Тучи сгущались над лесом, обещая сильный дождь. Со вчерашнего дня солнце пряталось за облаками. Легкий ветер едва касался шкуры Умки, обычно такое безмолвие было только перед грозой. Тихая кленовая роща всегда была тем местом, где мысли бурового волка могли летать в любом направлении, ему нравилось приходить сюда, отдыхать от суеты и наслаждаться молчаливом бором. Чем реже он возвращался в свое уютное гнездышко, тем долгожданнее и слаще становились эти моменты.
Ступая еще по молодой траве, Умка вкушал безмятежность, конечно, он не был любителем одиночества и спокойствия, однако в этом сезоне у стаи пополнение и шумный молодняк, ну никак не давал сосредоточиться или просто отдохнуть в свободные часы. Зато здесь лепета, звери уже давно попрятались, предчувствуя дождь, ветер слабо покачивал ветви деревьев, и оттого едва было можно расслышать шуршание листьев. Некоторые птицы продолжали тянуть свои песни, но это нисколько не мешало Умке. Вдалеке застучал дятел, торопясь найти свой завтрак и скорее улететь в укрытие.
Широко зевая, Умка уже думал, не прилечь ли ему где-нибудь в траве, однако боясь сильно промокнуть, он не решался спать под дождем. В молодости он еще мог подставить свое пузо редким каплям, но сейчас, уже зная, что такое простуда, он желал дождаться солнца, которое в свою очередь никак не хотело выглядывать из-за туч. Почувствовав запах кролика, Умка сглотнул слюну, стремление перекусить было, а вот охотиться и просто так побегать за зайцем, нет. Слишком хороша была та лесная тишина, чтобы разрушать ее и шевелить лес. Умка приостановился и поднял голову вверх, заметив, что стало темнее, он почувствовал, что ветер стал дуть сильнее и тучи поплыли в неизвестном направлении. Может быть, на этот раз эти хмурые облака пройдут мимо кленовой рощи, и Умке не придется прятаться от дождя.

Неожиданно незнакомый запах ударил в нос Умки. Самка. Это он мог определить без всякой на то сложности или подсказки. Высунув кончик языка, он стал наблюдать за тем, как перемещается запах. Чувствуя, как тот становится сильнее, бурый волк приготовился к встрече: тело напряглось, круп, и хвост слегка приподнялись. Из-за кустов вышла белая хрупкая и худая волчица, она вела охоту за кроликом, которого Умка почувствовал еще несколько минут назад. Незнакомка аккуратно кралась за дичью, стараясь не привлечь к себе внимание. Бурый же вытянув голову вперед и позабыв о своем воинственном настрое, с интересом наблюдал за движениями самки. Нет уж, дружок, слишком молода она для тебя. Вспомнив о языке, Умка облизнул губы и медленно закрыл пасть.
Незнакомка остановилась в трех метрах от него и замерла. Тут уж бурый едва мог подавить смешок. В душе он уже давно расплылся в улыбке перед этой молодой волчице, по морде ей было не больше двух лет. А по запаху она составляла молодняк Призрачных следов. Хотя и положение ее тела, движения при охоте сказали Умке о том, что перед ним далеко не высокопоставленное лицо стаи. Скорее простая омега.
- Что замерла то? – Он старался говорить, как можно серьезнее, но едва это у него получилось. – Думаешь, сольешься с травой?
Он окинул взглядом местность, а после сделал акцент на ее шкуре. Действительно, не уже ли она думает, что теперь Умка просто пройдет мимо и сделает вид, что она береза.

Юная волчица явно дичилась Умку, из ее пасти выскочил какой-то вопрос, после она опустилась на землю и поджала хвост. Очевидно, она в никоем образе не относилась к верхушке стаи, раз не умело вела себя с опытным самцом. После белая стала лепетать какое-то оправдание, и Умка почувствовал укор совести, наверное, не стоило с ней так грубо говорить.
- Вовсе нет. – Волк выдержал паузу, - Ничего страшного, я даже рад попутчику. Я Умка, из Серой Крови.
Он специально не упомянул о своем статусе, хотя обычно разбрасывался этой информации без всякого неудобства, считая, что собеседник должен знать, кто перед ним стоит. Впрочем, подростку такая информация была не нужна. Немного подождав, Умка сообразил, что эта юная белая волчица наверняка голодна, иначе, почему она решила начать ловлю так далеко от лагеря. Ради тренировки? Эта мысль не пришла ему в голову.
- Если хочешь, можешь нагнать этого кролика. – Умка кивнул в сторону, откуда доносился уже далекий запах дичи. – Мне он и даром не нужен, так что я лишь посмотрю. - Как же, просто ты не хочешь за ним гоняться. –
Голос Умки был спокойным и дружелюбным, он понимал, что говорит с ребенком и также понимал, что сейчас подсознательно проверяет ее. Побежит ли волчица за кроликом по первому слову чужака, выдаст ли она охотничьи способности стаи или останется на месте. Ее решение немало заинтересовало волка, и все же он думал, что из-за своей скромности, она не посмеет устроить здесь ловлю. А даже если ей и удастся, он и на метр не подойдет к пойманному зайцу, во всяком случае, так он обещал самому себе.

