Сказками о местных разгуливающих мертвецах она наслышана.  Сказками, потому что поди разбери, правда ли это, когда в глаза ни одного не видел, слыхом не слыхивал, а нюхом не нюхивал. Все «симптомы» близко обитающей смерти можно было списать на воспаленное воображение, но… Осторожность, осторожность и еще раз осторожность. Много осторожности не бывает. Хотя нет, бывает. Это называют паранойей.
Тише ступай, еще тише, – интервал между шагами становится длиннее, ступаешь так, будто боишься угодить в западню, в капкан, наткнуться на растяжку.
Сегодняшняя охота завела ее слишком далеко от территории стаи. Оправдание этому такое: погоня была слишком жаркая, солнце было слишком низко, а кролику слишком наплевать на волчьи границы. Ему дом родной – все вокруг. Каждый куст и любая нора. И до приглашения к ужину в качестве главного блюда ему тоже нет дела. Разве ж отнимешь у животины волю к жизни?
Довольно странно это – искать оправдание добыче и проникаться к ней сочувствием. Кролику ничего не стоит начать новую жизнь на новом месте, а вот ей придется вернуться. Скорее всего, без добычи, но хотя бы живой.
Вечер. По мере сгущения сумерек все больше обостряется нюх. И все потому что страшно, и холодно, и снова страшно. Больше всего страшно.
Прежде чем взять курс на поиски обратной дороги, полукровка решила последовать на отдаленный шум реки. Все же погоня за ушастым немного измотала ее, и обыкновенно смочить горло было просто необходимо. «Еще и дождь собирается», – полукровка обвела взглядом сизое тяжелое от скопления туч небо с редкими голубыми небесными просветами. Все намного осложнится. Если даже ей и удастся поймать знакомый след, дождь безжалостно размоет его, а дальнейшие поиски уже придется вести, уткнувшись носом в грязь и лужи. Да, определенно стоило поспешить.
И, поспешая, в ущерб осторожности, Мика рысцой засеменила на речной шум. Он все отчетливее звучал в ее ушах, становился ощутимым, обретал запах и даже вкус. Кто бы мог подумать, что обычный кролик заставит ее так побегать, чтобы потом она мечтала об одном единственном глотке воды. Но там-то, впереди, ее ждал не один глоток, а даже столько, сколько ей захочется.
Высунув сухой горячий язык, Мика обвела им такие же сухие губы, причмокнула, представив, как она утолит жажду совсем скоро.
Также как есть называние избытку осторожности, есть название и ее недостатку. Беспечность, не так ли? Очень хорошо, что Мике пришла в голову мысль о том, что рядом может водиться всякая нечисть, встреч с которой настоятельно требуют избегать себе же во благо. Даже паре взрослых волков будет сложно оказать достойное сопротивление одному монстру, что уж говорить об одной жалкой молодой охотнице-полукровке. Тут даже не волк, а всего пол-волка. Даже треть, ведь она молода и неопытна.
Что же касается других опасностей, то они странным образом померкли в ее сознании. То есть волки из других стай, которые могли быть враждебно к ней настроены, да и в принципе любой волк, который имеет предрассудки к собачьим выродкам, мог стать серьезной опасностью для нее. Ну, стоит еще понадеяться, что с первыми глотками воды голос разума посетит ее окончательно. Пока же она была до того уязвима, что никому бы не составило труда перехватить ее на пути к живительному источнику.
Наконец она вышла к берегу. Здравого ума хватило на то, чтобы прежде осмотреться по сторонам – ничего с первого взгляда замечено не было. Самая обычная горная речушка, которую обступали жадно питавшиеся ее соками деревья. Целые стены деревьев, которым не было видно конца, покуда там простиралась за поворотами речное течение. Птицы молчали. Наверно, все испугались надвигающейся грозы. Это было бы лучшим объяснением тишине.
