• Имя [кличка]
garz | гарц.
graz | грац.
oz | оз.
• Пол [без линолеума и паркета]
мужской.
• Возраст [в пределах разумного]
6 лет.
• Характер [не менее 6 строк]
А он был слишком простым, наверно, что бы её понять. Таким глупым, наивным ещё; тогда даже возраст был по-дурацки насыщен днями, а пережитые года казались неприступными скалами, длинными, нагромождённым друг на друга великанами. Впрочем, великанов тех было от силы два.
Но для самого себя он решил, что уже довольно взрослый, что может принимать разумные решения.
Как же он ошибался...
Такой простодушный, бесхитростный, не знающий лукавства, чересчур добродушный и в какой – то мере глупый. Может, конечно, и не глупый, однако некоторым особям, умевшим давить из жизни все соки, он казался слишком уж нелогичным, отдавая всё, что имел, друзьям и знакомым.
А Они пользовались им. В те мгновения, когда он смотрел на свою Утопию сквозь призмы Розовых стёкол, когда для него Они были подобиям Ангелов, хранителей души, сами Они видели в нём лишь бесхозную игрушку, недолговечную, убогую, которую с лёгкостью в любой момент можно кинуть, как только всё до последней капли будет от этой игрушки получено.
Нет, он воображал, что Они добры, великодушны, чутки с ним; что Они верят в него, уважают, дорожат... Глупец.
Он не хотел сделать Мир лучше – он казался ему совершенным, с трепетной душой счастья и веры. Но слишком наиграна была радужная реальность; не было той Утопии, не было.
Не хочется объяснять, что произошло; его самого до сих пор тревожат воспоминания, вгрызаясь в редкий сон по ночам и идя по головам сквозь дымку лжи; заставляя мучиться в муках прошлого и совершать необдуманные поступки, сквозь пелену страха шагая между трупами вечного.
Он изменился. В худшую ли сторону, в лучшую - решать не ему; он уже стал без друзей, тех милых, преданных друзей, счастливых моментов и тёплых, обжигающих улыбок.
Отгородившись от всего Мира, без равнодушных уже тварей вместе, просто ушёл, оставив, пожалуй, всё же лучший дни Там.
Что – то перевернулось, оборвалось внутри, и чувства оставили опьянённый разум; на два, на два долгих дня, равнодушный, пожалуй, почти ко всему, он бродил между теперь уже чёрными стволами деревьев, осознавая иллюзии, которые с треском рушились в обледеневших пальцах той самой, единственной, непокорной, мелким крошевом битого стекла впиваясь в искромсанные пройдённым расстоянием стопы.
Он посерел. Был, быть может, с примесью рыжих окрасок, - теперь же просто тёмные оттенки завладели непрочной шкурой Гарца. От страха ли, от обиды или огорчения, но выцвел безвозвратно. Поблёкшей фотографией, едва передвигая лапами, лавируя сквозь деревья пустоты, бродит теперь, упиваясь мыслями. О Той Самой.
Страшно. Уже страшно привязываться к кому – то, верить, опасаясь, что будешь разоблачён и повержен окончательно.
Мерзкий приторно – сладкий осадок с соринками горечи в голосе остался внутри как всегда после плохого происшествия. Но сий осадок слишком другой, сравнить с чем – то другим его трудно; остаётся лишь взбалтывать его, крошками безумия всплывая в разуме и нечётким силуэтом заставляя неметь от обиды, от молчаливой боли.
Но... нет, сейчас так сладко на душе. Боль смыло отчаянье; отчаянье утопило безумие. Никто не знает Его прошлое, состояние в целом. А Он сошел с ума; канул в лету Его разум, - он не нужен боле. Лучше ведь умываться каплями крови поутру вместо росы да упиваться мгновениями судьбы, нежели убивать душу в потёмках грехов.
Что теперь? Теперь, когда душу – таки погубил поток лжи; когда медовая лесть стелется у ног; когда нет больше места для свободы; когда глаза, широко распахнуты и до глубины души хочется верить в их честность, когда чёткий голос уверенно твердит своенравное ‘Нет’... Теперь, когда в узоре времён уже нет достойного; когда холодный воздух с примесью яда хитрости отравляет лёгкие и режет слух глубоким молчанием с перерывом едкого хохота, безумного, оттого ещё страшнее... Что теперь? Ничего. Всё погибло. Все славные чувства, ещё тёплые, искренние, задушили какие – то неестественные отголоски противоположного.
