• Имя [кличка]
Обычно имя волчонку даёт родная мать,  но волк настоящую мать так и не увидел. Волчица, вскормившая его, тоже не удосужилась наделить приёмыша именем. Сам представляется как Сангво [ударение на «а»]; (исп. «кровь). Это имя сокращений не имеет. Сам себе волк кличек никогда не придумывал – это занятие ниже волчьего достоинства. Клички же, данные другими волками, Сангво откровенно презирает и делает всё, чтобы об этих кличах как можно скорее забыли, так что прижилось лишь одно прозвище – Хайен[ударение на «а»]; (гиена), полученное Сангво в юности. Впрочем, так называют волка лишь за глаза или он сам так может себя называть, в остальных же случаях смертельный бой неосторожному собеседнику обеспечен.

• Пол [без линолеума и паркета]
Волк/Самец/Мужской. Любое на ваш вкус...

• Возраст [в пределах разумного]
6, 7 лет.

• Характер [не менее 6 строк]
Личность Сангво очень сложно «раскусить» как с первого взгляда, так и после длительного общения с ним. Он мастерски умеет рассказать практически всё о себе, при этом утаив самое главное. Даже с самыми лучшими друзьями волк не может вести себя откровенно. Не «не хочет», а именно не может, такова уж особенность этой странной натуры. Возможно, из-за неё у Сангво крайне мало настоящих друзей, но те из них, кто всё-таки остались с волком, неоднократно сумели оценить его честность, преданность и умение понимать других.
Общение с Сангво крайне затруднительно, ведь он не считает своим долгом поддерживать беседу, да, к тому же, любит «напускать туману» - скрывать многие факты, как о себе, так и об окружающем мире. Информацию о своём характере, происхождении и т. п. мастерски перевирает, утаивая самое существенное. Вообще Хайен немногословен и краток, зачастую говорит ничего не значащими урывками из своих мыслей или же отмалчивается. Из-за этих странных «привычек» с ним предпочитают не разговаривать вообще.
Сангво никогда не прочь пофилософствовать, особенно когда у него есть слушатели. Искусством «красиво говорить» он владеет практически в совершенстве, и любит в свободное время «вешать лапшу» на уши доверчивым собеседникам. Кстати, он привык говорить монологами, а не вести диалог, так что обычная беседа для него слишком обыденна и скучна. Философией Хайен занимается и тогда, когда слушать его некому. Только делает он это более тихо, чем на «публичных выступлениях» - в своих мыслях. Но искусство воина он ставит выше искусства оратора, поэтому к последним себя ничуть не относит.
Друзей у него, как уже говорилось выше, крайне мало. Виной тому и крайнее нежелание распространять какую-либо информацию о себе, и нелюдимый характер, и нежелание знакомиться, но больше всего – необходимость того, чтобы между знакомством и принятие знакомца как «своего» должно пройти достаточно немалое время. Так как ждать мало, кто любит, новоиспечённые «друзья» сваливали от Сангво уже на второй-третий день знакомства.
Хайен по своей натуре – одиночка. Ему трудно находиться в больших компаниях, поэтому, даже находясь в стае, волк стремится к уединению. Лучшее место для него – это укромный уголок в чаще векового леса, где круглыми сутками царят полумрак и сырость.
Больше всего Сангво ненавидит необходимость долго торчать в одном месте. После нескольких дней, проведённых, например, на берегу озера, он чувствует себя одновременно и опустошённым, и снедаемым изнутри какой-то непонятной энергией. И так будет продолжаться до тех пор, пока Хайен не «снимется» с места и не уйдёт куда-нибудь. И чем дальше от прежней стоянки, тем лучше. Так что неудивительно, что Хайен терпеть не может стай и каких-либо ещё организованных групп волков – они ведь в большинстве своём сидят на одном месте и грызутся из-за каждого маломальского нарушения границы. Может, есть и другие стаи, которые всю жизнь проводят в пути, Сангво и такой вариант допускает в своём видении мира, но так как он их никогда не встречал, то и судит о стаях в общем, как о крайне неприятных явлениях.
