать об этом.
Змеи окружили Вольта, шипя ещё раздражённее, окружив того, готовые вонзить в него свои зубы, некоторые ещё полные яда.
- Напасть на старика и щенка? Как ты мог?! - Уль фыркнул разочарованно. - Я думал у тебя побольше мозгов будет, что ты умнее. Видать, ошибся.
Улей развернулся спиной к псу, показывая полное своё пренебрежение к тому, а так же то, что нисколько его не боится. Взгляд Улья скользнул по... "Рагнар?" Остановился на белом волке - эталоне силы и мощи. "Предатель... Запрещено общаться... Запрещено видеть... Но сейчас... Здесь... Нет запретившей. Нет стаи. Нет мёртвых..." Улей подошёл ближе к полярному волку, и Рой последовал за ним.
- Предатссель... Отсссступник... Тсеень былого... - послышались голоса Роя.
Улей лишь рыкнул, и змеи, недовольно шипя, всё же смолкли.
- Ты его послал? - поинтересовался Уль у Рагнара о Вольте. - Ты приказал напасть? Или эта дурная голова сам снова решил поиграть, когда не время?

Отредактировано Улей и Рой (08.12.2024 21:39:33)

Роща скорби.
Так её прозвали живые после проявления твоего гнева и безрассудства.

Ты стоишь на невысоком утёсе, откуда отлично видно эту самую рощу, в которой всего около 30 ночей назад произошла бойня.
Слышишь крик и визги щенят. В памяти размытым визуалом отражаются эпизоды: тупые когти чужих гнилых лап роют землю; шумит река, которой нет дела до всего, что происходит; тусклые маленькие глазки щенков, не успевших закрыть их прежде, чем встретят свою смерть.
Зачем ты это сделала?
— Я хотела лишить их надежды.
Какой?
— Слепой и... живой?
Как когда-то её лишили тебя?

Ты щуришь глаз, будто злишься немому диалогу в своей голове.
Ветер негостеприимно бьёт тебя то в один бок, то в другой, играет с твоей роскошной гривой и шелестит колким снегом под лапами. Перед твоим ликом растянулась широкая река, а за ней — земля живых. Хотя от этой зимы чёрт разберёт, живо ли там что-нибудь вообще.

Мы разгневали их ещё сильнее, моя не тлеющая королева. Что мы будем делать дальше?
— Я думаю.
Почему ты не зовёшь своего Отца? Он ведь просил тебя предупреждать о планах.
— У нас нет плана. У меня... У меня нет плана.
Рагнар был прав?
Ты скалишься и фыркаешь. Разворачиваясь всем телом, ты тупишь пустой взгляд перед собой. Шаг размеренный несёт твоё тело прочь от мест, в которых тебя посещают флешбеки о былом и грядущем. Не замечаешь, что тебе стали сниться сны наяву? Отличаешь ли ты воспоминания от предсказаний?
Но я не ведунья. Это бред, и никто не может видеть будущее. Это могут только боги.

В какой-то момент ты замечаешь, что под лапами едва виден небольшой кусочек земли. Вокруг стелится туман, размывающий очертания окружения и сливающийся со снегом. Останавливаешься и оглядываешься. Вокруг никого. И как будто даже ничего. Пытаясь всмотреться хоть в какой-то ориентир, ты понимаешь, что даже земли под ногами больше не видно. Лапы утонули в белой глади дымки по рудиментальный палец.
Ощущение, будто вот-вот кто-то нападёт, и ты заметно напрягаешься. Цветы и растительность с твоего тела осыпаются единовременно, будто ветер срывает сухую листву с ветвей, раздевая их и тебя до гола. Паникуешь? Уже пора.
Из твоей пасти вырывается крик, а глаза зажмурены. Свет яркой вспышкой бьёт в глаза сквозь веки, а ты стараешься скрутиться в клубок. Тебе больно?

Да. Мне больно. Я открываю глаза. Желудок стягивает в узел, кости затрещали, а звон в ушах заставляет сходить с ума. Так больно. Мне страшно видеть то, что я вижу, ибо вижу я двумя глазами. Мой мозг старается собрать картинку воедино, но едва ли может собрать двоящиеся контуры лап. Я кричу и сплёвываю кровь. Я ощущаю боль в затылке, и мне страшно. Я стараюсь отойти назад, стараюсь прижаться спиной к чему-нибудь, стараюсь спрятаться.
Я так не выдержу — это безумный букет ощущений и чувств, о которых я забыла.
Я забыла, что когда-то была живой.
Кровь густая и вязкая вскипела в моих жилах и зашумела в ушах так громко, что я готова скулить. Тяжело дышу и откашливаюсь.

