Солнце медленно плыло к горизонту, опускаясь в густой малиновый туман, застывший над долиной. Там, где лучи все еще касались верхушек деревьев, ласково оглаживая на прощание, кипела жизнь. Сотни птиц устраивались в свои гнезда на ночлег, суетились, ворковали, пыхтели. Еще большее количество грызунов сновало то тут то там, спеша юркнуть в свои норки и остаться там до утра.
Жгучий взгляд цвета плавленного золота был устремлен к неподвижной точке на горизонте. Хотя нет, о неподвижности не могло идти и речи, ведь он ждал эту точку именно здесь, посему неподвижной она точно быть не могла.
Сощурившись и вобрав в пасть побольше воздуха, Рей задержал дыхание и принялся усиленно шевелить маленьких волчат в своей голове, которые неохотно перетаскивали мысли с места на место и даже не думали порадовать его какой-нибудь новенькой идеей или картиной воображения. Под внимательным и пристальным взглядом, обращенным внутрь себя, волчата принялись скакать, бегать, сшибать друг друга, кувыркаться и путать все, что когда-либо построили ранее.
- Чушь,- резко оборвал себя волк, мотнул широкой лобастой головой и потянулся, чуть слышно хрустя хрящами и косточками.
- Рейн... Кхм, господин Рейн,- робкий голос мальчишки подмастерья обратился к нему. Молодой переярок, со слегка вздыбленной шерстью, сухой и долговязый. Он стоял перед Реем в самой, что ни на есть подчинительной позе и смотрел снизу вверх.
- Они уже идут. Куда направить их?
- Пусть тащат её сюда,- без агрессии, но довольно холодно ответил волк. Он не любил излишки агрессии и предпочитал использовать её лишь тогда, когда она была необходима. А еще, когда у него было плохое настроение. И когда его что-то не устраивало и... В общем было предостаточно поводов для того, чтобы выразить свое недовольство более грубо, но сейчас был совершенно не тот случай.
Встряхнувшись, серый сделал пару шагов в одну сторону от места на котором стоял, затем застыл в воздухе, будто бы передумал и проделал все тоже самое в другую сторону. Окинув пристальным взглядом место, где он находился, Рейн остался удовлетворен и подошел к самому обрыву скалы, усевшись к нему мордой. А за спиной у него простиралась отступ в скале. Подход на эту площадку был довольно узким и был сопряжен с неминуемой опасностью для жизни, поэтому мало кто желал подниматься в резиденцию канцлера и беспокоить его. Сбоку из горы произрастало сухенькое, тонкое деревце акации, а под ним находился широкий, плоский валун. Рей любил здесь отдыхать и проводить дни, окидывая свои владения, вид на которые, к слову, открывался просто шикарный, цепким и внимательным взглядом.
- Что ж... Очередная пленница. Что я с ней сделаю? Быть может просто изнасилую и сброшу прямо сейчас с этой скалы. Или может отдать её бравым своим воинам, как награду? Сколько заманчивых желаний, что же выбрать...

Наконец их запахи стали настолько отчетливы, что даже сидя к ним спиной, волк прекрасно их чувствовал. Сопровождающих патрульных ему узнавать не нужно было, а вот запах замешавшийся между ними вызывал легкий интерес. Позади раздался неуверенный голос. Это рыжий. Не плохой малый, но как и всегда жутко робеет перед Рейном. Серый усмехается сам себе и дергает черными ушами. Наконец, с легкой ленью в движениях, волк поворачивается к прибывшим. Взглядом он цепляется в морду волчицы, осматривая её от кончиков ушей до самого черного носа. Не забывает задержаться на глазах. Затем переходит к осмотру тела, для этого он начинается медленно двигаться по кругу. О нет, это совершенно не тот приветственный ритуал, которым пользуются два волка, дабы вежливо и безопасно познакомиться. Рейн не собирался быть ни с кем вежливым, он просто нагло ощупывал взглядом тело волчицы, периодически тянул её запах. На его губах застыла довольная усмешка, а глаза то и дело поблескивали.
Обойдя все же её и остановившись вновь напротив морды, серый сел и выражение его морды мгновенно изменилось. Ухмылку будто смыло, уголки губ опустились вниз, а взор стал скучающим и тусклым.
- Обыкновенная мразь, ничего нового,- коротко пояснил он и перевел взгляд за спину волчицы на троицу патрульных,- Киньте её в яму для пленных. Она такая же интересная, как и геморрой старого Луи.
Затем волк вновь легко поднялся и так же непринужденно, чуточку ленно направился к своему валуну. Запрыгнув на камень, серый сладко растянулся на нем, вытянув передние лапы, а задние чуть свесив на бок. Его взгляд вновь устремился в долину. Солнце уже успело зайти и на землю мягкой поступью наступали сумерки, становилось чуточку прохладно. Казалось, он уже и вовсе забыл о пленнице, как только с его губ слетел приказ. А быть может он ожидал чего-то от нее? Чего-то, что заставит его встрепенуться и обратить на неё внимание?