Сангво, как он иногда выражается, «идёт по тонкой черте, которая разграничивает жизнь и смерть». Даже сам волк порой не отдаёт себе отчёта в том, что готов, не раздумывая, броситься куда-нибудь на свою собственную погибель. Но «жизнь будет пресной, если убрать из неё адреналин», так что никогда Хайен не согласится успокоиться и, наверное, до конца своих дней будет попадать в различные опасные ситуации, чтобы не дать горячей крови застояться в своих жилах.
Естественно, как всякое неспокойное существо, Сангво любит принимать участие в драках, сражениях и битвах. Для него особенно желательно, чтобы кровь лилась рекой, противников было как можно больше, а место сражения было как можно более трудным для разворачивающейся на нём сцены – например, высокий обрыв, или густой лес, или берег быстрой и глубокой речки. Если все три условия соблюдены, то Хайен чувствует себя счастливым и получает удовольствие от самого процесса битвы, а не от её результата. Хотя проигрывать он не любит – лучше уж уползёт, изодранный в клочья, искусанный так, что на теле не осталось ни одного живого места и кровь льётся в тридцать три ручья, но будет знать, что там, на поле битвы, остались все противники. Не живые – павшие в бою.
Впрочем, Хайен без причины не нападает. Но причину он может найти практически всегда – от косого взгляда или услышанного прозвища, до желания другого волка утащить его добычу. И если, не дай Бог, вам захочется оскорбить Сангво и скрыться, то не утешайте себя, ибо месть будет просто ужасна. Как всякое существо с отличной памятью, Сангво помнит всех обидчиков и обожает мстить.
Сангво является яростным собственником, так что он готов защищать всё, что считает своим, а он считает своим всё, на что он положил глаз. Если любое другое живое существо вздумает оспорить право собственности Хайена, то последствия будут более чем плачевны, ведь Сангво терпеть не может делиться. Впрочем, справедливости ради, стоит заметить, что чужую собственность волк в какой-то мере тоже уважает, но в несколько меньших масштабах, чем свою, так что порой он может позволить себе полакомиться чужой добычей или силой отобрать чужое место в укромном местечке. Любое сопротивление такому «захватничеству» бесполезно, но приставать ко всем подряд Сангво не станет – он прекрасно соизмеряет силы, и если и кинется на того, кто сильнее, то только в настоящем бою, а не в простой житейской перепалке.
Охотиться Хайен не любит, но опуститься до «подпитки падалью» он себе не позволяет. Ждёт до тех пор, пока желудок не начнёт «сворачиваться в трубочку» и лишь тогда начинает подумывать о приёме пищи. Охотится он неплохо, но лучше всего это удаётся волку при использовании техники «выматывания жертвы» - Сангво обладает просто неимоверной выносливостью. После того, как добыча поймана, волк съедает всё, включая кости, и забывает об охоте на несколько дней. Привычки запасать еду впрок у него никогда не было, нет, и не будет.
В делах сердечных Сангво вообще практически не участвует. Куда уж ему, с такой-то внешностью! Да ещё злые языки поговаривают, что вместо сердца у него кусок льда. Возможно, это действительно так, ведь Хайен противоположным полом не интересуется вовсе и для самок не делает никаких поблажек – добычу не уступит, в битве не пощадит. Но в дружбу с противоположным полом верит, и друзьям-волчицам (именно друзьям, а не подругам) всегда помогает.
Кстати, у Хайена свои понятия о Чести и чувстве долга, которые зачастую отличаются от общепринятых. Поэтому не стоит оскорблять его представление о мире – последствия могут быть самыми плачевными.
А в остальном Сангво – достаточно добродушное и ленивое существо, особенно когда спит зубами к стенке. Стоит просто посмотреть на мир с его стороны, и многое в нём станет понятно. Но только вот никто так и не пробовал это сделать…