В голове роятся мысли и воспоминания. Но я уже не могу разобрать, что есть иллюзия, а что — мои ощущения. Мне холодно и страшно. Я вылупилась себе под лапы и дышу так, будто никогда не дышала. Сколько я так просидела — мне неизвестно. Однако я решаюсь взять себя в лапы и попытаться хоть что-то сделать. Мозг отказывается верить, но это ощущение, кажется, называется живостью... жизнью?
Когда я окончательно успокаиваюсь, то продолжаю свой ход. Не буду томить описанием о том, как я встретила волков и пса. Они прибывали один за другим, как гости, как я. Однако я предпочитаю постоять в стороне. Видят ли они меня? Возможно. Я стараюсь не паниковать и просто слушаю. Сажусь, наблюдаю и внимаю.

Сколько времени прошло?
Все слова, что были произнесены здесь, сейчас я ощущаю как удар по ушам. Отрадно лишь видеть своих соклановцев, которых случай тоже сделал живыми.
— Довольно, — произношу я. Мой голос почти никак не изменился с тех пор, как я умерла. Он всё такой же холодный, властный и строгий. Я встаю и, наконец, заявляю о своём присутствии, статно войдя в действие, которое разворачивает здесь судьба.
— Боги так жалки, что мне противно.
Я не боюсь кары. Взгляните, во что меня превратила судьба! Какая радость в этом проклятии? Пугает ли меня смерть? Нет, ведь после неё страдания продолжаются в бесконечных муках. Мою душу давно испепелил гнев, Шуту больше нечего собирать и наказывать. Кто-то или что-то заставило меня снова почувствовать себя живой, и я готова переносить эту боль снова и снова. Мне не впервой.
Старик говорит о том, что наши сородичи сами покидают Шута, и ты бросаешь взгляд на Вольта. Я знала, о чём говорит старик. Вернее, я ощущала. Я представляю и догадываюсь, о чём идёт речь. Но я никому не сказала, позволив панике и сомнениям поселиться в без того поломанных душах.
— Покажи нам, старик, что нас ждёт. Иначе к чему это представление?
Накажи меня за мою дерзость, если сможешь. Разве Шут недостаточно меня наказал? Или ты, Нурелон?

