• Имя [кличка]
Эгера. Возможно сокращение для близких - Гера.
• Пол [без линолеума и паркета]
Самка.
• Возраст [в пределах разумного]
7 лет.
• Характер [не менее 6 строк]
Первое впечатление всегда очень важно, сколько бы кто ни пытался болтать о том, что по нему судить бы не стоило. Может, и правда не стоит, но так и есть - судят по первому взгляду и слову, и Эгера прекрасно это знает. Волчица ещё с юности умеет правильно подать себя, подобрать для разной ситуации разный, подходящий тон и взгляд. Со стороны она всегда кажется довольно холодной и очень сдержанной, но при надобности умеет попробовать понравится, и довольно часто так и случается. Эгера вежлива и учтива, порою даже с теми, кто этого отнюдь не стоит, но волчица никогда не позволит себе поступать не по чести или говорить то, что, по её мнению, мерзко. Чаще всего Эгера весьма спокойна, но, как случается со всеми, порою её спокойствие может быть нарушено обстоятельствами, и всё равно это никогда ещё доселе не заставляло волчицу изменять своим принципам. От раза к разу, возможно, ей и хотелось бы побрызгать слюной и вывалить на окружающих всё, что накипело, но едва ли она это когда-нибудь сделает. Требуй ситуация жёстких слов и мер - она их найдёт, но не опустится до оскорблений или обзывательств, что она считает полным ребячеством и невежеством. Вежливость самки порою путают с излишней мягкостью и чрезмерной добросердечностью, но это отнюдь не так, и пускай волчица это не сильно любит, но при надобности она всегда готова напомнить о своей полной серьёзности. Эгера требовательна как к себе, так и к тем, кто её окружает, и чем больше мнит о себе её подчинённый, тем больше она будет от него ожидать. Прямых оскорблений от неё не стоит пытаться дождаться даже врагам, состайникам - тем более, но своим языком Эгера умеет владеть достаточно хорошо, чтобы выразить мысли от начала до конца и оставить собеседника размышлять об этом ещё на долгое время. Применения же грубой силы в стае волчица не приемлет, впрочем, случись нечто, что не решится без этого - не почурается. Однако в целом волчица твёрдо убеждена, что словом можно решить достаточно много, чтобы попусту не тратить силы, которые пригодятся на охоте и других важных делах.
Волчице ощутимо претит излишняя заносчивость и высокомерие, в которых она видит лишь бессмысленное слащавое любовавние, чаще всего - довольно-таки мелочное. Несмотря на это и к её же собственной печали, гордости она отнюдь не лишена, но в своих мыслях любит называть это немного иначе - твёрдым ощущением собственной чести и достоинства. Куда приятнее и правильнее считать себя такой, нежели горделивой. Под своей честью она разом понимает довольно многое: от простых вещей, неприятных её уху, взглядов и интонаций до того, насколько соответствующее она сама на них реагирует. Спектр вышел очень даже широкий, но так будет сказать вернее всего, но это совсем не означает, что от косого взгляда в свою сторону Эгера будет до последних дней своей жизни считаться с обидчиком врагами. Отнюдь, волчица крайне не ранима и даже не особо злопамятна. В собственных мыслях она, быть может, дважды заподозрила вас в неуважении и трижды нашла повод обидеться, но столько же раз придумала оправдание, простила и приняла решение оставить это в прошлом. Ей нравится рассуждать, нравится судить и клеймить некими собственными ярлыками - может, не лучшие качества, но их у неё не отнять. А позволить себе словесную волю от каждой мелочи, которая ей могла бы прийтись не по вкусу - тоже весьма не достойно, по её мнению. Злопамятной Эгеру также считать довольно тяжело, а милосердие в собственном сердце волчица старательно взращивает с самой юности и никогда не забывает о том, как оно важно будь то в тех же мыслях, будь то к близким или даже к тем, кто ей не так уж и люб. Таким же отношением ко врагам Эгера хвастаться никогда не пыталась. Да, волчица убеждена, что внутри своей стаи злобой и слюной у пасти никогда не добиться добра, но к тем, кто покусится на то, ради чего она так трудится, на её стаю и земли, придётся повстречаться с тёмными закоулками нрава Эгеры, которые в ней лишь старательно спрятаны до нужных времён.
