Проклятый запах окутывал деревья и стелился по холодной земле, словно туман, невидимый, но ощущаемый всеми фибрами тела. Казалось, он затмевает даже свет, просачивающийся сквозь пелену туч, нависших над засыпающим лесом. Вся красота осени, которую так любила Руна, уже ушла, предоставив царствовать ветрам и дождю. Теперь-то они разгуляются вволю, но только до тех пор, пока вода не превратится в лёд и с неба не станет падать пушистый снег, что гораздо холоднее, но намного приятнеедождя. Волчица пробиралась, незамеченная, сквозь, казалось бы, омертвевшие стволы голых деревьев. На территории, где гуляла Нежить даже из деревьев уходила жизнь, так казалось Руне, и она с опаской оглянулась по сторонам. Слякоть оставляла на её белой шерсти грязные следы, и это раздражало волчицу сильнее, чем усиливающаяся вонь. А что, спросите вы, волчица в здравом уме и трезвой памяти станет делать на территории трупов? Ответ прост: молодость и любопытство не пороки, однако вещи страшные. Именно повинуясь им волчица, незамеченная, проскользнула белым дымом мимо патрульных своей стаи и теперь,  осторожная и чуткая, словно лань, мясом которой она иногда позволяла себе угоститься, пробиралась по вымершей местности. Не слышно было, как стрекочут белки и улетают косяками птицы, когда-нибудь обязательно возвращающиеся обратно, едкий смрад отпугивал всех, кто когда-то жил на этой территории. Возможно, здесь цвели душистые ландыши и журчал ручей, убаюкивая всех, кому было это необходимо, здесь наверняка вили гнёзда птицы и воспитывали своих детёнышей олени. Только теперь все деревья устрашали своим через чур голым видом, ручьи пересохли, оставив лишь рытвины, которые, подобно шрамам, резали серую землю, вместо пения разноцветных птиц слышалось угрюмое карканье воронов - да и тех было немного, даже они не сумели ужиться с почти материальной темнотой, что витала в воздухе.
Руна шла медленно, стараясь не наступать в зыбкую грязь, и со стороны волчица казалась белым призраком, пришедшим навестить собственную могилу. Её шерсть была слишком заметной среди всего этого однообразия серых и чёрных цветов, но волчица была уверена, что всегда сможет убежать от полу-развалившихся восставших трупов. По крайней мере, на это надеялась, ведь её кости с каждым днём только крепли, а не гнили, покрываясь червяками.
Слишком близко хрустнула ветка, и волчица от неожиданности вздрогнула. Она не готова была встретить здесь кого-то, кроме нежити, но то, что она увидела в нескольких метрах от себя было похоже на нормального здорового волка, по крайней мере, дыр и отвалившихся конечностей Руна не наблюдала. Среди смрада Руни не чувствовала его запаха и не могла определить, принадлежит ли он к какой-нибудь из стай, или же вовсе живёт отшельником. Волк был некрупным, не больше самой Руны, его чёрная шерсть плотно прилегала к телу, обтягивая рельеф рёбер и ключиц, как будто бы её обладатель не ел мяса уже несколько лет. "Может, он от голода умер?" - со страхом подумала волчица, однако, запах гнили хоть и стоял сильный, но не исходил от лежащего незнакомца. Казалось, будто он принюхивается к чему-то, чего-то ждёт. "Может, он поможет мне выбраться отсюда, если что?" - надежда промелькнула в голове Руны, и она решила рискнуть и заговорить с чёрным волком. В конце концов, не важно из какой ты стаи, ведь перед лицом опасности все равны.
- Сюда ходят одни безумцы, - тихо, но так, чтобы незнакомец услышал проговорила Руна.

Отредактировано Roona (04.07.2013 18:09:54)