Вот уж чего он никак не ожидал, так это сопротивление от молодой волчицы. Она бесстрашно закрыла собой старого волка и крайне сложно прорычала:
- Не подходи! Не важно на сколько я молода, раз мы оказались здесь... значит так было нужно... Я не позволю тебе даже прикоснуться к нему! - о, да, эта волчица явно подросла и окрепла, чтобы не побояться встать грудью перед убийцей... Это впечатляло и, как ни странно... заводило Вольта? Это странное далёкое чувство, которое давно угасло, стоило ему стать нежитью. Но сейчас...
Вольт мотнул головой. "Но мозгов так и не нажила", - хмыкнул просебя пёс, немного всё же спустив пар. И тут взгляд добермана выхватил движение позади молодой волчицы - старый белый волк всё же нашёл в себе силы и, хоть и с трудом, но встал, останавливаясь позади неё.  "Прятаться за спиной малолетки - какое геройство!" - пёс фыркнул.
- Ты хочешь моей крови, Вольт? - отозвался старик. - Возьми её! - о, да! Вольт - хороший пёс, послушный. Слышит приказ - исполняет. "Возьми" - и он уже готов сорваться и рвать чужую глотку - останавливает лишь бесстрашная мелкая девчонка перед ним - она закрывает горло старика собой, совсем как взрослая... - Возьми сколько тебе надо! Запомни наш разговор, когда вернёшься. Баланс нарушен. Не я ворую твоих сородичей, не я наделяю их разумом! Они сами покидают Шута.
Вольт повернул голову, не совсем понимая, о чём говорит белый волк, но успеть обдуманное он не спел, позади раздался знакомый голос:
- Вольт? Что здесь происходит?
Рагнар... Он узнал бы его голос из сотни, как это было всегда, когда тот был координатором. Но должен ли он отвечать ему? "ОНА запретила... его больше для нас не существует..." Вольт послушный пёс, он будет выполнять приказы вожака. Псу много стоило, чтобы не повернуться на голос предателя, чтобы тому не ответить и на следующий вопрос.
- Воруют? Что значит, покидают Шута? Разве это возможно?
Вот на этот вопрос Вольт и сам бы хотел услышать ответ.
- Зачем ты пытаешься нас напугать!? - рявкнул Вольт, снова заводясь и видя, что волчица уже не особо и прикрывает собой белого... "Разочаровалась в его словах? Поняла, что он ей не друг..."
Доберман снова начал заводиться. Его душа требовала крови. Он уже был готов сорваться с места, как вдруг сбоку на него налетело что-то тёмное и крайне старое. Правда, этому не помешало снести пса с лап. Вольт от такого удара даже проскользил боком по странной поверхности, закрытой туманом.
Когда же в голове прояснилось, доберман увидел над собой морду бывшего координатора. Что было неприятнее: его слова или вьющиеся вокруг тела пса змеи - неизвестно, но пёс решил пока что не двигаться, правда, промолчать не смог и рявкнул в спину отошедшему Улю:
- У кого ещё дурная голова, старик! Нападаешь на своих, защищаешь кого? Того, кто убивает и уводит от Шута наших?
Вольт всё же встал, стараясь не наступить на какую-нибудь из змей - разбираться с Роем ему явно не хотелось.
И только сейчас Вольт заметил, что с молодой волчицей творится что-то не то: она словно... с кем-то разговаривала? Но с кем? Её пошатывало, она тихо рычала... А потом она начала пятиться. Вольту не нравилось то, что происходило с ней. Обойдя по дуге старого белого волка, Вольт подошёл ближе к волчице, как раз, чтобы услышать новый её вскрик:
- Я не слабая!
"Да, что с ней?" Доберман просто подошёл и положил ей морду на спину, пытаясь поддержать.
- Довольно. Боги так жалки, что мне противно, - ещё один знакомый голос заставил пса встрепенуться и внимательно поднять уши. Это была ОНА. Живее всех живых! ЕЁ взгляд, остановленный на нём, заставил всё внутри сжаться, но он упрямо вновь положил морду на спину молодой волчицы, прижимаясь к той сильнее. - Покажи нам, старик, что нас ждёт. Иначе к чему это представление?
Вольт фыркнул и внимательно глянул на белого волка. А от того потянулись тени. Доберман зарычал, пытаясь оттащить от них волчицу, но не успел - их лап коснулся старик... Вольт лишь услышал в голове: "Замрите". Его тело словно сковало холодом. И он обратился в слух.
- ...Без их поддержки Шут не сможет удержать Туман на месте, как и я без поддержки живых. Туман будет расширяться, поглощая Мир, живых и мёртвых, до тех пор, пока всё не исчезнет. Всё, включая нас. В этом маленьком пространстве вселенной не останется ничего.
Тело отпустило, и Вольт снова почувствовал тепло чёрной волчицы, тепло... этого старика?
- Как же так? Почему Шут не справляется? Нас много! Мы верим в него!!! Почему Туман снова наступает? Почему... Кто забирает наших от Шута? Не ты ли? - голос Вольта снова начал срываться на рык - он не понимал. Не понимал почему Шут слабеет, если их стая, наоборот, растёт.

Отредактировано Вольт (20.12.2024 02:24:19)

Рэмиэль пристально следила за белым волком, он казался ей заносчивым и наглым. Хотя его размеры и внушали страх. Его густая белая шерсть в некоторых местах была с колтунами, а холодные, проницательные глаза изучали каждое движение вокруг. Бета не может не испытывать к нему противоречивые чувства: с одной стороны, он силен и умен, с другой — его высокомерие вызывает настороженность.
Волчица затаила дыхание, наблюдая за белым волком, который беззаботно двигался к ней и старику. Рэм сделала лишь шаг назад, недоверчиво смотря на незнакомца. В защитники он явно не гадился, а вот накинуться мог бы вполне. Уши прижались к макушке, когда белый расположился рядом. Она недовольно рыкнула, не желая, чтобы он и шага делал в её сторону. В любом случае, она уже готова защищаться.
- Чего вжалась мелочь? Никто тебя здесь не сожрёт. - сказал как отрезал, белый волк.
И в этот момент бета почувствовала, как в груди вспыхнул гнев. Его слова задели её за живое, заставив её нервные клетки сжаться, как пружина. «Малявка» — это клеймо, которое сильно ударило по её гордости. Она не хотела быть той, кто прячется за спиной сильных, да и не была таковой, и мелкой тоже не выглядела. Теперь ей нужно было разрушить эту глупую иронию, показать что не все так определенно как он видел.
- Ты видела какой напыщенный нахал, я бы ему в лапу вцепился, чтобы неповадно было девочек обижать. Тоже мне самец. Может все таки я с ними поговорю, а Рэм? И страшно не будет даже. Не заметишь как время пролетит. - уговаривал Мино.
Рэм качнула головой и произнесла:
- Сам он малявка! - пробубнила волчица, смотря на обидчика.
Внутренний голос успокаивал, давал силы и уверенность. Отвлек от суеты и страха, что были до него. Рэм даже расслабилась немного, зная что не одна и у неё есть поддержка. Хоть она и была не настоящей, но и этого хватало, чтобы поверить в себя. Он будет рядом, что бы не случилось. Поможет, как только она ему позволит, но сейчас волчица держала контроль над разумом, не позволяя Мино управлять её телом. Ведь последняя такая выходка, была не очень хорошей. На Рэм потом друзья смотрели как на ненормальную.