Эгера всегда умела красиво подбирать слова по любому поводу. Без повода - уже вряд ли. Пустословие всегда казалось ей каким-то постыдным занятием, будто бы признаком дремучей скуки или легкомыслия. Волчица же умеет молча выслушать, когда оно необходимо, а в другой раз, когда нужен твёрдый совет - подать его уместно и без прикрас, а, может, если для кого нужно, то для него немного и смягчить посыл. Серая также умела в том, чтобы заинтересовать публику и, наверное, даже внушить ей то, что иногда не является правдой: этим Эгера едва ли гордится, но с течением лет, с приходом в жизнь изменений и новых обязанностей поняла, что иногда так необходимо. Особенно это было важно ещё в давнюю пору до прихода Грина. Пожалуй, именно тогда Эгера открыла для себя ложь во благо, от которую всегда старалась избегать. Но, может, в ней была вся ирония великих свершений - мало чего можно добиться с лёгкой лапы и честного языка. Из волчицы получился также и довольно разумный тактик, очень вдумчивый, но не слишком торопливый: Эгера и в быту никогда не торопиться открывать пасть или действовать с горячей лапы, и этой своей осторожности не лишается даже тогда, когда вполне бы стоило. Однако это весьма помогает ей не наломать лишних дров и даёт стае уверенность в том, что альфа никогда не забудет подумать лишний раз. Стоит предполагать, что это играет большую роль в их взаимном доверии с Грином.
Сердце волчицы всегда требовало справедливости, причём уже с самой юной поры. Игры с другими волчатами должны были быть честными, а слабых никогда нельзя было обижать в её присутствии. С течением лет запросы Эгеры увеличивались, но суть их никогда не менялась. Где-то среди всех злоключений, случавшихся с Призрачными следами, среди бед и крови, которые всем пришлось пережить, Эгера всегда умела отыскать честность и порядочность, и именно эти вроде бы и простые, но больно уж редкие ориентиры не давали ей растерять своих убеждений. Впрочем, и в душе Эгеры образовалось тёмное пятно на этот счёт: после того, что сотворил с их стаей вожак-полукровка, даже вопреки своей тайной симпатии к такому же грязнокровному Ральфу, Эгера так и не научилась видеть их и чистокровных волков одинаково, хоть и всегда крайне старалась. Будучи альфой, это стало для неё особенно трудно, но и позволить себе выказать на глазах всех подчинённых то ли общую нелюбовь, то ли единственную страсть Эгера никак не сможет. Волчице остаётся только работать над собой и надеяться, что жизнь не уготовила для неё какой злой шутки, по итогу которой скрывать всё это станет уже невозможно.
Несмотря на то, что Эгеру вполне можно назвать общительной, близких друзей у неё нет. Отчасти потому, что особо приятных её глазу особей она начинает выделять на фоне остальной стаи, что ощутимо не справедливо по отношению к другим, и отчасти потому, что не горит большим желанием делиться многими своими мыслями. Пока они ютятся лишь в её голове, они особенно ценны, и Эгере это нравится. Впрочем, отсутствие близких подруг не особо на ней сказывается - в её обязанности входит забота о всей стае сразу, и особо лишнего времени никогда не находится. За годы своей жизни Эгера и повстречала влюблённость, которую задавила пускай и не в зародыше, но до тех пор, пока она не стала преткновением её амбиций и видения мира. Так уж случилось, что в пору правления полукровки полюбился ей пришлый член стаи по имени Ральф, и, быть может, не будь он так похож на собаку хоты бы с морды, Эгера бы не так отчаянно противилась этому чувству. Волчице и по сей день тяжело признать, что эти чувства ещё не полностью забыты её сердцем, но нынче ей и вспоминать об этом не положено: вместе со статусом альфы она вогрузила на себя и верность Грину, пускай и не питает к нему чувств больших, чем положено хорошим друзьям. Беды в этом волчица не видит - эта была необходимая мера, которую жертвой Эгера не считала даже в мыслях, во благо стаи. Грин с юности внушал ей уважение, и его решение выбрать в альфы именно её оказалось для неё честью. Быть может, вожакам обычно присуще немного другое, но в глазах Эгеры они с Грином - именно те, кто способен вести к процветанию их стаю как никто, кто имел смелость попытаться доселе.