Краем глаза он видел, что она рассердилась. Была в легком замешательстве, а затем оказала сопротивление патрульным. Насколько Рей мог быть удивлен - он удивился. Почему его бравые патрульные стоят как вкопанные и не решаются просто схватить девчонку?
- Их же трое... Разве нет? - Может у меня рябит в глазах, но мне казалось, что вас трое,- угрожающий рык, пронизывающий густой воздух раздался меж плотно сжатых от неудовольствия губ серого. Выкрик черной он проигнорировал, даже не поведя ухом.
- И это все? Слабовато, малышка,- мельком проскочила мысль, снова уступив место неудовольствию от поведения подчиненных.
- Соплежуи, ничего нельзя доверить. Позднее мы обсудим вашу долю в стае,- рявкнул Рей и еле заметно кивнул мордой, давая понять, что жалкие соплежуи свободны и могут убираться. Сам же волк медленно и с большой неохотой поднялся на валуне, потянулся и уже нацелился было спрыгнуть вперед и направиться к своему наблюдательному пункту. Но в последний момент будто бы передумал и резко подался в бок, спрыгивая на волчицу. Элемент неожиданности сыграл свою роль, серый сбил незнакомку с лап и тут же прижал её своим весом к земле, не давая возможности вывернуться или столкнуть себя. В мгновение одна его лапа вжалась в горло волчицы, а в зубах оказалось её запястье.
- Что ты сказала, маленькая тварь?- медленно проговорил волк, начиная двигать челюстями, как бы пережевывая хрупкую лапку черной. Тихонечко захрустели костяшки, но он не остановился, а продолжил сжимать челюсти, будто бы перемалывая косточки лапы.
- Я не слышу, мразь...- прорычал сквозь зубы, горящим взглядом смотря на самку сверху вниз и продолжая причинять ей адскую боль своими зубами. Естественно он понимал, что черная может оказать сопротивление, а поэтому сильнее прижался к ней телом, не давая двинуться с места.
- Ты еще не жалеешь, что не отправилась в яму?- холодно и насмешливо переспросил волк, слегка расслабляя хватку и вновь вгрызаясь и кажется уже разрывая связки передней лапы незнакомки.