Рэмиэль вдруг заметила, как доберман поднялся на лапы и пошёл в её направлении. Он обошел двух волков и оказался совсем близко, коснулся её спины. Бета не сразу среагировала на это действие, она не ожидала такой наглости, но почему-то не стала убегать. Лапы словно приросли к земле, вместе с тяжестью чужой морды на её спине. Волчица, встрепенувшись, взглянула на мертвого зверя (таким она его помнит), стоящего неподвижно рядом с ней. Его взгляд не выражал враждебности как это было ранее, да и тело было расслабленным. Непонимание охватило юную волчицу. Черная мягкая грива поднималась на её спине. Рэмиэль стала поворачиваться, когда Вольт отпрянул, хотела осмотреться и неожиданно, коснулась его морды, огрызнулась. Но он снова был рядом и прижался к ней. Это было очень странно. Почему именно он решил её успокоить? Ведь это был оберегающий жест с его стороны. Он явно не намеревался сделать больно, был мягок, аккуратен. Рэм невольно вспомнила ангар, где отогревалась после неожиданной пурги. Как этот доберман захаживал в гости и ни разу не напал на неё. Она так и не понимала зачем мертвый навещал её. Чего выжидал тогда.
- Надо же, он явно глаз на тебя положил... а нет, пока только морду, - хихикающим голосом произнёс Мино. Его забавляла такая ситуация.
- Вот папочка бы оценил твоего нового друга. Или опять не скажешь, что видела этого пёсика? - всё так же злорадствуя, подстёгивал голос.
На "аране" появилась новая морда, которая заинтересовала Рэм и отвлекла от раздумий и Вольта. Черная волчица оказалась в этом же тумане. Гордая и непринужденная, сразу высказала то что хотела. Ей даже ответили, но как-то грубо. Могла бы бета закатить глаза, так бы и сделала. В этот момент, её куда-то попытались потащить, ещё и с рыком из пасти. И только в этот момент, Рэм заметила тени, что подползали к лапам. Волчица подпрыгнула и пыталась их перепрыгнуть, но это было бесполезно.
И она услышала голос, взрослый, по отечески успокаивающий. Рэмиэль впитывала словно губка, каждое его слово, не в силах шевельнуться. Мир словно сузился до двоих. Этого старика и юной беты. Он говорил много и содержательно. Волчица же все представляла как в реальности, благодаря детской фантазии. И как только "прямой эфир" закончился. Рэм резко дернулась к Вольту, упершись мордой в его шею. Она чувствовала тепло и спокойствие, а от пса ещё и защиту. Не зря же он только что оттаскивал волчицу от опасности. Рэм была ему даже признательна. Она боднула "друга" в грудь и отошла немного назад, чтобы видеть его морду и глаза. Сейчас ей было не до остальных, мысли копошились словно пчёлы у улья. Кто такой этот Шут... понятно что бог, а почему о нем другие не говорили. Даже в папиных сказках не слова о его существовании. Рэм раскладывала информацию по полочкам, к ней присоединился и голос:
- Любопытная информация, Рэм. Значит божества у нас два. Один за нас, другой судя по всему за этих, где пёс. Один обиженка с властью, второй слабый как старик. Не густо. Что мы имеем... не поделили власть и внимание, разошлись кто куда. А сейчас, видимо им нужна помощь с этим туманом, за которым неизвестно что ждет всех остальных. Так, а мы то с тобой тут причём?
Рэм бы хотела ответить на его вопрос, да только ничего не понятно было. А эти взрослые, только со своими проблемами разбирались. Даже помощи никто не предложил, каждый сам за себя. Как это и было в жизни.
- И чем же мы можем вам помочь? - поинтересовалась волчица, обернувшись на божество. Придавая себе более уверенный вид. На сколько это было возможным.
Если у них есть полезная информация, нужно её добыть. Вдруг пригодиться, чтобы защитить свою стаю.