Полукровка опасливо повела ухом, пожала плечами и взглянула себе под ноги, в толщу воды. Она была прозрачна, речное дно почти полностью просматривалось даже сейчас, когда камни не переливались в бликах солнца. «Это место, наверное, очень красиво днем,» – подумала Мика, вдохнув поглубже влажный запах. Он одурманил ее окончательно. Можно было даже искупаться, но в этом месте она могла не справиться с течением. «Подумаю об этом позже», – решила она и, припав на грудь, поджав под себя передние лапы, начала жадно лакать воду. Каждый глоток растекался по глотке и дальше, по груди, до самого живота, так приятно и сладко. Совсем чуть-чуть покалывая, вода была немного прохладной, но совсем немного – все же днем ее нагревало палящее солнце. С первыми глотками никогда не приходит насыщение. Мика зажмурила глаза и наклонилась еще ниже, погрузив почти полморды в воду. Это было замечательно! С каждый глотком к ней снова возвращались силы, но, увы, не здравомыслие. В последний раз сглотнув живительной влаги, Мика резко выдернула из воды морду, да так, что капли, до последнего цеплявшиеся за нее, стройным рядом описав движение ее морды, упали, обрызгав ее спину,
– Хааа, – с облегчением выдохнула она, потянувшись и оглядывая верхушки деревьев, обращаясь к ним, как  к хозяевам этих мест, – Спасибо тебе, безымянная горная речушка! – торжественно отблагодарила она это место.

Отредактировано Мика (29.07.2013 11:56:07)

На самом деле сейчас ей не хотелось снова ударяться в поиски. Легкий «душ» немного освежил, но речушка по-прежнему манила к себе, словно приглашала полукровку искупаться. Мика еще раз придирчиво осмотрела дно – будет ли возможность зацепиться за него, если вдруг что пойдет не так, и не опасно ли это. Подводные камни те еще подводные! Заодно ее взгляд проследовал по течению, наткнувшись на несколько крупных выступающих над поверхностью камней.
«Может и не стоит рисковать,» – рассудила она, оглядывая острые каменные грани, «Из меня не такая уж хорошая пловчиха. И темнота сгущается..» – тучи вплотную заволокли небо, не оставив ни одного небесного просвета. В такую погоду было достаточно сложно определить время, но куда сложнее найти дорогу. «Кажется, кто-то слишком беспечен». Полукровка отошла от кромки воды, вмиг сбросив с себя неведомые чары, наложенные на нее этим местом. Как бы ни было тут уютно и красиво, стоило поспешить назад, пока кто-нибудь ее не хватился.
Послышался шорох. Очень динамичный, стремительный. Короткие длинные прыжки, утопающие в ворохе травы. Полукровка повела ухом и вслед развернула морду по направлению шума. Он звучал где-то вдалеке, но очевидно приближался. Не нужно быть хорошей охотницей, чтобы не понять, по какому поводу такая суета. «Кто-то гонит кролика? Ну вот, еще одна жертва ушастых террористов». Сочувственно покачав головой, Мика вздохнула и огляделась. Ей, конечно, не было известно наверняка, кто это охотится неподалеку, но привлекать к себе внимание было рискованно. Очень велика была вероятность, что это волк не из ее стаи, а совсем даже чужой и не дружелюбно настроенный. В конце концов, он может подумать, что Мика поджидает его, чтобы отнять добычу. Да мало ли чего придет в голову оголодавшему сородичу! Не стоит лезть в эти дела.
Только собравшись уходить, она выглянула из-за гряды кустов. Два кролика сидели в нескольких метрах от нее, совершенно ни о чем не подозревая. Они настороженно пряли ушами, высматривая что-то впереди. «Хороший шанс!» – шепнул охотничий инстинкт. Жаль, с того момента, как Мика почувствовала здесь чужое присутствие, эта территория перестала восприниматься ею как нейтральная. Посягать на добычу здесь также было опасно. К тому же ей с детства известно, что за двумя зайцами гоняться – ни одного не поймать.
Что ж, она могла выбрать одного, того, что побольше и поаппетитнее, но что-то подсказывало – брось, брось эту затею и уноси лапы. Она молча стояла, даже не пытаясь скрыться, как вдруг зайцы встрепенулись и резко бросились врассыпную. Полукровка опешила и взглянула себе под лапы – ни одного треснувшего сучка, она была готова поклясться, что не издала ни звука. Что заставило их испугаться и в панике сбежать? Неужто глаза на затылке? Ну-ну…
Не прошло и секунды, как из тех же кустов, у которых она видела ушастую парочку, выскочило Оно…
Оно.