Черная боролась. Она скорее боролась не с ним, а с собственным желанием заскулить, застонать, проявить слабость. Стиснутые зубы и напряженный взгляд выдавали её борьбу, но это лишь сильнее забавляло Рейна. Ему все еще была безразлична эта самка, но желание растоптать её и унизить заставляло биться слабую жилку интереса.
Чем сильнее он сжимал зубы, тем более яростными были её попытки освободиться. Похоже, она не привыкла признавать поражение и была готова биться до конца. Это с одной стороны забавляло, с другой же невыносимо бесило. Еще несколько попыток его столкнуть и вот, лапа съезжает с горла, упираясь в землю, а незнакомка делает яростный выпад, вцепляясь зубами в первое, что ей попалось. Ухо неприятно заныло от тупой боли, но Рей не привык обращать внимание на такие мелочи. Он без особого сожаления подался назад, заставляя зубы черной соскользнуть с уха оставив глубокую царапину. Так же, ему пришлось и выпустить лапу волчицы, тем более, что толку от неё уже никакого не было - порванные сухожилия, раздробленные костяшки. Без лекаря конечность уже не восстановится как прежде. Волк выпрямился во весь рост, нависнув над своей жертвой. Его пасть прорезала зловещая улыбка и он в голос захохотал, размахивая пушистым хвостом.
- Маленькая дрянь,- едко проворковал волк и схватил зубами волчицу за щеку. Пару раз потрепал и выплюнул. Его зубы были совсем рядом с глазом, но не задели его. Пока не задели.
И тут же он спрыгнул с волчицы. Его движения были легкими и грациозными, Рейн понимал, что так же легко она не вскочит сейчас на лапы. Из-за травмы, из-за заливающей глаза крови со щеки, из-за того, что она элементарно некое время лежала на спине и не сможет быстро сориентироваться в пространстве. Это было ему лишь на лапу.
Отпрыгнув чуть в бок, а затем вперед, поднырнул под пленницу и заставил её перевернуться, плюхнувшись на живот.
- Теперь эти гадкие зубки не будут портить мою шкуру...- встав над ней, Рей прихватил тонкую и очень болезненную кожу на голове сразу за ушами, не давая черной особо сильно двигать головой, а сам же вновь накрыл её своим телом, распластав по земле. Он дышал резко и рвано, его забавляла и возбуждала эта игра. Можно ли сломать душу насилием над телом? Безусловно, просто у каждого свой болевой порог.
Кровь с его уха упала ей на щеку. Серый довольно усмехнулся, переводя на затылок самки лапу, а сам медленно слизнул языком капельку и прошептал.
- Ты заплатишь за мою кровь, будь уверена.

От каждого не правильного движения, волчица шипит. Она ведь не может заскулить, не может позволить себе такую роскошь. А Рейн будто бы понимая это - лишь только и ждет момента, когда надавив посильнее он получит то, что очень хочет - её бесповоротное унижение.
Понимания, что разыгрался уже не на шутку, волк едва заметно трется животом и грудью о её спину. От неё пахнет иначе, совершенно не похожий запах на тех, что живут здесь. Видно, что она издалека, но кто она?
Его задумчивость и возбуждение играет с ним злую шутку. Черная вновь дергается, лапа волка соскальзывает, оказываясь прямо перед пастью пленницы и та не упускает возможности и пользуется оплошностью. Зубы хватаются за довольно нежное место, но серый в азарте и не готов сейчас закончить игру. Он вновь хватает самку за затылок, перебирая челюстями и стягивая её кожу. Здесь она очень тонкая и даже шерсть не спасает. Клыки стремятся прорвать кожу, пустить кровь. Но в один миг волк понимает, что это может плохо для него кончиться. Ведь самка упряма, как сто баранов, а значит заставить её разжать зубы раньше, чем она успеет его серьезно поранить - будет невозможно. Следовательно, нужно прибегать к другому методу и чем раньше, тем лучше, пока она ничего не сообразила.
Задней лапой волк едва раздвигает задние лапы самки и слегка привстает, но при этом давит грудью, заставляя её отставить зад. Его теплые бедра и пах трутся о её промежность, серый горячо выдыхает.
- Сладкая шлюшка... Отпусти мою лапу и я покажу тебе настоящую волчью силу,- он шепчет сквозь зубы, слегка отпуская её затылок. Он хочет, чтобы она отвлеклась, но не на то, чтобы отпустить. Напротив, он ждет, что зубы черной сильнее сдавят его лапу, она будет думать только об омерзении к нему.
Маневр кажется прошел, волчица не собиралась отпускать. Но этого ему только и нужно было. В один миг Рейн сильнее перехватил затылок зубами, потянул свою лапу на себя, причиняя конечно же себе боль, но чуть разворачивая голову самки, и с силой ударил черную головой о землю.
Затем перехватил и еще сильнее ударил. Он не рассчитывал, что она умрет, нет эта нахалка точно так просто не оставит эту жизнь. Он просто хотел её вырубить, предполагая, что первый удар придется ей прямо в нос, а второй в висок - одни из самых уязвимых мест.