• Внешность [не менее 6 строк]
Природа наградила Сангво достаточно необычной внешностью, так что вниманием окружающих он никогда не был обделён. Даже со временем, когда, казалось бы, всё притирается, старые знакомые не могут не бросить на него взгляд, состоящий из смеси удивления, непонятной досады и насмешки. Но Сангво к косым взглядам уже привык и уже не обращает на них никакого внимания.
Хотя, конечно, очень обидно, когда тебя и за волка-то не принимают. Сколько восклицаний вроде «Гиена-переросток!», «Исчадие Ада!» и тому подобных невольных словечек было произнесено вслед Сангво, даже подсчитать трудновато. Не удивительно, что волк старается избегать общества себе подобных.
Начать детальное описание внешность, пожалуй, следует именно с размеров. Сангво же и тут преуспел – он не просто большой, он огромный, больше метра в холке (точные параметры – 1, 48 м в холке, на самой высокой её точке). Но только, скорее всего, такой «гигантизм» достигается за счёт необычного строения [вот уж не зря волка прозвали Хайеном (гиеной)] – перед Сангво сидит несколько выше, чем задняя часть.  Весит Сангво более 90 килограммов, но не за счёт большого «животика», а за счёт массивной мышечной массы. Так что волк достаточно неповоротлив и уж точно не быстр, что с лихвой компенсируется неземной выносливостью и достаточной силой. От кончика носа до кончика хвоста Хайен вмещает почти два метра. Да, Сангво очень крупный экземпляр волчьей породы.
Общий тон шерсти Сангво – металлическо-серый с редкой «проседью». На солнце шкура переливается различными оттенками серого – от самого тёмного до самого светлого, практически белого. Шерсть у волка густая и мягкая, словно поверхность тёплого пледа с ворсом. Так и хочется погладить, но не обманывайте себя – Сангво ненавидит, когда к нему прикасаются. В некоторых местах шерсть более длинная и стоит торчком – на загривке, передних лапах, на морде (как бакенбарды) и шее.
Морда у Хайена стандартная – чуть вытянутая, не слишком большая и не слишком маленькая. Большой чёрный нос – на самом конце, блестит, словно облитый оливковым маслом. Мех на морде короткий (если не считать длинных участков, о которых говорилось выше), а по бокам даже чуть «потёртый», некогда сцарапанный когтями приёмной матери. Усы очень короткие – то ли так было от рождения, то ли их обломали впоследствии. Глаза маленькие, почти полностью скрытые в шерсти. Они тоже металлического цвета, со зрачками, занимающими практически всё свободное пространство. Глаза «подведены» глубоким чёрным цветом, а на морду словно спускаются слёзные подтёки. На самом деле Хайен не плакал – это всего лишь необычность окраски. Волчьи уши же просто огромны – длинные, большие, как у летучей мыши, но только покрытые густой шерстью. Работают как эхолокатор, помогая ориентироваться в пространстве, ведь волк при солнечном цвете практически слеп. Клыки короткие и практически сточенные от постоянного обгладывания костей в детстве.
Шея короткая и плотная, если смотреть издалека, то можно с упрямством старого барана утверждать, что она отсутствует вообще и голова Сангво прилеплена прямо к туловищу, тем более что сверху эта часть тела прикрыта густой «гривой». Но шея, вопреки всем уверениям, всё же имеется, и одно из доказательств этому – серебряная цепочка, висящая там. Цепочка достаточно короткая, но висящий на конце крест всё-таки выглядывает наружу из густой шерсти. Крест этот не совсем обычный – выполнен в виде меча с перекладиной, заключённой в крест. Так что своеобразный талисман очень острый – может по самую рукоять войти в плоть всякого, кому не посчастливится наткнуться на крест.
Лапы Сангво напоминают отдалённо массивные колонны, причём передние несколько толще, чем задние. Пальцы на обеих лапах не очень длинные, но из-за выступающих костей на концах лап, кажется, что лапа стоит не на подушечке, а на самих пальцах. Когти длинные, но, как и клыки, тоже не очень острые. Недостаток остроты компенсируется их необычайной тяжёлостью, так что проломить голову другому волку Хайену ничего не стоит.
Опять же, из-за необычного строения, широкая грудная клетка переходит в очень «подтянутый» живот, поэтому при знакомстве складывается навязчивое ощущение, что Сангво всю жизнь очень сильно голодал. Ощущение это поддерживают выступающие рёбра и мышцы, которые незнающий примет за кости. Да, по Хайену можно неплохо изучать анатомию, если, конечно, после попытки подойти, вы останетесь живы.
Хвост при свободном «повисе» практически достаёт до земли. Он практически недвижим и висит в положении бревна. Такое положение обуславливается тем, что хвост неоднократно ломался в самых неожиданных местах и теперь уже не может нормально двигаться.