У Мики не было времени наречь именем это массивное черное пятно, которое вылетело из кустов и кубарем скатилось вниз, не дав ей шанса даже отскочить в сторону. Слишком быстро и внезапно. Все что она успела, это инстинктивно сжаться и зажмуриться. Последнее было вовсе не обязательно, Мика просто боялась, что Оно может и напасть, и, зажмурившись, не прогадала. Поскольку через мгновение уже барахталась в прохладной воде. Прежде чем ей удалось высунуть морду на поверхность, она снова наглоталась воды, но на этот раз принудительно и ни разу не в удовольствие себе. Когда она лакала воду, она не была настолько холодной. Сейчас же она была прямо таки обжигающе холодной! Да и дно, обманчиво казавшееся мелким и неглубоким, никак нельзя было нащупать. Мика в страхе задергала лапами, ударяя ими по поверхности воды, пока не наткнулась на что-то мягкое. Тот факт, что Оно вместе с ней оказалось в воде, был упущен из виду. Ища спасения, она бы ухватилась за первую попавшуюся опору.
Пришло время поговорить о том, что представляло из себя Оно. Оказалось, что Оно состояло из груды мышц и мокрой шерсти. Ткнувшись в нее носом, полукровка почувствовала запах волка, ей не знакомый. Существо мощно грело лапами, без особых трудов удерживаясь не поверхности и норовя снести прочь хрупкую полукровку. Самое время было попросить его подплыть поближе к берегу или элементарно попросить о помощи, но не успела она и пикнуть, как одна из мощных когтистых лап прилетела ей в голову. Удар был неслабый. Зрение полукровки померкло, словно вмиг перегорела лампа. Сила удара вынесла ее прямо на каменистый берег, а хрупкое слабое тельце ее неуклюже шлепнулось при падении.
Конечно, это было более чем неожиданно. Первым делом Мика попыталась подняться на лапы, чтобы не пропустить следующий удар и если не отбить его, то хотя бы принять с достоинством и лицом к лицу. Но на деле все оказалось довольно сложно. Камни под ней стали скользкими от воды, которая натекла с ее шерсти. Мика беспомощно барахтала лапами, пытаясь свести их под собой для устойчивости, но раз за разом падала, ударяясь то подбородком, то грудью. Удар лапой пришелся ей по животу. Падать на него было особенно неприятно и больно.
Только после того, как она в неудачных попытках чуть отползла в сторону, Мика смогла подняться и взглянуть на незнакомца. Ее губы дрожали от боли и страха, трусливо оголяя клыки.
– Больно, – произнесла она чуть сдавленно, – Больно это, знаете ли, – но судя по тому, что она не стонала и не вкладывала в фразу агрессии, это была скорее констатация факта. «Нагоняй отхвачен, сэр». Она не сводила с него глаз, вдобавок с этим создавалось ощущение, что Мика отчитывает незнакомца и требует извинений.
– Вы нанесли мне удар, но в то же время спасли меня. Я могу считать, что мы в расчете, – пытаясь скрыть страх перед ним, она говорила. Она могла его видеть, уже отчетливо, но не могла составить полной картины о неожиданном госте, не услышав его голоса, – Хотя если бы Вы не сшибли меня в реку, мне не понадобилась бы Ваша помощь. Решительно не знаю, как нас рассудить. Должно быть, Вам очень стыдно? – ее голос немного дрожал, она понимала, чем чреваты упреки в адрес того, о ком ничего не знаешь. Реакция на них у всех разная и подчас довольно непредсказуемая. Перешла ли она невидимую черту? Что сейчас будет?

В какой-то момент появилась надежда на благоприятный исход. Если бы только незнакомец плюнул на нее и уплыл бы с богом на другой берег, все закончилось бы хорошо. А так… Мика была чересчур напугана и сбита с толку.
«Допустим,» – пыталась она поразмыслить трезво, «Только допустим, что он случайно сбил меня в воду. И также случайно ударил со всей силы. Если такого больше не повторится ни в жизни…» – но довести мысленные рассуждения до точки ей не удалось. Все произошло в одно мгновение.
Всплеск воды. Удар. Померкший сумеречный лес. В раскинувшемся небе загорелись две огромные звезды. Они ослепляли холодным голубым сиянием. Но то были не звезды, а волчьи глаза. Так близко? Но как?
