Сабио решил прогуляться к реке. Волку захотелось разнообразить свой пищевой рацион и он уже приступил к делу: выследил и поймал мышонка, который был самцу лишь на один зубок. Затем поточил зубы о гриб-трутовик, совсем как в детстве. Правда, тогда чёрный развивал мускулатуру челюстей, сейчас же грыз гриб только из удовольствия.
Покончив с этим занятием, Саб ещё немного прошёлся, приближаясь к реке, где и нашёл какую-то съедобную травку. Волки не всеядны, как медведи. Чтобы жить, им надо питаться мясом. Но даже волки иногда добавляют к себе "на тарелку" немного растительности для оздоровления или чистки организма.
Настроение было прекрасным, погода - тёплой, и, казалось, не было в этот день такой вещи, которая могла бы испортить патрульному настроение. Именно сегодня он был по-настоящему счастлив.
Когда вкус травы отошёл в прошлое, чёрный умиротворённо вдохнул, чувствуя, как лёгкие наполняются воздухом, а затем с шумом выдохнул. Можно было идти дальше.
Подул приятный летний ветерок, принося с собой прохладу. Ту же прохладу обеспечивала и вода в реке, находясь рядом с ней можно было охладиться, даже не заходя в воду.
И тут Сабио услышал какой-то звук. Он остановился и пригляделся получше: впереди, уже не так уж далеко от волка, находилась белая самка. Вскоре патрульный признал в ней Альтею - воительницу своей стаи. Патрульный улыбнулся, глядя на то, как ловко волчица выуживает рыбу из воды. Похоже, рыбалка доставляла ей удовольствие.
Чёрный волк спокойно признал то, что сам он - плохой рыбак и вряд ли мог бы похвастаться такой ловкостью. Белая самка ловила рыбу легко и непринуждённо, не боясь течения и вовремя выходя из воды.
Когда воительница плюхнулась на песок и принялась к трапезе, волк не удержался. Облизнувшись, он скачками подбежал к самке, показывая свою радость от встречи с ней. Его движения были ребячьими, а хвост весело ходил из стороны в сторону - так самец приветствовал волчицу.
- Отличная работа! - абсолютно искренне похвалил волк Альтею. В его глазах засияли озорные огоньки.

Хвост волчицы зашевелился ещё до того, как Альтея подняла голову и посмотрела на Сабио. Похоже, она сразу учуяла его запах и уже была готова принять дорогого друга. Нельзя передать те ощущения, которые принесла с собой эта встреча. Радость, восторг от того, что ты не один, что твоя судьба связана с чужой судьбой. И ведь эта связь - не тонкая ниточка, а уже скорее как верёвка, крепкая, проверенная временем.
Сабио улыбнулся в ответ, лукаво повёл носом в сторону реки, а затем и рыбы, как будто намекая на что-то. Волчица поблагодарила патрульного и гордо выпятила грудь, на что Саб ответил весьма изящным кивком, медленным и в то же время красноречивым.
- Это да, это мы умеем - добродушно заявил волк в ответ на похвалу его умениям красться - С детства обучены. Думаю, ты помнишь?
Ведь действительно, будучи ещё совсем маленькими, волчата играли в охотников, учились подкрадываться и нападать исподтишка.
- Хей! - как будто обижено крикнул Сабио, когда волчица пихнула его в бок, и сделал тоже самое, только сдержанно и мягко, как он привык. Бок самки был тёплым, в него хотелось сунуть нос, но самец не позволял себе таких вольностей. По-настоящему нежен он был лишь со своей самкой, друзей же старался не обманывать излишней близостью, поскольку не собирался поднимать отношения на новый уровень.
Альтея взяла лосося в зубы, отряхнула его и предложила волку. Это выглядело любопытно и красиво одновременно, но никак не нелепо. Волки-рыбаки, на самом деле это не такая уж редкость, просто там, где много мяса, о рыбе обычно забывают. А тут вот всё иначе.
- Да ты гурман! - выразил своё восхищение волк и снова облизнулся - А я, пожалуй, не откажусь! Надеюсь, если я не утерплю и пожадничаю, прекрасная белая волчица сможет наловить ещё, чтобы покрыть ущерб?
С этими словами волк подошёл к самке и укусил рыбу за голову, при этом слегка коснувшись щеки волчицы.