От неожиданности Киз чуть было не вздрогнул. Но то ли годы тренировок, то ли непомерная усталость заставила волка остаться неподвижным. Какая беспечность. Не заметить и не учуять столь близко другого. Все эта проклятая вонь. Просто не могу выделить каких либо других запахов – Ругал себя, и перед собою же оправдывался, Киз, рассматривая неожиданную гостью. А гость стоил внимания.
Ухоженная белая шерсть, местами запятнанная грязью этого проклятого места, мускулистое тело, яркие, насыщенные жизнью глаза.  Стать волчицы, о да, это была именно волчица, выдавала её благородное положение.
Ну прямо особа королевских кровей заглянула ко мне на охоту. Благословения на удачу что ли попросить? – шутливо подумал Киз, - Однако шутки это конечно хорошо, но что столь благородная волчица забыла в этом проклятом месте? Времени на размышления оставалось с каждой секундой все меньше, и по этому Киз решил, что пора бы уже ответить хоть что то, да бы его не приняли за одного из мертвецов.
Ещё раз смерив взглядом волчицу, про себя Киз прозвал её Белой,  молодой волк решил, что даже если серьёзным соперником волчица не окажется, в данной ситуации плохой союзник будет куда выгоднее чем слабый враг.
-И чем тогда ты отличаешься от меня, названного тобой безумцем, Белая. Что тебе надо? Я на охоте. – произнёс Киз, вставая с мертвой земли, понимая, что проклятая ветка его уже все равно выдала.
-Что бы ты ни задумала, знай, впереди мертвая тварь, которая не обрела покой после смерти, и я пришел сюда да бы освободить её от мук, и довершить то, что не закончила по ошибке Смерть. И отплатить за смерть Хозяина - закончил в мыслях фразу Киз.

Отредактировано Kizoku (07.07.2013 19:00:11)

Чуткий слух волчицы уловил тихое зловещее шипение, и кровь застыла в её жилах, поддаваясь леденящему ужасу. Руна никак не ожидала, что этот ходячий труп умеет ещё и издавать непонятные звуки, однако несмотря на всю его неоднозначность (он походил то ли на свист, то ли на стон), невозможно было не понять, что нежить предупреждала посторонних о том, что не собирается просто так наблюдать за ними своими чёрными глазницами. На миг бета хотела было поддаться искушению убежать, скрыться от надвигающейся опасности в своей уютной пещерке, но волчица подавила его в себе. Короли не бегут, не отступают, и сейчас упрямство и честь, выжженные в её крови множеством поколений вожаков, заговорили с ней, и решительность заняла место ужаса, наполнявшего её сердце.
-Мы со смертью давние друзья. - услышала Руна голос молодого незнакомца сквозь пелену собственных мыслей. Она кинула на него быстрый взгляд. Он обнажил острые клыки и припал к земле, словно бы был частью её, чёрной безжизненной тенью, сливаясь с темнотой проклятого места. Его мышцы были напряжены, а взгляд, светящийся яростью и неисчерпаемой решимостью, прикован к полумёртвой волчице.
- Эй, Белая, щенков оставляю на тебя. - и волк сорвался с места с неимоверной быстротой, Руна даже удивилась, откуда у такого дистрофика вообще есть силы носить свою тушу, а тем более, бегать с ней, да ещё с такой скоростью.
Руна была так напугана и ошарашена появлением ходячего трупа, что не сразу заметила, что его сопровождают два волчонка: волчица догадалась, что они были своего рода проводниками, ведь глаз у трупа не сохранилось. Судя по тому, что они могли выносить едкий смрад, который сам по себе, казалось, разъедает плоть, и общество существа с голым черепом, они тоже были мертвы, но ожили, то ли по воле небес, то ли дьявола - Руна даже не знала, чудом или проклятьем считать повторное возвращение к жизни. Хотя, разве назовёшь это жизнью? Почти ни капли мозгов, у некоторых отсутствуют конечности, и душа, казалось, вышла из них, превратив в вонючие орудия, кукол, которыми управляет лишь голод и желание убивать.
Благородно было со стороны союзника оставить даме добычу попроще, но, хоть это были и трупы, сердце волчицы сжималось, когда она представляла, как жизнь снова уйдёт из их маленьких тел.
"Нет, Руна, это не жизнь. Избавь их от страданий."
Ей было интересно, как они умерли. Были ли рождены одиночками, или же по воле судьбы должны были стать полноценными членами одной из стай, быть может, даже её собственной? Умерли от голода, или, так же, как она, повинуясь жгучему любопытству, забрели на запретную землю, где смерть холодной рукой стиснула их сердца? Сколько месяцев - или лет? - назад это случилось?
"Сделай это. Сделай это ради живых, ради своих будущих детей" - её глаза загорелись огнём отваги, и она бросилась на мёртвых волчат. Они были слабы и медлительны, но они не боялись, и со свирепостью взрослых волков нападали на живую белую волчицу, а она снова и снова отбрасывала их от себя, и чувствовала во рту вкус мертвечины, от которого недавний завтрак и вчерашний ужин просились вырваться обратно. Но она глотала мёртвое мясо, которое с лёгкостью отдиралось от ветхих костей, и глотала его вместе со слюной. Она оскаливала зубы и яростно рычала, но мёртвые дети не видели ничего, их взор был затуманен кровожадной пеленой.
Руна надеялась на своего живого собрата, ведь только от смерти большого трупа зависел исход битвы.