Затылок утыкался во что-то холодное. Под натиском и ударом грудью Мика благополучно повалилась на лопатки и крепко стукнулась затылком о землю. Первым делом полукровка выбросила вперед лапы и уперлась ими в грудь налегавшего на нее яростного самца, когда тот потянулся к ее морде угрожающе раскрытой и вооруженной мощными острыми, как бритва, клыками, пастью. 
Разумеется, он атаковал очень быстро и бездумно, не позаботившись даже о том, чтобы отряхнуться. Струями стекала по его лоснящейся смолисто-черной шерсти вода. Мокрая шерсть только подчеркивала его мощное телосложение, таким он казался ей еще более страшным и ужасающим. Настоящая машина для убийств. «Не нежить ли часом?» – проскользнуло у нее в голове, но мертвеца незнакомец напоминал только своим чрезмерно агрессивным нравом. Бросаться на все, что движется! Это ж не в какие ворота…
«Возможно, он просто одержим охотничьей лихорадкой».
Мика слыхала о ней. Как охотницу ее предостерегали, страша рассказами о волках, одержимыми охотничьей лихорадкой. Жертвы ее порой бывали потрясены, узнав, что всадили клыки в сородича, будь то случайно попавшийся под горячую руку бедолага, и даже родные и близкие. Охваченные охотничьим азартом, граничащим с безумством, они видят то, что им хочется видеть. Возможно Мика для него – добыча, только видит он перед собой не себе подобную, а все того же кролика.
Нужно было привести его в чувства, подать голос, попытавшись порвать шаблоны в его разгоряченной голове, но Мике и без того было тяжко сдерживать его недюжинный напор. Задними лапами она изо всех сил упиралась ему в живот. Кажется, только благодаря этому он до сих пор е оттяпал ей полморды.
«Ну же, очнись!»
А если не в лихорадке дело?
Что если агрессия его осознанная и направленная против нее?
Тогда, должно быть, ей конец. Надолго она не сможет сдерживать его и обороняться, а поблизости никого, кто мог бы ей помочь.
«Черт! Черррт!»
Мика заскребла лапами по его груди и животу, в ответ трусливо щелкнув челюстями и тяпнув его за лапу. Ей пришлось извернуться чуть ли не кренделем, чтобы проделать этот фокус.
– Тыхтотакой?! – рявкнул нападавший. Напор его немного утих, но выглядел он по-прежнему грозно. Мика не знала, что на это ответить. Могло ли случиться так, что все это время он принимал ее за кого-то другого? «..за самца?»
Полукровка непонимающе вытаращила на него глаза, раскрыв горячую пасть и жадно ловя ею воздух. «Он шутит?!» – ну вот теперь-то в ней закипала злость. Мика хмурилась, чуть оголяя белые волчьи клыки на незнакомца при малейшем его движении, надеясь предупредить новые нападки в свою сторону.
– Я? – изумленно произнесла она, качая головой так, словно у нее не находилось слов. И ведь действительно – что ей было ответить? Как вообще возможно забыть о том, что было секунду назад и представиться друг другу в такой ситуации. Как говорится, разговор не клеился, – Да как ты..?! Ты! Совсееем спятил?! – Мика замолотила лапами по его груди и животу, пытаясь согнать его с себя. Окруженная со всех сторон колом вставшими мускулистыми лапами и придавленная его мощной грудью, она чувствовала себя словно в клетке. Чертовски неуютно и некомфортно, – Ничего себе способ знакомиться! А ну слезь с меня, кобель, – злобно ощерилась полукровка, понимая, что ее положение до чертиков неоднозначно.
«От кого я требую извинений, ха!» – мысленно Мика постучала себе по лбу. Это все равно, что требовать от грязнули вытирать лапы на входе в пещеру. Один черт – бессмысленно.
Мика клацнула челюстями совсем близко к его шее, но подобраться еще ближе и проучить наглеца у нее не вышло. Тогда она снова проявила чудеса ловкости и тяпнула волка за ту же переднюю лапу. Все что она могла сделать, намекнув на свое крайнее недовольство и оскорбленность.

Отредактировано Мика (30.07.2013 09:58:49)

Совершенно зря она так старалась, извивалась и тратила силы. Хотя бы потому что Мике внезапно удалось одержать победу острым словцом. Не то чтобы незнакомец обиделся и убежал в слезах – этому не бывать. Он просто опешил и попятился назад, отскочив от полукровки, как от заразной.