• Биография [не менее 10 строк]
Косые струи дождя беспощадно хлестали по молоденьким деревцам, которые выросли на пожарище. Они смывали толстый слой пыли, который накопился на всех предметах за долгие месяцы Сухого Сезона. Пахло пылью, сухостью и гарью.
Длинная цепочка следов, глубоко впечатавшаяся в сухую, покрытую сеткой толстых трещин почву, протянулась от самого горизонта и скрывалась где-то в зелёной поросли, которая жадно подставляла под дождь маленькие листочки. Если бы мы попробовали пойти за следами, то в скором времени увидели бы и их хозяина – миниатюрную волчицу с кофейного цвета шерстью и жемчужными глазами, жемчужными настолько, что не было видно зрачков. А если отбросить в сторону все эпитеты и метафоры, то попросту – она была слепа, имея на каждом глазу по бельму. Но этот изъян отнюдь не мешал волчице уверенно продираться между хлёсткими ветвями – она точно знала, куда следует.
Она шла долго. Так долго, что косые струи дождя уже перестали быть косыми и превратились в лёгкую, но досадную морось. Над молодой рощицей перекинулась радуга, сейчас более всего похожая на реальный мост. Волчица не видела радуги, но чувствовала её. Подняла морду так, что белые пятна вместо глаз сверкнули на поднявшемся уже высоко солнце, и продолжила свой путь. Вот уже и рощица осталась позади. Перед волчицей расстилалась пустошь.
Выжженное место, совсем такое, как было недавно на месте рощицы. Лишь рытвины глубоких ям и невысокие кочки оживляли хмурый пейзаж. Волчица заметно засуетилась и принялась рыскать от одной ямы к другой. Через несколько минут таких поисков, она остановилась у одной, чуть более глубокой, чем другие, и призывно зарычала. На рык из отверстия импровизированной норы показался другой волк, самец чёрного окраса. Следом за ним выскочил волчонок, сильно отличавшийся от родителей (а в том, что волк и волчица – родители, уже не оставалось никаких сомнений).
- Что это, Лонго? – холодным тоном осведомилась слепая волчица, учуяв постороннего, - Откуда это взялось у нас в логове? Даже по запаху можно почувствовать, что он урод!
- Это, как ты выразилась, дорогая, приплелось сегодня утром, умирая от голода и жажды. Ему всего несколько месяцев от роду, столько же, сколько и нашим волчатам. Неужели мы его бросим умирать в этой Пустоши?
- Ладно, - волчица сменила гнев на раздражённую милость, - Пусть поживёт до тех пор, пока не станет достаточно взрослым, чтобы охотиться самостоятельно. Приёмыш… и куда только смотрели его родители, когда планировали в отпрысках такого уродца?..