Все удалось. Самка разжала челюсти и обмякла. Было видно, что сознание не до конца покинуло её тело, а значит расслабляться пока нельзя. Можно взять небольшую передышку, вернуть себе самообладание, справиться с бешеным азартом, застилающим глаза.
Серый выпрямился и поджал одну лапу под себя. С неё на землю капала кровь, пару раз пройдясь по ране языком, он оглянулся назад. Туда, где от узкой тропки по над скалой расположился волчий лагерь. Волки там были заняты своими делами, ведь им было недоступно восхитительное зрелище, разыгравшееся на уступе.
Склонившись к черной, Рейн провел носом по её щеке, затяжно втянул её запах и облизнулся. Затем оскалился и схватил её за загривок. Медленно он оттащил её к узкой дорожке, медленно спустился вниз, а на последних метрах просто швырнул её вниз. Тело гулко упало наземь, заставив всех членов стаи замереть и повернуть головы сначала на пленницу, а затем поднять взгляды полные страха на Рея.
- Киньте это в яму... Не кормить, не поить. Никому не приближаться,- прорычал клокочущим голосом волк и отряхнулся. Затем взглядом он нашарил бурого волка, лежащего в стороне и кивнул ему, мол зайди ко мне.
Прошествовав в свою пещеру, что была там же на уступе и чуть прикрывалась валуном, волк рухнул на мягкую подстилку из мха и закрыл глаза. Следом вошел бурый рослый волк, который нес что-то в пасти.
- Дикая штучка... Рыжий кажется выдернул клок из её хвоста прежде, чем скинуть в яму. Кажется, она сильно потрепала им нервы, пока её вели сюда.
- Заткнись,- беззлобно проворчал волк, вытягивая вперед раненую лапу и давая лекарю её осмотреть,- Эта тварь всего лишь игрушка. Поиграю, сломаю и выброшу. На кой она мне сдалась? А этим...
Рейн задвигал челюстями, представляя какое наказание ждет патрульных, а затем продолжил, - Я чувствую, что надо уменьшить ряды наших доблестных патрульных и воинов, которые даже с девчонкой справиться не могут. Ой!- волк вздрогнул от того, что лекарь слишком сильно затянул повязку, крепящую шину к лапе.
- Но ведь и ты не сразу её отключил...
- Я хотел с ней поиграть. Она оказалась не такой уж и безобидной. Ну... Ничего. Зубки то я ей повыломаю,- пообещал сам себе Рейн и свернулся калачиком на своем ложе, махнув хвостом, что лекарь может уходить.

Тихая звездная ночь повисла над горой Челисти, где обитала стая Рейна. С тех пор, как пленница сидела в яме без еды и воды прошло три дня. Можно было бы подержать и подольше, но эти дни стояла изнуряющая жара, от которой из ямы исходил гнилостный запах уже разложившихся там трупов и жрущих их червей, а посему самка должно быть уже была готова пойти на что угодно, лишь бы вылезти оттуда. Именно это и собирался проверить серый, спустившись со своего уступа и приблизившись к яме.
- Эй, маленькая тварь. Вкусные черви у нас в яме?- глаза волка отсвечивали бликами луны и сияли довольством, когда он смотрел сверху вниз.

Из ямы тянулся гнилостный запах, Рейн морщился, но все же не отходил. Он следил за движениями волчицы, за малейшими изменениями в ней, но все равно мало что мог различить. Она лежала, слушая его, а затем заговорила сама. Тихий, жалобный голос на грани с паникой. Он почти поверил и почти разочаровался.
- Ну нееет... Неужели игра так быстро кончится? Я уж только начал входить во вкус,- волк выдохнул, уже готовясь развернуться и приказать кому-нибудь из воинов убить шавку, но... Но вдруг раздался все тот же дерзкий голосок, а затем щелчок челюстями.
- Ну вооот, это уже другое дело. Прекрасно,- волк усмехнулся, облизнув клыки языком. Затем он поднял что-то с земли и кинул это в яму, попав на волчицу. Этим предметом оказалась мокрая, склизкая лягушка. Еще живая. Черная могла облизать влагу с земноводного, а затем и перекусить. Но станет ли она пользоваться подачками серого? Переборет ли омерзение?
- Ты мне еще должна за пролитую кровь, помни,- хохотнул волк, развернулся и пошел прочь от ямы. Он не собирался так просто отступать. Ему нужно было дразнить её, мучить и в итоге сломать. Тем более, что фрукт попался не из сладких.