– Это я кобель?! – Мика поднялась с земли следом. Полукровка все еще была на взводе, поэтому не могла позволить себе восседать на пятой точке перед типом, который чуть дух из нее не выбил и не отгрыз полморды вдобавок. Во всяком случае, стоя перед ним ей было спокойнее. Да и боль, как ни странно, отпустила. Поначалу полукровке казалось, что ей неделю придется лежать овощем, чтобы оправиться от подобного, но тело ее оказалось куда крепче, чем показалось на первый взгляд.
Ответить волку в той же манере, в которой она говорила с ним до этого, Мика не успела. И с трудом, очень вовремя, перестала следить за его взглядом, но все успела понять и отвела взгляд, смутившись. «Вот полоумный!» – проскользнуло в голове. Или, следовало бы сказать, без тормозов совершенно. Развязный, неотесанный… Нелюбимый тип, как говорится. Хотя не для кого не секрет что именно такие сводят с ума большинство представительниц женского пола. Мика открещивалась от мысли, что она могла быть с этим большинством заодно.
– А, ну да – кобель, –  «Боже, мог бы и промолчать!»
– Действительно, – буркнула Мика, все еще глядя куда-то в сторону, чтобы избежать соблазна проверить это самолично. Пока волк отряхивался в сторонке, Мика тихонько отплевывалась от шерсти, которой «наглоталась», пока отбивалась от него. Надо же, он как будто не заметил этого! Вот как можно по-настоящему унизить противника, сделав вид, что его нападки прошли для тебя бесследно.
«Даже не хромает, пф,» – оглянувшись, приметила полукровка. Надо думать, ее укус был не больнее комариного для этакого бугая. А она? Она просто насекомое по его меркам. Что ж, по крайней мере все разрешилось мирно, потому что выстоять в нешуточной схватке с таким у нее не было ни единого шанса.
Раскат грома и последовавший за ним тотчас ливень застал их обоих врасплох. Хорошо что ей не пришлось отряхиваться. Полукровка взглянула на небо, словно по движению туч и по загруженности неба стараясь определить, сколько это может продлиться, потом оглянулась на сородича. Она уже боялась, что он поспешил скрыться, то волк стоял под стеной ливня на том же месте. Угрюм и не весел. Как изваяние.
Может, не стоило больше тут задерживаться, а хотя бы поискать себе временное укрытие? Этот не пропадет наверняка. Но объединившее их горе заставляло думать о них как о едином целом. Словно случайное стечение обстоятельств обязывало их держаться вместе до поры до времени. По крайней мере, Мика чувствовала в этом необходимость. Она вздохнула и робко подошла к волку, спереди, чтобы случайно не напугать его и не схлопотать снова,
– Ну что, какие есть предложения?

Мика промокла до нитки. Потяжелевшая влажная шерсть шматами свисала, с нее текла струями теплая дождевая вода. Роскошный воротничок на шее потерял былой объем, это ясно как день. Очень хотелось от души встряхнуться, только какой смысл, если под открытым небом все в ту же секунду намокнешь снова. Стиснув зубы, Мика терпела, не желая бросать своего нового знакомого. По крайней мере, до той поры, пока он сам не изъявит желание пойти своей дорогой. Но он молчал. Угрюмо посмотрел на небо и молча направился куда-то.
«Эм..?» – ну нет, это было слишком. Полукровка с грустью уставилась на него, сверля жалостливым взглядом его спину. Неужели просто уйдет? А этот жест можно было считать за приглашение? «Что ж, хорошо,» – прикусив губу, Мика торопливо засеменила следом. Мало того что она не поспевала за ним в принципе, так еще и отстала, помедлив в нерешительности,
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – стараясь перекричать шум дождя, крикнула она. Потом поспешно пояснила, – Я имею в виду, ты же не приведешь меня к своим и все такое, – «все такое» на самом деле, не волновало. Истинная причина ее беспокойства заключалась в первой части, но просто взять и признаться в этом было нельзя, – Ты ведь не один? – поинтересовалась она чуть тише, скрывая нотки любопытства, но, как и ожидала, ответ не получила. По крайней мере, сразу.