Отредактировано Рэмиэль (07.12.2024 22:15:05)

Я всем телом ощущаю присутствие окружающих. Чувствую вибрации воздуха, кожей улавливаю взгляды, ушами слышу слова и звуки. Я ликую, когда ощущаю приветствие тех, кого называю своей стаей. И я же молча приветствую ту, которую совсем недавно оставила умирать где-то в лесу с Рагнаром и Вольтом.

Я ощущаю что-то материнское, когда слышу и чувствую Улей и Рой — их слова и голоса. Мне хочется пуститься в безумный пляс и вилять хвостом, как полоумная, не знающая страха и горя молодая волчица. Возможно, этот букет эмоций переполняет меня, потому что я снова всё чувствую? Или потому, что вижу, как моя стая вновь жива и может прожить свою жизнь иначе? Как долго это будет длиться? Я готова отдать даже свою жизнь, лишь бы они больше не ощущали той боли, разочарования от смерти и постоянной жажды крови в попытке обрести покой.

Все эти мысли проносятся во мне так быстро, что я даже не успеваю отвлечься на что-то важное и нужное. Но внешне я спокойна. В момент, когда слышу нечто, что вызывает агрессию, вроде слов Рагнара, я лишь тяну уголки губ к ушам, не отрывая взгляда от старика.
Да, покажи нам!

Краем глаза замечаю реакции окружающих на появившуюся тень, но внутри себя гашу испуг. Лишь жмурю глаза, оставив тело неподвижным.

Я слушаю тебя внимательно, Нурелон.
Я обездвижена, и это убаюкивает меня. Твой голос мягкий, но грозный. Я хочу слушать и внимать ему. Внутри себя задаю множество вопросов, рою землю тупыми когтями, будто так получится найти ответы. Но глаза мои всё ещё закрыты, а ноздри втягивают тяжёлый, влажный воздух.

Слово за словом твои я внимаю так же внимательно, как внемлела словам Шута.
Почему я понимаю тебя, Нурелон?

Твои слова сопровождаются яркими образами в моей голове. Я удивляюсь, насколько мир может быть ярким и широким, когда у тебя два глаза, а с тобой общается само божество. Но, признаюсь, это не первый мой опыт общения с богом. В какой-то момент я даже ловлю себя на мысли, что мне хочется уйти в твои объятия. Но когда это должно было произойти — меня нашёл Шут.

Я не злюсь на тебя, Нурелон.
Но в моей голове уже сейчас зреет план. Видишь и слышишь ли ты его очертания?

Когда старик закончил рассказ, меня начало трясти. На моём лице застыла широкая улыбка, едва оголяющая зубы. Я открываю глаза и перестаю морщиться, создавая образ безумной кровожадной твари. Улыбка теперь мягкая, а уголки губ больше не тянутся к ушам. Они расслабленно лежат на лице.

— У нас есть только один шанс, не так ли?
Я произношу это тихо, на выдохе, будто самой себе. Пока остальные спорят, задают кучу вопросов, я стараюсь слушать. Хочу узнать, что думают другие. И я понимаю их страхи, их боль. Принимаю её?

В словах Нурелона я слышу, как он пытается вразумить нас или настроить против Шута. Но тебе давно понятно, что Шут в отчаянии. Может, мне удастся договориться со всеми? Нет, это бред. Этого никогда не будет. Быть может, стоит поговорить с Шутом? А ты уверена, что выберешься отсюда?

Столько вариантов событий роятся у меня в голове. Постой, это же не я, это Рой. Я смотрю на змей под своими лапами, которые аккуратно ползают то далеко, то близко. Вот кому действительно трудно услышать собственные мысли.

Но в этот момент в моей голове что-то щёлкает.

— Ты вернёшь нас назад? И... как это будет? — на втором вопросе я замечаю, что расстраиваюсь.

Я обращаюсь к Нурелону, уверенная, что он ответит на мой вопрос в любом случае. Я признаю самой себе, что снова стать мертвецом мне страшно. Сейчас я смотрю на свои лапы и ощущаю лёгкие мурашки, поднимающие шерсть. Больше я не буду этого ощущать. Или это к лучшему?