Сабио промахнулся, он просто не успел заметить, как самка посерьёзнела. Иначе, возможно, и вовсе не стал бы к ней приближаться. Но что поделать, все совершают ошибки, вот и патрульный не безгрешен.
Волк с довольным видом уплетал угощение, почувствовав, что хватка подруги ослабевает и та отпускает рыбу. Вскоре от неё ничего не осталось, а чёрный облизывался, щурясь от наслаждения. Но тут его внимание привлекло изменившееся поведение Альтеи: белая села на землю и прекратила всякое движение. Только слепой не заметил бы её напряжения. Веселье волка утихло, а взгляд стал грустным - патрульный понял причину перемены настроения подруги. Но что он мог поделать? Сердце волка принадлежало другой. И вот он, вечно осторожный и дружелюбный, умудрился расстроить волчицу.
К счастью, белая умела справляться с эмоциями. Это качество самец очень ценил в ней. Спустя всего пару секунд она вновь заулыбалась. Однако, вскоре отвернулось, что дало Сабио понять: смотреть на него ей сейчас не очень приятно.
Патрульный ждал. Ему было и стыдно и неловко, он чувствовал себя виноватым и хотел извиниться, подойдя к подруге. Ласково потереться об её морду и принести извинения. Но самец прекрасно понимал, что любые физические контакты сделают ещё хуже, а слова... могут заставить их обоих сожалеть. А потому волк молчал.
Сабио думал. Времени у него было достаточно. У реки воцарилась тяжёлая тишина. Хотя, возможно, для волчицы она была спасительной. Альтее необходимо было разобраться со своими мыслями и чувствами, а Сабу - не торопить её. Патрульный старался не издавать ни звука. Он как будто хотел слиться с окружающей средой, стать частью неё, превратившись в камень или траву или воду. Хотел, чтобы самка на время забыла о его существовании.
Прошло время. Волк стойко выдержал ожидание. И когда ему показалось, что можно продолжить общение, самец подошёл к реке.
- Рискнём? - спросил он бодро, кивая на воду. Конечно, патрульный имел в виду купание. Довольно опасное занятие, учитывая, что течение здесь сильное, а берега довольно крутые практически везде.
Задав вопрос, волк посмотрел на подругу ободряюще. Его взгляд как будто говорил: ничего, это ничего. Ты ещё встретишь своё счастье.

Сабио нашёл первую улыбку неискренней, натянутой, а затем по морде самки скользнула тень страха - или показалось? Но волк не сдавался. Возможно, его добрые чувства к ней не требовали никаких доказательств. Возможно, они были настолько очевидны, что смогли возродить в Альтее жизнь, заставить её бить ключом. Перемены были такими резкими, словно волчицу подменили. А кроме того, она согласилась на авантюру Саба, что не могло не радовать. Пускай это немного опасно... да что там, действительно опасно. Но в хорошей компании, как говорится, не пропадёшь.
И патрульный пошёл первым. Его передние лапы коснулись воды, а затем самец пригнулся к земле, согнув их в локтях. Круп его приподнялся, как если бы волк только проснулся и решил потянуться. Хвост заходил ходуном. Взгляд провожал уходящую в глубину рыбину. Сабио подавил соблазн - он был плохим рыбаком. Не то, чтобы он боялся выглядеть глупо перед подругой. Именно потому, что Альтея многократно видела, как чёрный попадает в нелепые ситуации (как-никак целую жизнь знакомы), патрульный уже давно не боялся попасть впросак при ней. Просто сейчас задумка была несколько иной.
Вскоре зад волка опустился на землю. Теперь самец лежал на берегу, его передние лапы омывало водой. Чёрный начал медленно ползти дальше. Вот лапы уже полностью погрузились в воду, теперь передняя часть самца по плечи в реке. Он всё ещё медлит, осторожничает, но при этом очевидно, что Сабио нравится такая игра. Волк даже немного подзабыл о чувствах самки, но не на долго. Вот он уже продвинулся глубже, ещё глубже. Вода касается шеи, подбородка, живота. Задние лапы также ступают в реку. Сабио ещё чувствует под ногами опору, но и ощущение, что течение вот-вот смоет его, не покидает ни на секунду. Волнующее чувство: опасно и весело одновременно. Совсем как в детстве, когда сбегаешь от родителей для того, чтобы пошалить. Прохлада мягко "обнимает" тело, давая ощущение наслаждения.
- Давай со мной! Только осторожно! - он вновь прищурился, предостерегая самку. Впрочем, предостережение было скорее шуточным, ведь в самый поток никто из них бросаться не собирался.