Но, быть может, Гарц не полностью такой уж и отрицательный персонаж в руках жизни. Может, где – то внутри осталось что – то приятное, душевное, но... Именно что внутри, под коркой неприступного благоразумия, прохладной учтивости и маской покорности.
Он совершенно не умеет злиться. Он не обижается, не закатывает истерик, никогда не кричит и не доказывает свою правоту. Он со всем соглашается, кивая.
А потом мстит.
Слабость. У него она есть. Их, пожалуй, много, но не все они открыты, не все они известны, и не все они хотят выявиться. Главенствующая , самая надоедливая и сладкая – он слишком привязан к людям. Нет, он их не возносит выше себя, не подчиняется им, не любит их – он к ним привязан. Оз интересуется ими, изучает их. Вряд ли он станет кусать их, причиняя боль. А если и станет – то только для того, чтобы узнать вкус их плоти и цвет их крови. Да, он с извращённой фантазией.
Не без этого.
• Внешность [не менее 6 строк]
Что Вы. Совсем обычный волк, ничего странного; примет особых не имеет да и вообще запомнить его внешность не слишком просто - будучи однообразной марионеткой в руках у природы, сливаясь с дождём бесцветного поколения молодежи, он слишком обыден, для того что бы образ его отпечатался в памяти. И если Вы только не приближались к Гарцу, то уверенность, что при следующей встрече Вы выловите из лабиринта мемуаров его внешность, слишком мала, для того что бы быть правдой. Впрочем, отличительная черта всё же есть, однако за прищуром её зачастую не видно. С расстояния трёх - четырёх метров.
Меховой покров весьма успешно влил в себя почти всю палитру незнакомого художника, отпечатав нужные оттенки - от изжелта - красного до иссиня - чёрного. Однако при линьке осенью рыжеватые оттенки пропадают, уступая место кистям ночи.
Миндалевидные глаза - да, вот эта 'особая примета'. Один - правый - мутновато - голубой, светлый, отчего кажущийся широко распахнутым, наигранно - удивлённым. Другой же - тёмно-карий, с мелкими светлыми вкраплениями мелких точек грязи. Гарц имеет привычку жмуриться, прищуриваться.
Уши довольно крупные, ушные раковины снаружи окрашены в тёмно - серый цвет; внутрь же была разлита светлая краска, неясным пятном сливающаяся с молоком нижней части морды, шеи, брюха, лап, хвоста. Морда. Вполне обыкновенная морда, с небольшим количеством жестких усов на щеках, около носа и на бровях; с пристальным, надоедливым взглядом безумца; с дёргающимися треугольниками ушей; с холодной губкой носа, что втягивает лишь Ваш аромат, пытаясь его запомнить, безнадёжно оставив отпечаток на бетоне памяти; с оскалом клыков цвета слоновой кости и с вывалившемся из пасти яркого, лилового языка.
Угловатое, может, нескладное с первого взгляда тело, с вытянутыми белыми лапами, имеющими венчающие их чёрные, тупые, полезные лишь в копании мягкой земли когти, редко когда будет стоять к Вам вполоборота. Просто по привычке; по мании преследования; по странности бояться повредить цвета мокрого асфальта бок.
В детстве был хил и слаб, что несколько губило его репутацию. Что, впрочем, не отразилось на нынешнем состоянии Гарца: изящество хрупкого, нервного, неприкосновенного сложения сменилось крепостью костяка, натренированных мышц да острой пастью.
Собственно, от основания ушей до конца обвислого хвоста идет тёмная полоса - не насыщенного чёрного окраса, а именно на тон светлее.
Походка несколько танцующая - Гарц хром на левую переднюю лапу. Слишком лёгким ход волка не назовешь, но и окрестив его тяжёлым, Вы ошибётесь. Что - то промежуточное, гарцующее и тихо поскуливающее от ноющей боли, глумящейся сороконожкой извивающейся внутри ноги.
Голос, мимика, жесты, привычки - приступим к описанию этих... так скажем, качеств.