Очнись, мямля. На мне лежит груз огромной ответственности, а моя миссия ещё не окончена. В этот момент план в моей голове сформировался полностью.

Разборки Уля и Вольта быстро закончились, а белошкурый уже не стремился к общению с ними, потерял всякий интерес.
  Змеи выпалили очередную гадость и уже в сторону Рагнара, что приподнял одну бровь, пристально посмотрел на шипящую тварь. Слишком их много сейчас, да и разбираться не хочется, что не мешает оторваться потом на них. Но об этом не стоит говорить в слух.
   - Могу сейчас на тебя нассать. - пробурчал самец, хоть и не был уверен в такой возможности до конца, после занялся своими делами, но на всякий случай приглядывал за змеями.
   Мелкая пробубнила себе под нос и кажется, насколько Рагнар мог припомнить сие поведение присуще щенкам. Посмотрел пристально, ведь странно было то, что самка будто и отвечала сама себе. Во всяком случае это не было похоже ответом ему. Показалось? Впрочем, какое ему дело и белошкурый лишь усмехнулся, забыв о ней, разве что проследил за подошедшим Вольтом, дабы не быть атакованным со спины.
Рагнар не видел реакции Тенебрис, не услышал ответа, а происходящее продолжало развиваться своим чередом, потому пришлось отложить все разборки на потом.
   Белый бог всё говорил и говорил. Быть может мне вместо качества нежити стоило было задуматься о количестве? - раздосадовался волк, всё ещё желая воли от остальных.
  Первый так же отрицал, что самцу удалось отделиться от Шута. В глубине души волк и сам это понимал, но как добиться?
   Всё сказанное нарастало как снежный ком.
но теперь у вас будет выбор, - какое-то время присутствовало в голове, но самец слышал всё и отмахнулся от этой мысли на время. Нужно запомнить всё. И так, есть возможность освободиться от пут. Это даст мне свободу, вот только... Рагнар оглядел мертвецки холодным взором всех. в таком случае я не смогу знать о происходящем в стае. Туман продолжит наступать. И что тогда? Вольная смерть? Или жить в рабстве? - зверь оскалился сам себе. Ему не нравилась ни одна из перспектив. Слушай. Слушай и думай балван. Совсем мозг отсох? Соберись. Волк выслушал внимательно всё сказанное богом и некоторое время сидел неподвижно, прокручивая в голове всё услышанное. Баланс, жизнь, свобода.
...не в качестве подчинённых его воле существ, но самостоятельных личностей, чьё решение быть с ним - добровольно и осознанно - Эта фраза пронеслась вновь в голове самца. Начнём с конца. Какая выгода мне от полной свободы? Потеря связи со всеми? Я умею сохранять разум средь сотен голосов и быть собой среди остальных. Быть может Шут вообще выбрал меня координатором за стремление к самостоятельности? Кто его знает, но найдя полную свободу я могу пропустить многое и возможно... сил имеющихся не зватит для удержания Тумана. При этом белошкурый утверждает что можно сохранить себя. Хм... Оглядывая состайников, взгляд волка как-то изменился на мгновения. Он вспомнил свою стаю. Он хотел власти, но готов был сражаться за них. Они ценили его, но может и боялись? Боялись, что эта сила захлестнёт их, он устроит войну и погрузит семью в кровь? Волк прежде не думал с этой позиции. Закрыл глаза. Живы ли они сейчас? Быть может это мой второй шанс и моя судьба быть защитником? И что сейчас я делаю? Я им нужен как воин Рагнар. Им нужее координатор Рагнар и плевать что там себе возомнила Тенебрис, сам Шут не отберал у меня память и умения. Я же очутился тут. Ни так много нежити с моими умениями, а нежити много. - мысли лились рекой и в какой-томомент ледяные глаза резко открылись, впившись в Белого бога. Рагнар воин и этот воин принял решение. Голос волка прозвучал как нельзя увереннее и привычным при отдаче приказов басом:
- Я хочу запомнить здесь всё произошедшее. - требование это или нет. Пусть Первый решает сам, но Рагнару это необходимо будет в дальнейшем. После этих слов, с собранностью былого вояки, Рагнар встаёт и оглянув оставшихся, уходит в воронку. Вся прежняя злость ни то чтобы улетучилась, нет. Она обратилась в нерушимую решительность отстоять этот чёртов мирок, даже если придётся сразиться со всеми богами разом. Рагнар ещё не собирался умирать и отдавать своё. А стая нежити его и на этом точка.