• Внешность [не менее 6 строк]
Те, кто ещё знавал мать волчицы, с самого детства нашей героини наперебой твердили, что уж очень Эгера похожа на неё. Так и вправду было: совсем непохожая на двух других своих сестёр и отца, пёстро-бурых, широкомордых и лобастых, юная Эгера была копией своей статной, светлошкурой матери. И если их сходство ещё можно было оспорить, пока Эгера не повзрослела окончательно и не избавилась от угловатости и непропорциональности, свойственной всем переяркам, то теперь это абсолютно бесспорно. Таким сходством с матерью, которой Эгера всегда восторгалась, волчица немного гордится и по сей день, хоть и любование своей мордой в отражении не совсем соответствует её принципам. Наша героиня наделена довольно высоким ростом и относительно лёгким костяком, дающим ей возможность быть весьма ловкой, прыгучей и изворотливой. Природной силой Эгера также не обделена, но значительно уступает в этом сородичам с более тяжёлой лапой, но несмотря на это она отдала предпочтение стезе воина, делая упор на тактику и ловкость. Морда у волчицы довольно узкая и чутка вытянутая, довольно-таки изящная, но о вкусах не принято спорить. Шерсть Эгеры длинная, плотная, крайне удобная в холодную пору. Особенно пушистыми можно назвать грудь и шею - этакую "гриву" и хвост. Белошкурой самку считать было бы как-то неправильно: по всему телу от самой головы и до кончика хвоста шкура Эгера покрыта светло-серыми "разводами", но грудь и живот их лишены. Глаза глубоко посажены, насыщенного медового цвета.
• Биография [не менее 10 строк]
Лесная жизнь равно не проста как для волка, так и для жука, живущего не дольше, чем до первых в его жизни холодов. На долю волков, как правило, приходится куда больше лет, приключений и тяжб, но несмотря на то, что жизненный путь их едва ли особо обмазан мёдом, иногда случается и настоящее счастье. Именно таким оказался тот день для родителей нашей героини, когда Эгера и две её сестры появились на свет. Жизнь юных волчиц началась на территории стаи Призрачных следов, хоть родители их и были из тех, кого тут тактично называли пришлыми. Мать и отец и сердечно любили своих дочерей, но вот рассказывать им о собственной истории и первом логове не хотели, а дочери и не слишком долго пытались это выяснить. Призрачные следы были их домом, иного волчата не знали, а Эгера не сыскала в себе интереса к каким-то там дальним путям и далёким краям и спустя много лет.
Детство и юность сестёр были довольно беззаботными, хоть и мать воспитывала их, как сказали бы, строго. Впрочем, строгость хорошо перекрывалась нежностью и заботой, и самой Эгере никогда не казалось, будто мать хочет от неё слишком многого или чего-то не того. Дочерей они растили сдержанными и вежливыми, и так и получалось: все они удались прилежными и послушными. Бывало, что юницы поддавали жару, когда крепко встали на лапы и воспылали интересом ко всему тому внешнему миру за логовом, но не более, чем это всегда было естественно. Без этого запала едва ли какой волчонок вырос в нормального волка. Когда к Эгере подобралась пора обучения, волчица выбрала свою стезю - она хотела стать воином, да и не абы каким, а самым лучшим в стае. Так, наверное, мечтала любая волчица, и толку осуждать не было. Не случилось так, что белошкурая затмила всех воинов стаи своей сноровкой и удачей, ведь слишком завидной силой она не обладала, но очевидные успехи она явно делала, а к тому же - прославилась неплохим стратегом. Впрочем, по мере взросления эта громкая мечта немного утеряла для неё интерес: проникая в то, как по-настоящему устроен мир и как видят его другие, те, кого в ту пору волчица ещё считала "настоящими взрослыми", Эгера с удивлением обнаружила, что существует масса более интересных вещей, чем постоянные тренировки и попытки выяснить, как же сделать свою шкуру самой неуязвимой.