Следующие несколько дней прошли в заботах и делах. Палящее солнце не покидало днем ямы, а с наступлением сумерек на землю опускалась духота. В лагере практически никого не было, все волки спасались от жары у водопада, изредка выходили на охоту, ведь в такую жару даже есть не хотелось особо. Зато пить хотелось безусловно.
В один из дней, когда три или четыре солнца уже сменили друг друга над ямой волчицы появилась лобастая бурая голова. Вскоре самку схватили за загривок и выволокли наружу. Никто не опасался, что она окажет сопротивление, однако на всякий случай мягкими ветками ивы ей затянули пасть и закрепили за ушами, чтобы она не смогла кусаться.
- Пошли,- бурый подтолкнул её к небольшой тропинке, продолжая слегка держать за загривок, ведь был на голову выше её. Но эта мера была скорее для того, чтобы помочь ей идти - ослабленной, обезвоженной и на трех лапах, нежели кто-то боялся что она удерет.
Привели черную прямиком к водопаду. У его подножия пузырилась вода, разбрасывая брызги влаги. Большинство волков купались, кто-то отдыхал в тени на берегу. Рейн лежал на небольшом возвышении и довольно жмурился от попадавшей на него влаги.
- Посмотрите кто пришел,- волк вальяжно потянулся, но места своего не покинул. Зато кивнул провожатому черной, что тот свободен.

Черная ему не отвечала. Вместо этого она вскинула голову и гордо молчала. Рейн смерил её внимательным взглядом. Она была грязная, худая, измученная. Ей не пошло на пользу сидение в яме, зато она была достаточно измотана, чтобы практически не оказывать сопротивления.
- Глупая кукушка,- фыркнул волк с усмешкой. Что имел он ввиду под этим высказыванием непонятно, но что-то в голове серого определенно было. Не собираясь подниматься и тем самым показывать, что лапа его еще не зажила, волк решил все же воспользоваться помощью подчиненных. Обернувшись к себе за спину, где сидел его сопровождающий, Рей хитро сощурился и кивнул в сторону самки. Серо-белая волчица кивнула, поднялась и подошла к пленнице. Схватив ту за шкирку, с силой подтащила её к воде и, подбив лапы, скинула в озеро, образованное вокруг водопада. Затем прыгнула туда следом, дабы поддержать черную и не дать ей утонуть. Хорошенько встряхнув её за шкирку и "замочив" в прибрежной воде, серо-белая помощница вытащила незнакомку вновь на берег, давая той отдышаться.
За все это время Рейн позволил себе лишь выпустить на морду едкую усмешку. Он следил за реакцией черной и был уверен, что сейчас на него обрушится поток проклятий. Ведь даже связанная морда не лишит эту нахалку желания пускать в ход свой острый язычок.
- Хм... А что если... Да, думаю это будет интересно. Пора уж размяться и хватит нежиться здесь, когда моя партнерша по игре так ждет меня,- наконец серый покинул свое место, спрыгнув на землю. Он уже мог опираться на лапу, ведь хорошо наложенная шина вместе с заживляющей смесью из растений творили чудеса. Однако, пускать поврежденную конечность в ход он пока не спешил. Приблизившись к черной, слегка прихватил её ухо, а затем прошептал горячо и тоном не терпящим возражений:
- Ты пойдешь со мной,- затем отстранился и махнул хвостом помощнице, что она может идти. Серо-белая самка засомневалась, осматривая пленницу, но получив недовольный взгляд вожака, хмыкнула и пошла прочь. Рейн рассчитывал, что черной станет интересно и она последует за ним. Если же нет... Да какой выбор у неё был? Вокруг были стайные волки, которые выглядели расслабленными, но их было здесь полно и попытка к бегству вряд ли окончится удачей. Так же, он надеялся, что самке элементарно станет интересно, ведь не мог он ошибиться в выборе партнера по игре?
Серый еле заметно прихрамывая и почти не опираясь на больную лапу последовал по тропке в гущу леса.