Полукровка бодро взбиралась на пригорок, прыжками. Не пойми откуда взялись и силы, и прыть – Мика была рада тому, что эта история пока еще не подошла к логичному завершению. Хотя первое впечатление от знакомства было не самым радужным, однако неподдельный интерес к новому знакомому все же был. Этот волк необычный. Излишне молчаливый, правда, и редкая фраза, из него вылетающая, приходится к месту. Но что-то в этом было. За ним чувствуешь себя как за каменной стеной. «Не знаю, кто ты и откуда ты, но у нас впереди целая вечность в ожидании затишья, чтобы узнать друг друга» – Мика оглядела место, к которому ее привели. Но не столь привлекал ее невероятных размеров клен, сколько волк, явно чем-то раздосадованный. Еще было очень похоже на то, что он боролся с гадюкой. Полукровка не смешивалась в происходящее, только с любопытством посматривала со стороны, стараясь разглядеть в облачке поднявшейся пыли его противника. Вскоре все закончилось, и полукровка набралась храбрости подойти ближе. Ее с ног до головы, и без того мокрую, обдало брызгами, пока ее спутник отряхался, но на счет этого она ничего не сказала. Заглянув туда, где происходила схватка, Мика обнаружила выводок мышей. Мертвых, естественно. «У крошек не было ни шанса,» – с наигранной скорбью произнесла она в сердцах и, чуть наклонившись, принюхалась. Будто проверяя, не разыграли ли ее,
– Чудные отбивные, – заключила она. После чего поспешно встряхнулась, наконец почувствовав себя лучше.  Ливень пока что и не думал сдавать позиции, безжалостно молотил по листве близ стоящих деревьев, делал пористой волнующуюся гладь оставшейся позади реки. Здесь было сухо и безопасно до поры. Сколько можно выжать гостеприимства из этого места, они выжмут, это уж точно.
– Мика, – буркнула она таким голосом и с таким выражением, словно ее заставили в этом признаться. Она смотрела в это время на неподвижные мышиные тушки, словно пересчитывая, – Мое имя. Так, для справки.

Отредактировано Мика (01.08.2013 07:50:30)

Он нараспев повторил ее имя. Несколько раз. Одно звучание тошнее другого.
– Круто, мне нравится, – закончилось все этим. «Неужели?» – хотелось ей спросить, но она только выразительно подняла одну бровь. Он произнес это так скучающе и посредственно, с каменным лицом, что все признание его в целом казалось довольно тухлым и за уши притянутым. Но для первого и последнего раза сгодится.
Волк с аппетитом закусил и захрустел так, что Мика сама проголодалась и была не прочь сейчас тоже наловить себе что-нибудь на легкий ужин.
– А я – Тайрр, – это помогло ей отвлечься от мыслей о еде. Она так привыкла к грубости своего спутника, что даже не ожидала, что он представится ей в ответ, – В смысле, Тарранвал, а не Таврентий, – похоже, он не шутил, но даже глядя ему в глаза, когда он был так грозен и строг, она не смогла не засмеяться,
– А мне Таврентий больше нравится, – из вредности, наверное, вырвалось. А вообще ее больше впечатлило «Тайрр». Необыкновенное имя, словно по нему шитое, звучное. Легко запомнить просто потому что оно идеально сочеталось с его нравом и характером, отпечаток которого наложился на память.
«Тайрр, значит, – ей нравилось мысленно вытягивать последнее звучное «рр». Язык чуть касался неба, даже когда она пыталась только подумать об этом, а все равно так и просится распробовать его «на вкус», – Тайрр, который любит обижать маленьких. Тайрр, который бьет по всему, что движется. И по всему, что не движется тоже,» – она тихонько посмеивалась, пока он не смотрел на нее. Знал бы он, что она о нем думает сейчас, у нее были бы проблемы. Наверно. А почему бы и нет? Он непредсказуемый, сам у себя на уме и сам себе господин.
Больше похоже на то, что он одиночка. Но это только догадка. Спрашивать, откуда он на самом деле, чтобы узнать наверняка, Мике не хочется. К чему это? Меньше знаешь – крепче спишь.
И снова он поразил ее своей внезапностью. Не только силой своего голоса, который грянул как гром, но и самой сутью,
– Давай дружить! – Мика вздрогнула всем телом и вылупилась на него. «Ты серьезно?»