Их стая жила довольно разобщенно до тех пор, пока первый, особо охочий до великих свершений волк не сумел взять правление над всеми землями и небольшими группами в свои лапы. Ранее в своей жизни волчица не слишком крепко задумывалась, как живут другие стаи и ярче ли светит солнце над их владениями, но тогда эти мысли едва ли не выходили у неё из головы. Эгера с упоением наблюдала, как Призрачные следы превращаются во что-то более мощное и организованное, чем то, чем они были раньше, и не могла не радоваться этому. Быть может, своих амбиций в душе волчица тогда ещё не умела нащупать, но точно знала, что было важно и нужно для всех - мир, сытость и покой.
Пора правления предпоследнего вожака началась с пролития крови, и с первого его дня волчица имела к нему, к правлению, какую-то дурную чуйку. Отрицать былые проблемы их стаи не вышло бы даже у глухого слепца, но то, что случалось на родных землях позже не нравилось Эгере ещё больше, да и не только ей - большинству волков. Убийство прошлой семьи лидеров изрядно снизило ожидания волчицы от нового правителя, да и, сколько ни пыталась серая убедить себя в том, что собачья кровь их стае так же не чужда, искренне и всецело верить в это у неё никак не выходило. Новый лидер сумел бы завоевать доверие многих матёрых членов Призрачных следов, не засори бы он так их родные земли собаками и иными пришлыми, к которым у старожилов не нашлось особого доверия. И для многих, с кем Эгера могла считаться молочными братьями и сёстрами, те пришлые жильцы были именно сором, и часть из тех, кто был волчице дорог, отдали предпочтение иной, вольной жизни, а были и вовсе те, кто отправился пытать счастье на границах, через которые собакам не перешагнуть. Вышло у них или нет, Эгера так и не знает - её тропинки со старыми друзьями так и не сходились вновь, но и судить их волчица так и не взялась. Она сама, её мать и сестра не допускали и мысли о том, чтобы покинуть родной дом: несмотря на все тяжбы, волчицы не сомневались, что у Призрачных следов ещё будет светлое будущее. Чем дальше заходил новый режим, тем ощутимее слабела вера в перемены среди многих состайников, и в те моменты Эгера открыла свой немаловажный талант - говорить, да так, чтобы её и впрямь хотелось слушать. Не имея в стае привилегий, волчица не могла позволить себе слишком многого, но поддержать словом тех, кому это было нужно, и укрепить их веру - ещё как. Многим переяркам и даже старикам порою не доставало пищи, и Эгера делала, что могла - отправлялась на охоту сама и с теми, кто понимал её стремление. Выживать приходилось временами особенно трудно, и, да, чем дальше шло время, тем труднее верилось самой Эгере, что все надежды и сказанные громкие фразы были не напрасны, но волчица не сомневалась в том, что любое живое существо хотя бы единожды да оступится. Как и когда-нибудь она, и её друзья, а также - нынешний вожак. И ради того дня, когда это случится, стоило верить.
Во всём том собачьем бедламе Эгера сумела сыскать для себя и одну лишнюю беду. Будучи волчицей уже довольно зрелой, Эгера оставалась особой довольно высоких принципов, а оттого и чаще всего держалась с самцами довольно холодно, пускай и уважительно, как оно полагалось. Да всё-таки не посчастливилось ей разглядеть среди тех, кто присоединился к стае в те годы, одну особенную морду, которая оказалась люба её сердцу. Ральф был даже скорее псом, чем волком: в его крови смешалось уже всё, что могло, но черты его морды не позволяли назвать его сородичем, каким бы Эгера хотела его видеть. Меж ними сложилась дружба "на самой грани", которая заставляла Эгеру стабильно терзаться и куда чаще думать о том, а вправду ли она считает волков и собак за равных: не было бы в её душе сомнений, что это правда, а не лишь привитое стаей правило, она бы, несомненно, отдалась своим эмоциям.