Страх исчезает когда ты начинаешь делать то,
что боишься делать.
Вместо того, чтобы думать об этом.

Противники, которые только что уверенно ползали под лапами, теперь в панике разбегались в разные стороны, словно тени, которые боятся света. Ещё и издавая свои пискляво-шипящие проклятия. Рэм лишь чуть наклонила голову в бок. Это было так забавно, слышать оскорбления от ползающих тварей. Только в перепалку не было желания встревать. Тем более её уже предупредили, что эти "ползунки" могут быть ядовитыми. Бэта проверять на своей шкуре не торопилась, решила обождать немного. Вдруг случай представится.

- Какие они дерзкие, а такие шмакодявки с виду. - прошептал Мино, тихо хихикая.

Рэм лишь проследила взглядом, как змеи послушно собрались в кучу рядом с волком. Она даже, с досадой осознала, что тоже бы хотела таких помощников, но столько шума бы не пережила. Ей и Мино было достаточно. Он и один, умел её раздражать, а тут целая компашка. Рэм бы с ума с ними сошла. Чисто за компанию.

А вот благодаря мертвому псу, Рэмиэль чувствовала себя защищенной. Он не даст её в обиду. Волчица вильнула кончиком хвоста, подойдя ближе к своему "новому" другу. Стоило наладить с ним связь, - подумала она, дружелюбно вильнув хвостом. Рэмиэль прикоснулась к холодной шкуре Вольта, будто искала в ней тепло, которое теперь принадлежало лишь его памяти. Она мысленно повторяла его имя, что слилось с её мыслями — теперь он был не просто "живым" созданием, а защитником, единственным, кто понимал её страхи и подбадривал, придавая сил.
Вскоре бета заметила, что стала чувствовать его присутствие чуть сильнее, чем было до этой встречи. Если ей и дальше овладеет это чувство, даже наполовину, то никто не осмелится посягнуть на её желание узнать его лучше. Их связь, пусть и незримая, была настоящей — и Рэмиэль была готова её развивать. Она подошла вплотную, прижавшись к его плечу. Выражая благодарность за помощь.

- Спасибо, что не убил меня тогда... - прошептала волчица, у самого уха пса.

Божество взяло слово, его речь лилась по патокам тумана, отражалась, словно эхо в голове. Из его слов, Рэм распознала имена собравшихся в этом мире созданий. Пыталась их запомнить.  И то, что они вернуться обратно в своем прежнем обличии. Это навеяло тоску и жалость к ним. Теперь они снова станут врагами. Будет борьба за выживание. Ведь мертвые не даруют жизнь, а отнимают её у других.

И только сейчас, Рэмиэль смогла хорошенько рассмотреть черную волчицу. Они были очень похожи, хотя темпераменты оказались разными. Может и бета вскоре станет такой же спокойной и властной? Сейчас, она помнила эту "мертвую". Как эта волчица дала приказ Вольту избавиться от неё. Только, умирать у Рэм, в планы не входило. И вот они снова встретились. Лицом к лицу. Малышка внимательно смотрела на Тенебрис, пытаясь понять её настроение. Почему, сейчас она не такая кровожадная? Или так влияет этот туман? Ведь здесь, они все живые. И Рэм прекрасно слышит их разговоры, хоть и пропускает многие мелочи мимо ушей. Только самое важное, её мозг обрабатывает, на остальное не хотелось распыляться.

— Я ведь велела убить её, — тихо произносит, теперь уже живая волчица.

Рэм напряглась от этих слов, понимая, что её борьба за жизнь, только начинается. Шерсть на загривке поднялась. Хотелось задать вопрос, чем же она так ей не угодила. Но волчица даже не обратила внимания на бету и двинулась в воронку. Рэм лишь  бросила быстрый взгляд на Вольта, надеясь, что сейчас, он не решит исполнить свой долг перед этой волчицей.

- Какая неприятная особа... Те-не-брис ...и не многословная. Сдалась ты ей... у неё какая-то мания на волчат? - фыркнул Мино, отвлекая хозяйку от её мыслей.

- Забудь о ней, потом разберемся, чего она на тебя зуб точит. О, точно... песик то должен знать... Давай у него спросим? - первый дельный совет за весь день, дал "тёмный дух".