Вдали засверкала молния, Умка лишь краем глаза заметил белые кривые линии, пронзившие небо и окончательно убедился в том, что попадет под дождь. Раскаты грома всполошили чащу, птицы взлетали с ветвей деревьев и прятались по своим гнездам, звери скрывались в своих норках, более крупные искали себе место под широкими листьями клена. Только лишь Умка и Шии, так представилась белая волчица, оставались на опушке.
- Вот как, - протянул самец. – И что же тебя заставило покинуть родной дом?
На слова о кролике, он лишь пошевелил ушами, а сам дал волю мыслям. Не то что бы ему было не интересно слушать Шии, наоборот, но вместе с  тем он был полон желания рассказать о себе, о своей семье, родителях, братьях. Однако ничем этим Умка похвастаться не мог. Он давно забыл прошлое и как не пытался проникнуть в сознание, все было тщетно. Впрочем, сегодня это уже его не волновало, полжизни было прожито, и останавливаться на старом попросту не было времени. Успеешь ли ты оглянуться, когда останется лишь сделать шаг и провалиться под земл. Не смерть страшила Умку, а жизнь в облике смерти. Нежить.
Не сложно противопоставить всему этому Шии. Молодость и доброта струились в ней, последнее качество было настолько редким и чем – то невообразимым для этого леса, что Умка успел обжечься завистью, нет, ему никогда не стать таким чистым, как она. Даже ешь он только траву и пей одну воду, все равно в нем будет храниться весь смрад, которым наделен любой взрослый. Что же касается Шии…остается надеяться, что мы долго сможет любоваться на ее совершенность и правильность.

Не сказать, что Умка удивился самонадеянности Шии, он был скорее рад, что она стала более раскованной и проявила себя. После громкого ответа, она замолчала, видимо, обдумывала, что говорить буровому волку, а что нет. И правильно, нечего раскидываться своей биографией с первым встречным, да еще каким встречным. Умка хоть и был негодяем, но молодняком не интересовался, не доросли еще – вот как он считал.
- Ничего. Твое время придет. Опыт, конечно, увеличивает нашу мудрость, но не уменьшает нашу глупость. Потому не спиши взрослеть, – на губах Умки змеилась улыбка, он обычно избегал этих тем, но сейчас бурый увидел в этой волчице нечто такое, что однажды принадлежало ему самому. – Знаешь, я бы хотел поведать тебе о своем прошлом, однако не имею о нем не малейшего представления. Это не удручает меня, я уже давно свыкся с мыслью о том, что мне не вспомнить себя. Ведь главное то, что я имею сейчас, а что было до этого, наверное, не так важно, раз я это не помню. 
Умка растягивал слова, делал частые паузы, отделяя одну мысль от другой, ему хотелось доказать Шии, что нужно ценить то время, в котором она находится сейчас, не думать о великом будущем, где она статная волчица, ведь однажды, будучи даже кем-то важным, ты обернешься назад, но ничего не увидишь. Уголки губ Шии слегка натянулись, улыбалась она как-то странно, будто не Умке, а своим мыслям и потому, он счел важным отметить, что что-то томило ее еще, глубоко внутри и как бы он не старался, вероятно, этими думами она не поделится с ним.
Капля дождя упала на нос Умки, потом на холку, хвост, лапы. Уже скоро моросил неприятный дождь, вроде бы он и не мочил сильно шкуру, но раздражал. Крупинки стекали с листьев клена, падали на траву, впитываясь в землю и стуча по ней. Умка не любил сырую погоду, больше ему нравилась тишина и тот сильный ветер, который обычно бывает перед грозой. Глухой звук от капель становился все сильнее и сильнее, дождь постепенно переходил в ливень. Бурый волк, не хотя промокнуть за сегодня еще один раз, стал искать глазами подходящее укрытие.
- Может, поищем место лучше? – Умка кивнул на размашистое дерево и его ветви, под которыми была нетронутая сухая земля.

Белая волчица переспросила Умку, тем самым заставляя его мысленно перенестись в тот самый миг…С той поры прошло три зимы, когда он глубокой ночью, открыв свои глаза, почувствовал сильнейшую жажду. Тело его лежало на чем-то мягком, позже лапой он нащупал челюсть и засохшую кровь. Лапы, бока, шея – все ужасно ныло. Умка догадался, что каким-то образом свалился с низкой горы, вероятно, в драке, и чудом выжил. Это было первым, о чем он подумал, что почувствовал и увидел.
- Я потерял память. Проснулся и ничего толком не понимал, не помнил, лишь знал, что сорвался с выступа в драке и выжил. – Умка остановился, давая Шии время на раздумья. – Конечно, мы все хотим быть впереди. Но это не всегда удается. Не теряй веры в себя, и ты достигнешь хорошего результата. Успех любит не только упрямых, но и подготовку.
Бурый волк последовал за Шии. Оказавшись в укрытии, он присел и стал недовольно вылизывать шерсть на груди. Умке, как правой лапе, следовало всегда держать себя в чистоте, подавая пример другим, однако иной раз он был вовсе не прочь вывалиться в грязи, чтобы скрыть свой запах. Это требовали прошлые вылазки на территории чужих стай, там, где непрошенных гостей встречают приветливым поцелуем клыками в шею.
- Тебе не за что благодарить меня. – Голос Умки смягчился, будто бы он обращался не к подростку, а к щенку. Действительно, за что ему говорить спасибо. Бурый волк всего лишь составил ей компанию в непогоду, а остальное дело приятной беседы.