Аварис осторожно ступал по обманчиво мягкой, покрытой густой порослью мха земле. Он приятно щекотал подушечки лап и награждал их прохладой, но вместе с тем противно чавкал и хлюпал, не скупясь на воду, выделяющуюся при каждом шаге. Передние ноги по запястья были окутаны туманом, оседающим на редкой, с проплешинами шерсти. Движение – единственное, что не давало занеметь его несчастным лапам. Тем не менее, волк постепенно начинал терять чувствительность, машинально продолжая движение. Начни он сейчас задумываться о своей ходьбе, стараться идти ровнее – лапы точно заплетутся, он споткнётся или чего похуже, так что путник старался отгонять навязчивые мысли. Ничего, скоро он окажется на территориях Серой Крови, уже привычных глазу, сухих и теплых.
Твою мать!
Все-таки запнувшись о какой-то корень, выступающий из-под земли, белошкурый по-кошачьи, неразборчиво прошипел ругательство себе под нос. Наполовину повалившееся дерево, опиравшееся о соседа, выдралось из земли и словно специально поджидало неудачливых прохожих, чтобы поставить им подножку. И Недуг как раз таки попался на его глупую ловушку, теперь мысленно проклиная и понося его, на чём свет стоит. Мельком смерив попутчика быстрым взглядом – заметил ли, усмехнулся ли, охотник подавил страдальческий вздох.
Он уже и сам не помнил, какой чёрт их дернул забрести в такую глушь, где вряд ли вообще когда-нибудь ступала лапа волка. Скорее всего, виной тому был именно Морфей, намеренно заведя его окольными путями прямиком к Опасной Зоне. И если существовала вещь, в которой Чума был уверен на все сто, так это помешательство сородича на нежити. Уж на что немногословны были их разговоры, но все они имели прослеживаемую тенденцию хоть раз, но вовлекать в себя мёртвых волков. Сам Аварис в такие моменты недовольно щурился и спешил сменить тему, не желая даже вспоминать об этих тварях. Явно вся нежить, которую страж встречал в своей жизни, была какой-то неправильной – стайный не мог найти другого объяснения влечению к этому виду. Ему в голову даже приходила идея столкнуть приятеля с каким-нибудь зомби и посмотреть, что будет, правда, она быстро угасла. И теперь он вынужден мириться с последствиями этого бзика, проходя через какую-то задницу мира…
Природа сыграла с красноглазым злую, но поучительную шутку, подсунув ему под ноги еще один корень, когда он зазевался и засмотрелся куда-то в сторону. Мол, смотри, куда идешь. Больно ушибив лапу, на этот раз он выругался куда крепче и громче, раздраженно скаля зубы.
– Клянусь, если я ещё хоть раз… – с чувством и расстановкой начал волк, но так и не закончил своё обещание, обрывая его на полуслове. То, на что он так залип перед этим, снова поймало его внимание, на этот раз уже серьёзнее. Подозрительно нахмурившись, Вирус, не говоря ни слова, поспешил по направлению к тому, что показалось ему движением.
Подходя к месту назначения, он понял, что ожидания вполне оправдали себя. Перед ним, распластавшись на земле, корчилась самая настоящая нежить в тщетных попытках подняться. Одна из ее лап была начисто отгрызена, на других были порваны сухожилия, от шеи осталось лишь невнятное месиво – Мор даже не мог определить, присоединена ли голова к телу или уже нет. Вспоротый живот частично обнажал поблёскивающие внутренности. Тут явно поработал не один волк, а целая группа, вероятно, случайно столкнувшаяся с не самым завидным собеседником. И, отделав его с жестокостью, достойной похвалы, они ушли, оставляя жертву, желавшую быть убийцей, наедине с неизведанностью.
Увидев Авариса, тварь хищно защёлкала зубами с ненавистью во взгляде. Из груди исторглось нечто среднее между утробным рычанием и заунывным воем с хрипотцой. Кромешная темнота добавляла жути к происходящему, но самца это не впечатлило. Он знал одно – нежить не могла подняться, чтобы пошинковать его на мелкие кусочки, и этого ему было достаточно. Пусть себе пытается нагнать страху, сколько угодно.
Куда больше мертвых его сейчас, как и обычно, занимали живые. Отвернувшись, Недуг принюхался, стараясь поймать нотки волков, которые проходили здесь, судя по всему, совсем недавно. Запах был едва уловим и абсолютно незнаком. Что касается Морфея… Белый помрачнел, понимая, что теперь он точно выберется отсюда чёрт знает когда, ожидая, пока его состайник насмотрится на долбанный трупешник.

Отредактировано Plague (16.07.2014 01:05:21)