Лучше бы ты помолчал! - с недовольством ответила Рэм в своих мыслях, провожая остальных собравшихся волков. Они исчезали в воронке, словно их здесь никогда не было. Только вот сама волчица, не спешила делать и шаг. Пока она не удостовериться в силе этого якобы "бога", не покинет этот туман, разве что силой.

Не бойся, что не получится. Бойся, что не попробуешь.

Божество, что дарует жизнь, в виде белого волка, подошло ближе. Нурилон обратился к юной волчице, а она вслушивалась с замиранием сердца. До конца не веря, что он наконец-то не взошел до неё. Обратив своё внимание на столь юное создание.

- Рэмиэль, мне жаль, что тебе пришлось многое пережить и хочу извиниться за это - сказал "старик" мирно склоняя перед ней голову.

Юная волчица медленно кивнула, с недоумением глядя в светлые глаза взрослого волка. Внутри неё пробудился дух альфы, готового принять судьбу и сразиться за свою семью и стаю. «Я готова,» — произнесла она мысленно, её голос был полон решимости. Она ожидала, что Нурилон даст информацию, чтобы многие вопросы решились сами собой.

- Очень важно, чтобы волки в меня поверили. - говорил волк, а Рэм начала сомневаться в своём рвении.

- Кто бы сомневался, сил хочет получить. А ты пляши под его дудочку... Вот почему ты сюда попала. Мелкая, наивная... можно пустыми речами тобой управлять. Так он это видит... Рэм, мне этот старик напрягает, он словно не искренен с тобой. - прошипел Мино, нарочито  делая маленькую паузу и вновь, продолжая свою тираду - Если он бог живого, почему твои близкие погибают от детищ его брата? Почему он не защищает вас, а наблюдает. Это сторона слабака, не верь ему. Он слаб, ищет лазейку!

- Я смогу заботиться о том, чтобы у самок было здоровое потомство, получу возможность защищать от болезней и даже сохранить жизнь. - вторил белый волк, стоя перед ней.

Ничего не стоят только те волки, которые набивают себе цену.
Но волк который знает чего он стоит, никогда не станет с вами торговаться.

У всего есть своя цена... Эта мысль, как тяжелый камень, легла на сердце Рэм.. Она зацепилась за эти слова. Ведь Мино прав, её хотят использовать. Только, что она получит взамен? Пустые обещания? А вдруг он обманывает глупышку. Рэм не могла верить Нурилону просто так, по доброте душевной . Хотела, но всё что он говорил, было подвержено её внутренней критике. Слова Нурилона посеяли семечко недоверия.
Вскоре над её мыслями нависла тень сомнений. Рэм вновь вспомнила о прошлых обманах, о том, как доверие превращалось в ловушку. Она представляла себе возможные последствия, если пойдет на этот риск. И всё же, в глубине души, возникало смутное желание — желание быть частью чего-то большего, нежели её однообразная жизнь. Но разве могут мечты оправдать тот риск, что она собиралась принять?

Рэм проанализировала первый разговор, когда Нурилон, с тоской в глазах, говорил о великих планах. Но теперь он казался не более чем манипулятором, игравшим на её надеждах. Она взглянула в его глаза, где пыталась найти хоть что-то... В тот момент её не пугал страх — в ней зрело такое недовольство, что она могла бы разрушить все вокруг. Мышцы напряглись и бета сделала шаг на встречу к белому волку. В её глазах читалась решительность. Ей не было страшно, она хотела найти подтверждение слов. Они пусты, нужно убедиться, что он нас не бросит.

- ТЫ говоришь о своих возможных дарах, но почему ты не заботился о нас всё это время? Почему Шут рядом со своими "детьми" и позволяет убивать твоих... а ты лишь смотришь на это? Боль потерь, желание выжить любой ценой... Всё это вело к раздору в стаях. Разве так должна выглядеть Жизнь? Это лишь борьба за выживание. - с грустью произнесла волчица, переведя взгляд на Вольта.

Он был одним из них. Мертвый, которым управляют так же, как хотят управлять ей? Рэм может бы и согласилась, но желала видеть, что эти слова не пустышка.

- Докажи, что в тебе вообще хоть что-то осталось. Почему я должна верить тебе? Почему, они должны в тебя верить, если ты нас покинул... - прорычала Рэм, с явным недовольством.

Ей было больно вспоминать потери. Чего ей стоило, чтобы оказаться здесь. Как она в своём юном возрасте, вгрызается в жизнь, чтобы не погибнуть.