От ещё более долгих раздумий и метаний волчицу спасло самое настоящее чудо, но в тот день повезло не ей одной, а всем тем, кто так страстно и долго ждал перемен. На земли Призрачных следов вернулся Грин - сын предыдущего вожака, один из, пожалуй, совсем немногих уцелевших той правящей семьи. Он был давним другом Эгеры: как ни крути, они были ровесниками и в былую пору их связывало много общего. Со времён правления его отца жизнь стаи уже давно текла иным руслом, но это не помешало Грину вернуть то, что по праву крови принадлежало ему. Без пролития этой самой крови и не обходился ни один переворот: так было заложено самой сутью природы, да и пришлым, пригретым вожаком-грязнокровкой никак не мог угодить возвратившийся наследник. Стая пережила очередную смуту и даже раскол, в ходе которого всем членам Призрачных следов пришлось сделать свой выбор. Новый лидер мог проявить себя непредсказуемо, и Эгера, как преверженнице мира и покоя, искренне пугало это, но не было в волчице и капли веры к ныне уже сверженному вожаку, а то, что с Грином они практически росли рядом, заметно облегчило раздумья. Симпатия волчицы к Ральфу отошла на второй план за всеми невзгодами, среди которых случилась и гибель её матери. Как и Эгера, Ральф принял сторону Грина, но с этих новых времён волчица держалась от него поодаль, хоть и знала, что так и не охладела к полукровке. Когда стая раскололась, ощутимо не сладко пришлось всем, и сама Эгера была среди тех, кто то словом, то лапой помогал возвращать всё на круги своя. Несколько её дальних родичей, совсем юных дочерей сестры матери Эгеры оказались отрезаны от семьи, за границей раскола, и, несмотря на попытки волчицы и отряда, который был призван возвратить их, найдены они так и не были. Волчица не водила особой дружбы с ними, как и не ощущала слишком близкого кровно родства, но сочла то весомым поводом каждый раз, глядя на полукровок, пускай и в одних мыслях, но вспоминать эту беду.
Наблюдая за тем, как порядки на территории Призрачных следов вновь укрепляются, Эгера не могла не проникнутся уважением к Грину. Пускай её шкуре и не досталось от переворотов так сильно, как некоторым другим, все прежние конфликты ощутимо коснулись её семьи и крепко укрепили веру волчицы в то, что пуская кровь и шагая по головам, может, и можно добиться много, но точно не мира в собственном логове. К этой недавней поре Эгера к собственному удивлению оказалась уже довольно матёрой и видавший, но в её душе не переставало нарастать беспокойство о том, что от её ума и лап могло бы быть куда больше проку. Эта страсть делать благо для родной стаи во многом и свела её с Грином с неожиданной стороны. Впрочем, знакомы-то они были с самой своей юности и никогда ранее не имели повода недолюбливать один другого. Вожак предложил Эгера стать альфой, видя её рвение действовать во процветание стаи, и это предложение волчица с благодарностью и честью приняла. Как бы Грин ни нравился ей как лидер, иных чувств она к нему не питала: как ни крути, полукровка Раольф намертво засел в его сердце и повис там тяжёлым грузом, вероятно, до самых последних дней жизни волчицы. Впрочем, беды от этого не было - у альф это было взаимно. Волчица зареклась в верности вожаку, вопреки своим чувствам и их отсутствию, не считая иное допустимым при её новой должности. Пообещать самой себе пришлось кое-что ещё, а именно - перестать видеть черту между, по её мнению, достойными её расположения членами стаи и не достойными. Пристрастии самки далеко не идентичны, и не всякий пёс, как Ральф, мог бы быть равно приятной её взору, и не каждый, оступившийся ещё во времена кровавых переворотов был прощён её сердцем, но всё это с новых пор было лишь помехой на пути волчицы к тому, чтобы оставаться справедливой и добросердечной, оправдать собственные ожидания и ожидания Грина, и нести свою новую должность, новую обязанностью с положенной честью.
• Стая [Ядовитого тумана/Призрачных следов/Серой крови/Нежити/Одиночка].
Призрачные следы.
• Должность в стае [смотрите состав]
Альфа-самка.
• Связь с Вами [обязательный пункт]

Грин
спасибо за поправки! всё готово

Отредактировано Эгера (08.01.2020 14:45:06)