– Дружить? – переспросила она удивленно и задумалась так, словно придирчиво взвешивала все минусы и плюсы, – Дружить, – чуть нахмурившись, повторила она и сжала губы. Ей вдруг пришло в голову, что с таким она сталкивается впервые. Ну, то есть друзья в принципе у нее быть может были. Когда-то. Вообще в жизни. Но ни разу это не начиналось с предложения. Дружба завязывается сама по себе, а тут такое дело, словно ему захотелось ее поторопить и навязать. Мика смутилась от мысли, что обычно с таких слов начинаются другого рода предложения, и самое страшное, что что-то внутри на него готово было откликнуться. Ну и дела! Давно что ли самцов не видела? Совсем разомлела от его запаха и брутальности? – А это как? – нелепицей прозвучало от нее с неподдельной растерянностью и любопытством.
Она подумала, пооглядывалась, ища что-то и, встав на четыре лапы, указала на кучку мышей перед его лапами, не обращая внимания на то, что оказалась в результате к нему очень близко, – Дружить, значит, пробовать твою добычу безнаказанно? – потом словно ее осенило, она повернула морду обратно к нему, – Или, скажем, можно даже звать тебя Таврентием?

Этими выходками она надеялась не разозлить волка, а как раз наоборот – приободрить и развеселить. Но все ее усилия не возымели должного результата. Глядя в его глаза, она не могла понять, о чем он думает, но какой-то холодный недобрый огонь плескался в них, очень лениво, словно пережевывая что-то. Уж не ее ли косточки? Мика смотрела на него без ответной злобы. Она чуть поджала уши к затылку и стерла с лица дурацкую улыбку, как бы признавая, что ее шутка не удалась и что она глупая женщина. «Ну вот, разрядила обстановку называется. Молодец, ничего не скажешь» – отчитывала она себя мысленно. Ситуация ей казалась безвыходной, тупиковой. Сейчас он или просидит до скончания веков молча, игнорируя ее навязчивые выходки, или пошлет на все четыре стороны.
– Для начала постарайся не кусать меня больше, – сказал он совершенно спокойно и монотонно. Мика тут же навострила уши, кисло улыбнулась и закивала головой, как болванчик. Славно, как же славно, что он еще в состоянии вести беседу! В сложившейся ситуации это прозвучало для Мики как условие их перемирия, поэтому она строго зарубила себе на носу, черным по белому, «Не кусать». Делов то!
– Ты же понимаешь, в тот раз я просто защищала свою честь и невинность, – важно произнесла Мика, вытянувшись по струнке и чуть задрав нос, еле сдерживая улыбку. Пожалуй, ни тому ни другому ничего не грозило в тот момент, но напугалась она не на шутку. Так вел бы себя любой, кому «повезло» бы получить ни с того ни с сего по наглой серой морде.
Тайрр слишком часто поглядывал на происходящее сверху, словно выгадывал нужный момент для того чтобы смыться. Что ж, думать, что ее общество может быть для него приятным или даже комфортным, было бы слишком самонадеянно. Нет никаких сомнений в том, что когда гроза утихнет и с неба прольются последние капли влаги, он вскочит и уйдет по своим делам. Мика с грустью смотрела на небо сквозь плетенку ветвей, умоляя ливень помедлить и лить, лить, не жалея сил. Но, к несчастью, ливень как таковой прошел. На смену ему пришел обыкновенный дождик. Прорезавший небо разряд молнии на миг ослепил ее, а раскат грома, грянувший следом, просто окончательно вывел из равновесия. Мика вздрогнула и вжалась в бок товарища, спрятавшись за ним, как за надежной защитой. Пожалуй, не стоило взрослой волчице так вести себя, но этот суеверный беспочвенный страх перед гневающимся небом внезапно оказывался превыше голоса разума. Очнувшись, она поняла, что лежит, завалившись на бок и упираясь плечом в бок Тайрра. «Он будет вне себя, – тревожно проскользнуло ее в голове. Мика сглотнула, – если, конечно, почувствует». Не то, на что следовало бы полагаться, но зная, какой ее друг толстокожий, в какой-то мере она полагалась на это.