С одной стороны морда его, лицо, полностью в его же распоряжении, и одевать ли на неё маску лжи или нет - дело целиком лишь Граца. Однако, как бы не хотело сиё существо немного припрятать в тумане скрытности свои эмоции, получается не очень и хорошо; реакцию на вести, вызывающие негативные либо же просто сильные перемены в настроении, можно запросто увидеть на морде Гарца. Исключения, правда, есть, и всё подавляющее количество случаев свидетельствует о том, что непроизвольные таки эмоции вырываются наружу, стоит только с виду меланхоличному волку занервничать. Впрочем, волна мимики быстро проходит; Гарц снова берёт себя в руки и лицо его уже выглядит более этично, если так можно выразиться.
Голос. Совокупность звуков, безмерно вылетавших из болтливой пересохшей глотки, ядом своим отравляя мысли слушающих существ метров эдак на пять поблизости. Нет, это не про Гарца; последний не шибко разговорчив, хотя, опять - таки, нестандартные случаи бывают и не редко, впрочем (: . Нет, Гарц не не разговорчив - просто хочет считать себя таким.
С лёгкой хрипотой, с привычкой растягивать некоторые гласные в словах, предназначенных для лести и комплиментов, с едкими язвами слов, глумящимися над существами другими, пусть и более сильными, голос волка ничего особого собой не представляет. Впрочем, он отличен от других сборищ звуков; ни у кого ничего одинакового нет.
Произношение слов у Гарца довольно чёткое, ясное, однако в меру тихое, ибо громкий шум волк не переносит. Каждое слово, в зависимости оттого, кому он посвящается, имеет основу совершенно разную.
Привычек у Граца не так уж и много; разве что стоять к собеседнику исконно прямо, напевать что - то под нос да поднадоедать оппоненту порой неясной беседой.
• Биография [не менее 10 строк]
Просто краски молитвенника потускнели, и неизвестно, к каким Богам обращаться. Они устали любить; у них кончились силы бороться с геноцидом. Они отвернулись.
Да и не особо по ним скучал. Просто приспособился к новому способу существования, как и любая другая тварь, имеющая понятие о жизнестойкости. Реже стал задумываться, предпочитая жить одной минутой, впрочем, всё же находясь в зыбком ожидании конца.
Не имел семьи; не имел родителей. Просто было сборище разномастных волков, решивших в группе пережить грядущую зиму. Сначала были гормоны; потом был февраль. Щенки апреля же вместе с гарцем стали жертвой страха и непонимания новоиспечённых матерей; кто - то пережил сие испытание, кто - то оказался менее стойким. Брошенный где - то месяцев в шесть, едва научившись охотиться, Оз всё же имел яркие и красочные мысли.
После прибился Гарц к какой - то стае, где его не видели в упор, а если и видели, то только как какого - то козла отпущения. Впрочем, даже в такой ситуации грац не слишком отчаивался; окрестив цели действия соплеменников просто 'привыканием и притиранием их к новому члену стаи', волк протерпел ещё полтора года, после чего успешно пропал. Собственно, даже и не заметили, что стало на одного меньше.
Намеренно покинув территории стаи, Оз просто кочевал из одного района в другой; не останавливаясь на одном месте больше недели, дабы не искушать судьбу, Грац вскоре достиг неясного эпицентра любопытных событий, до конца не открытых, но оттого более манящих, сладких, зовущих, возле которого и решил остановиться.
Ты стал одиночкой, жертвой пагубного воздействия сломанной психики. Ты был странным для одних, бешеным для других и просто горьким подобием меланхолика для третьих. Четвёртых было ничтожно мало; они считали тебя совершенно нормальным, интересным собеседником. Ты сторонился стай, компаний, однако не был замкнутым в себе. Стал не любопытным, а нагловатым, хамоватым, дерзким.
Сторонившись стай, ты всё же осознал соль пребывания одиночкой. Есть приходилось нечасто и не обильно, да и было, в общем - то, скучно. Однако исправлять свою ошибку не спешил; слишком не хотелось менять намеченный ход дел; не хотелось привыкать к новым 'соседям'. Просто лень.
• Стая [Ядовитого тумана/Призрачных следов/Серой крови]
одиночка.
• Статус:
- в стае [смотрите состав]
является одиночкой.
- личный [то, что отображается под ником] -
- идол.
• Связь с Вами [обязательный пункт]
icq 629098462.
Отредактировано Oz (09.11.2010 16:21:07)