Рейн медленно шел по лесной тропке, извилистой и юркой, как молодой ужонок. Поступь его была грациозной и полной собственного достоинства. Не хотелось никуда торопиться, хромать как калека и сжимать зубы от боли, которая все еще присутствовала. Так и не обратив внимание на шедшую следом черную, волк зарылся глубоко в свои раздумья. Откровенно говоря ему было насрать на эту наглую пленницу. Она вызывала в нем ураган каких-то странных, смешанных эмоций, заводила в душе бурю страстей, однако если отбросить все иррациональное - оказывалось, что нет совершенно никаких причин её убивать или держать в живых. Никакой зацепки.
- Всего лишь любопытная одиночка. Она не охотилась на нашей территории, не пыталась что-то украсть, не нападала первой. Просто проходила мимо. Её могли бы убить прямо там, у границы или просто прогнать,- задумавшись о том, что каким-то совершенно непонятным и несуразным образом эта самка оказалась его ответственностью, серый не сразу заметил, что не слышен перебивающийся шаг позади. Остановившись, он обернулся и осмотрел лежащую волчицу. Она продолжала строить из себя недотрогу.
- Если ты останешься здесь, то снимешь с меня ответственность за принятие решения, что же с тобой делать. Я даже скажу тебе спасибо, раз уж ты сама решишь по тихой умереть. Тихо конечно получится вряд ли, ибо ночные разбойники любят поиграть. Даже с беспомощными. Но... Моя совесть хотя бы будет чиста,- Рейн довольно выдохнул, явно обрадовавшийся такому раскладу, и направился дальше по одному ему заметной тропке средь нестройных стволов зеленеющих деревьев.

- Драгоценную? Да ты и дохлой вороны не стоишь, калека,- отозвался серый, дернув хвостом и все же обернувшись на самку. Кажется, она немного оживилась, узнав, что может сбежать.
- Границы? Кхм, ты же не серьезно? Ты находишься в самом сердце территории моей стаи. До ближайшей границы не меньше дня ходу здоровому крепкому волку. А если ты выберешь неверное направление, то непременно выйдешь к скалам, вместо упругих зеленых холмов за пределами,- кажется Рейна начинала забавлять ситуация, однако он не собирался помогать черной. Солнце и прям приближалось к горизонту, а значит вскоре одному, да еще и раненному, ему будет не безопасно здесь бродить. Стая около водопада начала собираться коротким зовом. Он хотел прибыть к скале раньше их, а потому сидеть и разговаривать с самкой времени не было.
На этот раз серый пошел не оборачиваясь. Он понимал, что у черной всего два выхода - смерть где-то в чаще леса от клыков разбойников или голода, либо идти следом за ним, так как он был единственным в радиусе её досягаемости, кто знал эти территории.
- Устал, хватит этих сюсюканий. Если она пойдет следом, ночью придушу её и дело с концом. Она начинает становиться обузой, заставляет думать меня о её жизни. А мне и своих проблем хватает, чтобы еще о ком-то печься,- Рейн был крайне раздражен и перестал замечать, как довольно сильно наступает на лапу. Еще один шаг и острый камушек попадает на подушечку лапы, волк взрыкивает от боли и останавливается. Снова эта черная вывела его из себя даже не будучи рядом. Пару раз лизнул лапу и уже более осторожно пошел.
Добравшись до скалы, волк прошел по узкой тропке наверх и нырнул в свою пещеру.
- Надеюсь, она сдохнет где-нибудь там и перестанет вешать на меня свою никчемную жизнь...