Так Сангво (правда, пока ещё не имея этого имени, да и вообще имён) под прозвищем «приёмыш» остался в Пустоши на правах неродного сына. «Даже самая плохая жизнь лучше, чем смерть», - так рассуждал он в то время, пока его били приёмные родители, обзывали сводные братья и сёстры и шпыняли немногочисленные сородичи приёмных родителей. Но он постепенно рос, набирался сил и становился сильнее, и вот в один прекрасный для Сангво день сводные просто не осмелились ударить его в очередной раз, так как вечером ранее получили хороший отпор. Жизнь стала чуть легче, но всё равно трудно было существовать в атмосфере сдержанной ненависти. Естественно, Сангво с нетерпением ждал первой охоты, которая должна была «освободить» его от оков жизни в приёмной семье и жать дорогу в другой, более прекрасный и свободный (как он был тогда убеждён) мир. Наконец день первой охоты настал…

Было раннее безоблачное утро. Свинцово-серый купол неба заставлял пригибаться к земле, впиваться взглядом в каждую маломальскую травинку, проросшую из маленькой трещинки на сухой земле. Дождей не было уже давно, но жизнь до сих пор кипела. Их было девять. Девять волков – двое родителей, шестеро молодых и один старый охотник. Они продвигались вперёд, к горизонту. Сегодня должна была состояться первая охота…
Сангво шёл впереди на правах старшего – родные детёныши были младше его примерно на месяц – и просто потому, что приёмным родителям не терпелось избавиться от уродца. Следом за ним трусил старый охотник, а потом уже все остальные. До горизонта, разумеется, никто не дошёл – остановились в небольшой рощице, стоявшей на ссохшейся земле.
- Где-то здесь должен быть родник… - неожиданно звонким голосом сообщил охотник, - А на родник всегда приходит молодые олени. Ваша задача, дети, поймать сегодня по одному оленю на каждого. Это своеобразный экзамен, так сказать…
У него была смешная манера часто повторять очевидное и вставлять везде «вредные словечки». Во всяком случае, учителем он был неплохим, и волчата его любили. Но не об этом сейчас речь.
Взрослые отошли, открыв дорогу молодому приёмышу. Он на удивление быстро взял след и пошёл по нему. Если бы он знал, что случится, то молил бы богов, чтобы охота сегодня не состоялась. Но Сангво отнюдь не был пророком, и того, что случилось потом, никак избежать не мог. Вот и сама добыча – молодой, гордый олень, с надменностью несущий свои рога. Он тоже не был глуп, учуял охотника сразу и бросился наутёк, стараясь вымотать преследователя. Сангво, этот неопытный юнец (ему бы беречь силы!) старался бежать как можно быстрее и по прошествии некоторого времени настиг добычу. Но чего-то он не рассчитал, и попал под удар копыта другого оленя – старого самца, пасшегося неподалёку и по непонятной случайности приходившегося отцом молодому. Перед тем, как окончательно «вырубиться», Сангво по пальцы вонзил когти в плоть оленя и упал вместе с ним. Так и лежали они некоторое время – окровавленный олень, бившийся в агонии, и не менее окровавленный волк, находящийся где-то вне этой реальности. Прошло минут двадцать-двадцать пять, прежде чем старый волк-охотник забеспокоился. К тому же времени, когда волки добрались до Сангво, тот уже понемногу начал приходить в себя Вроде бы, победителя не судят, но… «Родичи» никогда не упускали случая поиздеваться над ним, и начали злорадно похохатывать и сейчас. Молодой волк, ослеплённый отчаяньем и непониманием того, за что они над ним смеются, бросил добычу и ушёл. Последними словами, которые он услышал от приёмных родителей, были: «Ну, вот мы и избавились от него. Неплохо, правда?»…

После первой неудачной охоты Сангво долго не мог избавиться от ощущения, что каждая охота будет заканчиваться точно так же. Из-за этого ощущения он охотился крайне редко – так, чтобы еле-еле не умереть с голоду. Всё же остальное время, не занятое охотой, он просто шёл. Шёл, не зная, зачем идёт и куда его приведёт очередной путь. Он шёл, чтобы вообще не думать о себе. О своей судьбе. Плодами этих нескольких лет были горькие выводы о своей жизни – Сангво решил, что родители его бросили из-за внешности, охота была подстроена, а теперь какие-то неземные силы не дают ему встретить хоть кого-нибудь. Он молил о пощаде, о друге, о другой жизни. И вот в один день его молитвы, казалось бы, были услышаны.