– Мышей я наловил для нас обоих, – в ответ на это Мика снова состроила удивленную мордаху и ответила,
– Вот как? Мм… спасибо, – но почему-то не притронулась к добыче. Ей не хотелось отрывать от себя тепло чужого тела. Наглости в такие моменты ей было не занимать. Откуда только берется?
– А друзьям можно делать так? – снова взялась она за свое, в тот же момент потянувшись мордой к уху волка. Оно было размером, наверно, с ее голову, испещренное боевыми шрамами, которые, как известно, самцов красят. Ей составило больших трудов дотянуться до него, она чуть не потянула себе спину, но таки подскочила, вскинула ему на холку лапы и лизнула от скулы до кончика уха, находя эту забаву более чем дружеской. Заодно надеясь отвлечь его от наблюдений за погодой.

Иммунитет к опасности ослаб, уровень защиты снижен. Только этим можно было объяснить беспечность, с которой Мика восприняла такой игровой жест. Пару минут назад подобное обернулось бы паникой, в которой полукровка ненароком могла задушить себя своими же усилиями, просто пытаясь резко выдернуть шею из волчьей пасти, брызжа при этом слюной и осыпая обидчика проклятьями. Но отныне определенный рубеж был позади, граница, которая позволяла допускать чуть больше пренебрежения осторожностью. Доверие, то бишь. Тайрр был, конечно, еще тем мрачным типом, но он не безнадежным.
Полукровку радовало, что приглашение поиграть было принято и, главное, воспринято верно. Но, увы, одним ходом волк ставил шах и мат в этой партии. «Так не честно!» – Мика улыбнулась и тихонько зарычала. Заклокотала схваченная в щадящие тиски глотка, Мика чуть не взвыла от обиды – ей в таком положении даже не надрать ему задницу! В то же время она ощутила какую-то приятную подавленность, беспомощность перед самцом, который превосходил ее в силе. Недовольное рычание начало переходить в какое-то зачарованное, низкотембрное, в тот момент, когда хватка волка ослабла, словно с нее сняли невидимый ошейник.
– Ну, прямо как маленькая, – с видом победителя произнес он. Мике показалось, что за его недовольным бормотанием скрывалось нечто вроде «Проще пареной репы» или «Неплохая попытка, коротышка», но в любом случае Мика не считала свой проигрыш позорным или досадным. Это вроде как обидно по всем законам игры, но полукровка думала о другом, разгоняя странные мысли и ощущения, разливающиеся приятной тяжестью чуть ниже живота. И думала, что не так уж плохо проигрывать в такие моменты.
– А ты зануда, – фыркнула она, ерзая и словно кутаясь в теплую волчью шерсть. Притворяться обиженной было непросто, возможно, этот фокус и не пройдет. Она облизнула губы, смакуя играющий на них волчий запах. Запах, потому что вкусом назвать это было сложно.
«Похоже, ему все равно,» – Мика благодарно подоткнула носом бок волка. Возможно, у него своя выгода от всего происходящего. Он не из тех, кто бы стал просто так терпеть что-то досаждающее ему. О том, что их временное сухое убежище обступали густые сумерки и стена дождя, полукровка старалась не думать. Проблемы решаются по мере их поступления. И мысли, которые приходят ей в голову могут быть заразными. А Мике не хотелось чтобы Тайрр думал об этом и тем более заставлял ее в последствии просить о том, чтобы он остался.
– Откуда ты пришла? – «ну вот, началось. Вопрос – предвестник разлуки!» – нагнетающе вертелось в ее голове, хотя вопрос на деле был безобидным. Немного нервничая, полукровка озиралась, пытаясь припомнить,
– Кажется, оттуда, – повернула она голову вправо, потом как будто прозрела и поспешила исправиться, – То есть, оттуда! – на этот раз она указала прямо, но и тут засомневалась, окончательно сбившись, глядя на безликие деревья, точно такие же, как и те, – Или оттуда, – совсем тихо добавила она, указав чуть левее. Вот тебе и гений-следопыт. А еще ведь домой как-то добираться! – В общем знать тебе не обязательно, – таинственно добавила она, по-лисьи ухмыльнувшись и опустив морду на лапы. Но не на свои, а на лапы волка, косясь на него снизу-вверх живыми, беспокойными глазками, – Тебя-то откуда нелегкая принесла?

Отредактировано Мика (05.08.2013 07:58:33)