Волчица оказалась не только сообразительней, но и решительней патрульного. Она выбрала место в реке, где течение почти незаметно и с разбегу плюхнулась туда. Капли воды полетели во все стороны, и даже с того места, где лежал Сабио, было видно, как рыба плывёт в разные стороны. Раздался звонкий смех, и чёрный волк, привыкший держаться спокойно, на и на этот раз не удержался: он поддержал Альтею, заходясь чистым, радостным смехом. Теперь они смеялись в унисон. Во второй раз за этот день самец смеётся, как волчонок.
Подруга продвинулась дальше, туда, где поглубже, а следовательно, опасней. Впрочем, патрульный был уверен: воительница знает, что делает. Перестав смеяться, волк следил за ней с улыбкой на губах. Сам он пока не двигался с места, лишь иногда шевеля пальцами, чтобы почувствовать под ними песок. Почему-то это занятие доставляла самцу удовольствие.
Тут волчица ныряет, практически исчезая из поля зрения. Саб встрепенулся и приподнял голову, его уши дёрнулись, как если бы в них залетела муха. Взгляд стал сосредоточенным: чёрный всматривался в круги на воде, ожидая, когда волчица вынырнет. Но как только она это сделала, Саб вернулся в прежнее положение, ничем не выдавая своей недолгой обеспокоенности. Вряд ли кто-то вообще мог это заметить - настолько быстро самец вернулся в состояние безмятежности.
Альтея позвала волка туда, где только что была сама. Он заметил, что самка отошла от того местечка, как будто приготовив всё к его приходу. Ну не мог же Сабио ей отказать? Конечно, нет. Волк поднялся на лапы, плавно и спокойно, как, впрочем, и всегда делал в последние годы. От былого нрава не осталось и следа. И если в юности патрульный был порывист и нетерпелив, то теперь каждое его действие и слово выдавало в волке матёрого зверя, научившегося ждать.
Осторожно пройдя к месту, где только что была самка, волк нырнул. Он увидел тоже самое, что и подруга, но воспринял по-своему.
Подводный мир оказался волку интересен, ведь Сабио по природе своей был любопытен. Та красота, что представилась взору, была поистине неописуема. Ракушки, водоросли, и всё прекрасно видно, ведь вода в реке чиста. Главное - не поднять со дна ил, тогда всей этой красоте придёт конец. Однако, в этой красоте чёрный как будто видел себя, своё прошлое и настоящее. Будущее же казалось ему размытым и неясным, как та картина, что скрывалась на дне реки, но не была видна на мелководье.

«Время и место каждого Подвига определяется Судьбой. Но если не придёт Герой - не будет и Подвига.»
День. Плохое время суток. На жаре плоть быстрее разлагается. Нежить издаёт более насыщенный запах. Её становится легче заметить и учуять. Скорей всего, появление мертвеца на этих землях уже было замечено. Ну да кто будет настолько смел или глуп, чтобы попытаться противостоять такому противнику?
Вокруг становилось всё тише, с каждым шагом, сделанным мёртвым волком. Он был высок и статен, его шерсть была тускло-рыжей, а челюсть, нос, передние и задние лапы, а также хвост - были черны. Черными почему-то казались и глаза, в которых потухла жизнь. Видимо, раньше они были тёмно-карими.
Видимых повреждений на трупе не было - убили волка, порвав артерию на шее. Поэтому мертвец выглядел неплохо и являлся ценным субъектом для своей стаи.
Самец шёл медленно и спокойно. Сейчас его можно было назвать невозмутимым, но увы, такое поведение - лишь следствие отсутствия хоть сколько-нибудь выраженных эмоций. Данный зомби был из тех, кому удалось сохранить минимальную долю разума, несмотря на то, что сам мозг не был повреждён при умертвлении.
Всё живое замирало, завидев мертвеца, и поворачивало назад. Никто не хотел попасться ему на глаза. Даже птицы замолчали, заметив внизу несчастное создание, идущее к реке.
А вот одна волчица, видимо, была слишком погружена в размышления. Она слишком поздно заметила приближение нежити.
Мертвец остановился и уставился пустыми глазами на самку. Не скажешь, что такой может напасть. Обычный волк, только мёртвый. Он не кажется враждебным. Но...
- Г-р-р-р... Р-р-р-р-р...
Губа волка задралась вверх, пасть приоткрылась, взору предстали грязные, но ещё вполне крепкие зубы. Тем временем пасть открывалась всё шире и шире, пока наконец:
- Г-р-р-РАР! - рявкнул волк, мгновенно срываясь с места. Желтоватая, нездоровая слюна струйкой выскочила из пасти. Рывок оказался резким, стремительным и неожиданным. Рыжая туша навалилась на волчицу, толкая в сторону воды. А зубы же были где-то рядом с её плечом.