Было холодное, промозглое зимнее утро. Тонкие кружева изморози укрыли всё, что не двигалось – деревья, остатки прошлогодней травы, мелкие камешки дороги. Именно такой должна быть идеальная ранняя зима. Сангво брёл, не разбирая дороги и даже особо не задумываясь, куда он идёт и зачем. Он просто шёл и думал о чём-то вечном, никак не относившемся к скучной действительности. Мимо величаво проплывали леса, озёра, степи – и всё в белом кружеве. Сангво шёл без остановки уже несколько дней. И тут он заметил её. Да, она и вправду была прекрасна. Чем-то это знакомство отдалённо напоминало сказку, где чудовище влюбляется в красавицу. Вот только без счастливого конца…
У неё уже был возлюбленный – достаточно пожилой волк, вожак одной из здешних стай. Возможно, они были счастливы вместе до появления Сангво. Но вот «красавица» и «чудовище» встретились, и между ними завязался бурный роман. Сейчас уже трудно сказать, чья инициатива была больше, но волк влюбился в первый раз, влюбился, как мальчишка. Трудно сказать, были ли чувства волчицы искренними, но… почувствовав достаточно сильного соперника, бывший возлюбленный вызвал Сангво на поединок. Думаю, вы поняли, кто победил. Тело «пожилого» осталось где-то в скалах кормить многочисленных грифов. Это была первая смерть другого волка от клыков Сангво. Почему он убил тогда? Просто так, по непонятной прихоти. И тогда «возлюбленная» высказала Сангво в лицо всё, что она думала.
- Хайен, Хайен, урод, гиена! – в непонятной ярости кричала она и плакала, плакала, плакала. Сангво ушёл, унося в сердце глубокую рану.

Теперь он снова шёл, пытаясь забыться. Шёл до боли в натруженных лапах, до тошноты от чувства голода, до полной потери сознания. Шёл вперёд, повинуясь зову раненого сердца и своеобразному долгу первооткрывателя. Тогда-то он впервые и встретился с Ней. Он так и не может утверждать, что то была одна из Богинь - Королева Кара, или же Смерть. Нет. Возможно, это просто бред воспалённого мозга, хотя Хайен вроде абсолютно нормален. Опишу так, как было бы, если бы Кара существовала на самом деле...
Там тоже был высокий обрыв. Скалы, скалы с острыми вершинами, укрытыми вековым снегом. По натуре Сангво никогда не был одним из Северных, но помрачённое состояние души многих заставляет проделывать странные вещи. Сложно сказать, что тогда творилось в голове у волка. Возможно, он действительно решил покончить жизнь самоубийством, а, возможно, попросту задумался и не сумел удержаться на небольшом и скользком участке пути. Как бы то ни было, он полетел вниз, даже не успев ни за что уцепиться тупыми, ни на что не годными когтями и клыками. Он полетел вниз и задумался о том, что ждёт его после смерти. Праведной жизнью он никогда не занимался, особых доблестей не допускал, да и вообще, жизнь Сангво проходила как-то серо и скучновато. Он летел очень долго и успел подумать о многом. Почти долетел до острых камней, и тут возле него появилась чёрная волчица…
Она была крупная, гораздо крупнее Сангво, хотя и тот не отличался мелкотой. Абсолютно чёрная, на таких объектах даже глазам трудновато задерживаться. И она была пронзена стрелой, тоже с чёрными перьями. Кара…
Они продолжили «полёт к смерти» вместе. Она молчала. И он молчал. А потом – короткая вспышка, ничего не стала. Очнулся Хайен лишь через несколько дней. Кости переломаны, шерсть превратилась в кровавые клочья, хвост - пополам и ещё раз пополам. Как только волк выжил? Этого точно никто не сможет сказать, но восстанавливался Хайен очень долго.
Только потом уже, неоднократно прокрутив в мыслях события того дня, Сангво понял, кто был перед ним. Королева Смерти, Кара, почему-то положила на волка свой намётанный глаз. Это значило только одно – либо в скором времени волк станет трупом, либо какой-то случай помог богине выделить его из сотен сородичей и назначить его к себе, в Аид… но пока ничего не случилось. Сангво пошёл дальше…

