Еще до восхода солнца, когда Умка собирал утренний патруль, Винтер перехватил его перед самым выходом и попросил зайти, как только он вернется в лагерь. Такая срочность немного удивила бурового волка, по морде вожака нельзя было сказать, что разговор предстояло вести о стае. Что же тревожило вожака? Ответ на этот вопрос вызвал не малый интерес у Умки, но как только он вышел из лагеря и повел патруль, мысли о встрече отошли на задний план и он полностью погрузился в запах леса.
К счастью, нарушители были не обнаружены, метки обновлены и как повелось с самой зимы, никаких следов нежити. Впрочем, такое спокойное утро уже успело наскучить Умки, он не терпел неизменность и начинал тосковать, когда все шло своим чередом, ровно и безмятежно. Это время вовсе не напоминало затишье перед бурей, скорее длительный перерыв между игроками. И чем больше он длился, тем меньше оставалось выдержки у волка, и тем больше возрастал мнимый страх перед нежитью.
Достигнув лагеря, волк тотчас направился к своему вожаку. Среди плотной стены из падающего снега не сложно было заметить темную шкуру Винтера, он расхаживал возле своего логова, очевидно, ожидая Умку. Приблизившись к лидеру и другу, он вежливо наклонил голову в знак приветствия и сев на мокрый снег, заговорил:
- Надеюсь, ты недолго меня ждал, - выдержав паузу, Умка перешел к короткому докладу. – На границах все чисто, никакого чужого запаха. При такой погоде едва было можно разглядеть соседний патруль, в этот раз они посчитали не нужным устраивать перепалку, потому одна из волчиц успела принести незначительную дичь.

Умка внимательно смотрел в глаза Винтера, он ясно видел, что вожаку требовалась немалая выдержка, дабы дослушать до конца и не перебить. Сомнений не осталось, бурый волк был здесь вовсе не для того, чтобы обсуждать дела других стай, патрули и прочую, теперь как казалось, ерунду.
Когда лидер Серой Крови аккуратно подступил к теме, Умка догадался, что речь зайдет о его семье. В первую очередь о Селен, всякий обитатель стаи знает о привязанности и любви Винтера к дочери. Вряд ли кто отважится подойти к ней с колким замечанием или осмелиться обнажить клыки, бдительный отец тут же поставит нахала на место и разучит открывать пасть. Но обязанности вожака никак не подразумевали под собой сиделку, и потому у друга Умки едва оставалось время на решение подобных вопросов.
- Конечно, ты, как и прежде можешь рассчитывать на мое безмолвие. – Бурый волк вежливо кивнул. – Будь уверен, опасность будет обходить твою дочь стороной. Я позабочусь о том, чтобы у нее было меньше времени на поиск приключений, буду занимать ее стайными делами. Скучать ей не придется. – Умка ясно дал понять, что не упустит из виду дочь Винтера, даже если той перестанет нравиться общество бурового волка.
В глубине души он полностью понимал и разделял переживания Винтера, как и за Селен, так и за будущее поколение в целом. Свои проказы он и хоть и не помнил, зато вдоволь «наслаждался» выходками молодняка. К этой просьбе Умка отнесся с полной серьезностью. Заговорщицки покосившись себе за спину, он убедился, что за сильным снегом едва удастся поймать кого-то за шпионажем, но пасть на всякий случай он приоткрыл, хоть слабый ветер  и принес ему лишь запах каждого из стаи, и ничего больше.

Ее заметили. Вэл поняла это, когда взгляд вожака скользнул по ней и замер на ее морде, желтые глаза в упор смотрели на нее. У волчицы мороз пошел по коже, когда она поняла, что Винтеру не очень-то понравилось ее внезапное появление. Даже больше чем не понравилось, он был весьма и весьма недоволен, серая чувствовала это каждой своей шерстинкой. Она смотрела, как Винтер поднялся и направился к ней. Вот черт…
Теперь к желтым глазам присоединились темно-янтарные глаза Умки. Временами заносчивый самец тоже почуял ее присутствие, и был не просто недоволен, он был зол. Вэл не так уж и плохо зная его, тоже это почувствовала. Только посмотрите на него, - серая мысленно прыснула. Она не знала, как именно относится к этому волку. У Умки был довольно-таки своеобразный характер, который и привлекал и отталкивал одновременно. Слишком вспыльчивый и ветреный, он так же был преданным своей стае, и, как бы странно это ни звучало, понимал Валери так, как порой не мог понять кто-либо другой. Но это вовсе не означало, что при случае он не мог задать ей трепку.
Да, Валери, неплохое начало дня, - едко подметил внутренний голос. – Занесло же тебя до того, что ты сейчас под прицелом Альфы и его Правой лапы. Вэл тихо чертыхнулась, и медленным шагом, слегка опасаясь, подошла к Винтеру. Склонила голову в уважительном приветствии и выпрямилась, не отведя от него твердого взгляда.
В его логове было не менее холодно, чем снаружи, но, по крайней мере, тут не было пронизывающего до костей ветра и липкого снега. Липкие комки, облепившие ее от кончиков ушей до кончика хвоста, наконец-то стали оттаивать, каплями стекая по серой шерсти на землю. Мокрая шерсть слегка топорщилась в стороны, делая ее похожей на пощипанную курицу. От такого сравнения Валери подавила в себе желание привести себя в более менее нормальный вид. Тем более что на данный момент были проблемы и поважнее ее внешнего вида.
Винтер обратился к ней. От неожиданности Вэл вздрогнула всем телом – он так долго молчал, смотря на нее, что звук его холодного голоса вывел ее из мыслей, в которых она обдумывала вероятность дальнейшего развития событий. Волчица моргнула.
- Я бы хотела участвовать в следующем патруле. – Голос звучал спокойно, не смотря на смятение, что овладело ею на данный момент. К тому же ее насторожил этот вежливый тон. Неспроста все это, ох неспроста!
Не успела она добавить что-либо еще, как Умка задал вопрос и тут же потребовал на него ответа. Разве я назвала его заносчивым? Мягко сказано. Наглый, грубый, дерзкий волчара.
Валери перевела взгляд своих серых глаз на него, и едва заметно кивнула головой. И как бы в подтверждение сказала вслух:
- Да.
После чего снова обратила внимание на вожака. Хм… Поскорее бы он начал, тогда все и быстрее закончится. По крайне мере Вэл очень на это надеялась.