Мертвец бы ещё какое-то время побарахтался на земле, изображая из себя песчаную рыбку, но тут подоспел чёрно-пепельный волк. Схватив рыжего за горло, живой оттащил его от жертвы, за одно помогая подняться. Пустые глаза уставились в одну точку - такое бывает с нежитью. Небольшой ступор, которого хватило волку для того, чтобы подойти к самке и оценить обстановку.
Труп слышит позади себя рык, однако для умершего это ничего не значит. Очередная жертва. Добыча. Цель. Рыжий разворачиваться, чтобы встретить того, чьи эмоции возобладали над здравым смыслом. Живой бросается на мёртвого, вероятно, прицельно. Мертвец же не целится, он просто идёт вперёд.
Их челюсти схлёстываются, зубы чёрного касаются шеи нежити, проходят мягко, почти не встречая препятствий, поскольку мясо там уже было ранее поедено насекомыми. Дурной запах ударяет в нос глашатая, грязная кровь с привкусом остатков жизнедеятельности насекомых попадает на язык. Голова рыжего загибается назад настолько, что чуть ли не касается основания шеи. Где-то раздаётся скрип, как если бы произошло смещение позвонка.
Но напрасно противник надеется увидеть хоть что-то в безжизненных глазах. Челюсть мертвеца щелкает, подпорченные смертью зубы зажимают ушную раковину. Глухое, клокочущее ворчание - последнее, что самец услышит этим ухом.
Вес волка не заставил нежить отступить. Её задние лапы приняли нагрузку на себя, в то время как передние её уже не выдерживали. Живой волк повалился бы на землю, тем самым сохраняя целостность своих конечностей. Мертвец же боли не чувствовал, не понимал и слабости. Где-то у основания лапы раздался треск, поскольку всё это время рыжий держал на себе вес этой громадины, а ведь это можно сравнить с падением на человека небольшого шкафчика. Разумеется, без последствий это не осталось: правая передняя лапа как-то странно подломилась в месте, где запястье и, мертвец слегка покосился в бок. Но уже спустя секунду сломанная лапа поднялась над землёй. Острый обломок кости, что вылезла в следствие перелома, больно порезал левый бок живого.
И снова никаких эмоций, никаких признаков радости или страха, лишь пустота, вонь и глухое рычание. Живым труднее всего сдерживать эмоции. Эмоции мешают им, подводят в бою, делают их уязвимыми, опрометчивыми. Мёртвым же всё равно и это их главное преимущество. Не будет раздумий и сожалений, страха за жизнь они тоже не испытывают. Нежить готова расстаться со всеми конечностями, даже не поняв этого. Но стоит крови живого и мёртвого смешаться, как тот будет обречён на вечные скитания в виде ожившего трупа после своей смерти. Род продлён. Ещё один завербован.

Отредактировано Game Master (18.07.2014 16:13:26)

Вражеские зубы схватили нежить за ногу. Слышался звук, характерный для разрываемой плоти, затем хруст костей. Лапа подломилась. Волк, давивший на нежить спереди, получил отличный шанс на победу. Теперь, когда опора задних лап исчезла, а передние были покалечены, мертвец повалился на землю, снесённый большим весом Люцифера.
К тому времени Сабио уже отфыркивался, не в силах сдержать рвотные позывы. Куски грязного мяса летели у него из пасти. Весь подбородок был в крови, а взгляд голубых глаз выражал отвращение. Тело дрожало, не в силах справиться с навалившимися на него бедами. Дикая усталость лишала сил, но патрульный всё же поставил лапы на круп бьющейся в странных судорогах нежити. Разумеется, ей не было больно, мертвечина просто пыталась продолжить бой.
Саб не горел ненавистью к этим существам. Они просто были противны, но одновременно и жалки. Если бы они ещё и чувствовали что-то, то, вероятно, были бы совсем несчастны. Чёрный никому не желал такой судьбы. Не важно, будь то друг или злейший враг, после смерти его душа должна успокоиться. Вместо этого же так называемый Шут удерживает её прикованной к мёртвому телу, причиняя тем самым (Сабио был уверен в этом), страдания. Не телу, а душе, которая была бессмертна.
Волк не стал кусать мертвеца за дёргающийся круп. Он снова нагнулся к ней, пытаясь не обращать внимания на вонь. Снова схватил за лапу, стиснул посильнее и принялся тащить к воде, надеясь, что глашатай Серой крови поможет.