Потом были несколько лет скитаний, ничем непримечательные и уныло-серые, как поздние осенние дни. Хайен пытался разобраться в своей роли в этом мире, в самом себе и в окружающих его животных и предметах. И надо же было случиться такому, чтобы в неподходящий момент ему подвернулась кочующая стая волков-убийц, способных ради чужой крови.
Тогда было раннее утро. Лето показывало себя во всей красе – солнце ласкало яркую зелень, радовавшую глаз. Обоняние будоражили приятные запахи. И тут появилась она – бывшая возлюбленная. Время давно уже затянуло старую рану на сердце, запихнуло её куда-то вглубь памяти. Но при новой встрече всё так оживилось, словно расставание произошло только вчера. Сангво ни в чём её уже не винил. Рана закрылась. Ушла боль. Теперь осталась лишь тёплая привязанность, которая тоже отошла куда-то вглубь. Она заметно постарела – только теперь Хайен понял, что волчица была старше его на несколько лет. Теперь она уже не узнала своего бывшего «бойфренда», да и ни к чему это было.
Ту стаю, кровожадных маньяков, пока не было ни слышно, ни видно. Они наверняка сидели где-то и ожидали. Их смыслом жизни стало убийство – просто так, даже не ради своих каких-то богов. Бывшая возлюбленная шла впереди, Сангво – несколькими метрами дальше. Они молчали. Она не подозревала о его существовании, он просто не хотел раскрывать карты.
Вдруг, когда Хайен отвлёкся на посторонний шум, раздался пронзительный вой, словно раздиравший душу длинными и острыми когтями. Вот и появились они. Противники…
Не буду делать из волка героя, он, наверное, впервые в жизни, струсил. Захотелось убежать, спрятать голову под лапы и поскуливать от страха. Но что-то внутри него не дало Сангво скрыться с места убийства. Кто-то чужой направил его на убийц. Сколько времени шло сражение – волк не запомнил. Он просто убивал, пропитывая себя чужой кровью, словно уподобился своим противникам. А потом упал, упал без сознания…

Вряд ли тогда была кома. Просто глубокий сон, о котором Сангво себе не дал отчёта. И во сне пришла Она. Опять. Кара… теперь всё прояснилось. Королеве Смерти требовался подвиг, совершённый им. Она что-то говорила про доблесть, честь, гордость и способность на жертву… а потом сказала лишь одну фразу:
- После смерти ты займёшь место у меня в Легионе. Никому лучше не собрать жатву после будущей войны, чем тебе. Жду тебя у меня, в Аиде. Чем скорее – тем лучше.
Дрожь пробежала по всему телу Хайена, словно в одно мгновение пришла смертная агония. А потом Кара пропала. Скорее всего, она была лишь бредом воспалённого сознания. Но после тех слов у Сангво исчезло желание непрестанно идти куда-то, лишь бы забыться. Теперь волк начал искать место, где он бы смог прожить остаток своей жизни спокойно, и не выделяясь. Так он попал на территорию стаи Призрачных Следов...

• Стая [Ядовитого тумана/Призрачных следов/Серой крови/Нежити/Одиночка].
Стая Призрачных следов.

• Должность в стае [смотрите состав]
Одиночка, планирует вступить в стаю.

• Связь с Вами [обязательный пункт]
Лучше всего по почте - регулярно проверяю.

Отредактировано Сангво (20.08.2013 12:48:58)