Вопреки ожиданиям, Альтея не пришла на помощь самцам. Сабио решил, что волчица затаила на него обиду за побег. Но что он мог сделать в одиночку? Погубить её и себя?
Горечь подступила к горлу, горечь чувства, близкого к разочарованию. Но чёрный продолжал свою борьбу с противником. Пострадавший Люцифер смог всё-таки протащить нежить к воде, а патрульный всеми силами пытался ему помочь. Ему удалось даже слегка приподнять дёргающуюся лапу над землёй и, постепенно пятясь назад, тащить тушку. Но глашатай решил, что просто сбросить её в воду недостаточно. То ли ярость помешала ему, то ли желание убедиться, что с мертвецом покончено, но волк с порванным ухом, свалился в реку вслед за трупом.
Сабио оторопел. В его голове не укладывалось, как такое могло произойти. Но факт есть факт - мёртвая лапа выскользнула из пасти (если бы Сабио не разжал челюсти, то тоже, вероятно, попал бы в поток воды, утянутый весом мертвеца), затем раздался всплеск. И вместо желанного видения о том, как грязную тварь уносит поток, глазам патрульного открывается другая картина. Люцифер, уже уносимый течением, похоже, захлебнулся. Его ран чёрный не видел, но чувствовал по запаху крови, что рана была, да ещё и глубокая.
То ли из-за неё, то ли из-за усталости, а может и из-за всего вместе взятого, самец не смог приплыть к берегу. Он лишь ухватился за корягу и держался так, пока его тело омывалось прохладной водой, но чёрный волк этого уже не видел.
Воздух теперь был чист, смрад нежити развеялся. Подул прохладный ветерок, принесший с собой новые запахи, более приятные и успокаивающие. Патрульный уже потерял из виду своего товарища. Броситься за ним сейчас - равносильно самоубийству, ведь Саб совсем измотал себя, сначала борьбой с течением, а затем и борьбой с нежитью. Нет, он при всём желании не мог бы броситься на помощь. Усталость разливалась по телу. Не та приятная усталость, что появляется после продуктивной работы. Эта усталость была тяжёлой, болезненной.
Волк подошёл к Альтее и рухнул на землю возле неё. Он прильнул к самке, коснувшись ухом её головы, он задрал морду и начал выть, тоскливо, грустно. В глубине души Сабио надеялся, что она поддержит этот скорбный вой, что кто-то его услышит и придёт на помощь. Силы покинули волка. Он почувствовал, что не может даже подняться с земли.
Очень редко чёрный волк чувствовал себя настолько плохо. Нет, самец не винил себя в случившемся. И даже в том, что Люцифер уплыл в неизвестность, волк себя не винил. Всё-таки Сабио был слишком рассудителен, слишком терпелив и слишком хорошо знал, что не должен расставаться с жизнью сейчас. Прыжок в воду погубил бы обоих. Навалившись на глашатая, Саб бы утопил его. Да и сам второй раз уже не вылез бы на берег.

Ты же многого добился? Ты же справился со всеми трудностями? Тебя обожает вожак, доверяет жизни своих волчат, а такая привилегия не каждому выпадает; состайники уважают, конечно, не любят, но питают похожие чувства, зная, что ты всеми правдами и неправдами стараешься держать нейтралитет с другими стаями. Избегаешь битв, ссор и различных делёжек, говоря об этом всему лесу - Призрачные Следы не хотят бойни и смертей. Ты знаешь множество трав, ибо частенько разговаривал со Снежной Бурей, которая какое-то время была целительницей до Крисса.
К чему все эти вопросы? Ты просто не понимаешь - почему твой отец всё равно души не чает в брате, а тебя считает отбросом общества? Чем твой брат лучше тебя? Он рядовой страж, который ничем не выделяется, что же ты такое натворил, что отец по сей день не признаёт тебя?
Погрузившись в эти мысли, кои постоянно овладевают твоим сознанием, ты плёлся в сторону границ, чтобы пройти их вместе с патрульными. Хоть догнать их и не получается, всё равно упорно идёшь к территориям Серой Крови. Какое-то чувство тебя туда тянет, а чем ты ближе  к ним, тем больше тревога на твоём сердце. Она необъяснима, но слишком давит, чтобы игнорировать её.
Вот ты уже подоспел к невидимой линии, которая разделяет две стаи и видишь нежить - она уже почти скрылась в глубине чужих территорий, но ты ни с чем не спутаешь этих мертвецов, да и запах соответствующий. Что-то в тебе переклинило, и ты рванул в ту сторону, где скрылся потенциальный убийца. Зачем ты это сделал? Ответить очень тяжело. Это что-то непонятное внутри тебя твердило - быстрей, быстрей! И ты бежал, стараясь не сбиться с пути и не наткнуться на члена иной стаи - разборки обеспечены. Правая лапа спокойно себе бежит по чужим землям. Пока объяснишь цель погони - нежить кого-нибудь прикончит, а тебя попытаются разорвать в клочья.
В чём ирония? Так и получилось, что на пути появилось пара волков тяжёлой комплекции. Тебе ничего не оставалась, как свернуть с маршрута и броситься в слегка ином направлении. После вновь выследить мертвеца и побежать к реке - шум воды оповестил тебя до того, как ты её увидел. Выбежав с другого конца берега, ты увидел лишь одно - Люц, который из последних сил цепляется за ветку упавшего дерева. Течение было сильное - того и гляди смоет друга. Ты, не вдаваясь в размышления, прыгнул в воду и потратив уйму сил, но в короткие сроки добрался с противоположного берега до глашатая Серой Крови.
- Держись, сейчас, - взяв чёрного за шкирку, ты начал путь к ближнему берегу, стараясь перебирать лапами по каменистому дну реки, рывками таща Люцифера за собой. Как только тело товарища коснулось земли, ты попытался откашляться, что получилось не с первого раза. - Как тебя угораздило-то?
В твоей голове ни разу не возник вопрос, что ты на чужой территории.

Как давно вы не виделись - всё заняты, да заняты. Конечно, ты знал, что Люцифер всегда готов на встречу, но не ты. Что тебе остаётся? Ты в пару прыжках от высокого поста, у тебя есть возможность возглавить Призрачные Следы - негоже иметь в товарищах глашатая иной стаи. В "товарищах"? Смешно звучит, ибо вы давно перепрыгнули через это название. Ты не замечаешь, как рассказываешь чёрному всё: от проблем стаи до ненависти к родному отцу. Ты высказал свои предположения, что он вовсе не папаня тебе по крови, хотя говорил себе, что никогда этого не сделаешь. Ты же легко предаёшь, кидаешь и обманываешь, так почему же рядом с Люцем это делать нелегко? Почему рядом с ним в твоей душе зарождаются неизвестные тебе чувства, которые хочется убить на корню их зарождения. Ты боишься его подвести, боишься, что он разочаруется в тебе. Это один из самых страшных твоих кошмаров - увидеть презрение и отвращение на этой морде.
Люц совершил попытку встать, но она оказалась неудачна - он был довольно серьёзно ранен, да и силы у глашатая явно были на исходе. Ты подошёл и обнюхал раны, с облегчением выдыхая из-за того, что они не так глубоки. Скорее всего, виноват бурный поток воды, что чуть не смыл друга в неведомые дали - это борьба с ним забрала последние силы.
- Какой такой Ди? Не знаю таких, - ты улыбаешься и садишься рядом с ним, давая возможность прийти в себя и планируя, что делать дальше. Быть может, здесь кто-то есть рядом и поможет? А иначе тащить тебе его до лагеря. Возможно, он сейчас оклемается и с горем пополам сам дойдёт до целителя, но ты никогда его так не отпустишь. Ведь волнение не покинет твоё сердце, пока ты само лично не убедишься, что Люцифер в надёжных лапах. Тяжело признавать, но ты уже так просто не забудешь его и время, которое вы проводили вместе.
- Всегда знал, что из тебя ужасный боец, - опять вырвалось раньше, чем ты обдумал слова. Тебе просто было жизненно необходимо прокомментировать ситуацию, но ты никогда так не думал, ибо не раз видел силу чёрного в действии, а он же наоборот лишь пару раз, ибо ты стараешься унять конфликт словами. К слову, твой голос был переполнен иронией, плюс вы не первый год вместе - поймёт, ты уверен.