Медленно и неспешно рассеивается темнота. Она уходит куда-то вдаль, но слишком медленно. Словно бы её пытается сдвинуть кто-то слабый. Серый утренний туман не спешит покидать равнины и предгорья. Густой, почти непроглядный, он толстым ковром укрывает землю. Если поднять высоко голову, то будет очень сложно увидеть что-либо у себя под ногами. Силуэты расплываются перед глазами. Они сливаются во что-то невообразимое.
Бесшумно и медленно, плавно переставляя лапы, чтобы не сорваться вниз вместе с каким-нибудь очередным валуном, а потом им же и быть придавленной, серый силуэт спускается к водной глади. Цветы мало интересуют её. Это всего лишь трава, которую кто-нибудь да затопчет через несколько минут, часов, дней или лет. Или они сами сгниют, и для этого совершенно не потребуется каких-либо усилий. Так же сгниют когда-то и все те, кого она знает. Кого любит, кого боится, кого презирает.
В самой смерти больше сострадания, чем в живых. Зафира пришла к этому выводу не так давно. Смерть не играет с жертвой, она приходит неожиданно, её не боятся и не испытывают панического страха, поскольку это происходит внезапно. Всего лишь миг, а жизни в теле больше нет. Но почему происходит непоправимое? Почему оживают те, кто долен гнить в канаве? Неужто и смерти свойственны ошибки? А если и так, то всегда должно быть то, что смогло бы эти оплошности исправить. И были бы это единичные случаи… Мертвецы стали слишком уж часто приходить в мысли серой. Пора избавляться от этого бреда. Стае только сейчас не хватало, чтобы левая лапа окончательно выжила из ума.
Она брела к воде, хотя сама того не хотела. Непонятное чувство тянула её к водной глади, но жажды не было. Голова понуро опустилась, уши разошлись в стороны. И не было больше гордости и стати в этом существе. Обычная серая волчица, ничем не примечательная и абсолютно потерянная в своих мыслях. Рваные клочья тумана расходились, но не освободили долину окончательно. Однако уже вполне можно разглядеть очертания предметов, что не дальше пяти ярдов. Потом все сереет.
Зафира шумно выдохнула и подошла к озеру. Голова наклонилась к воде. В голубых бликах расплывалось её отражение. Глаза уставшие, серые, прикрытые тяжелыми веками. Стоило выспаться, а не шататься черт знает где, разыскивая приключений на мягкое место. Но умные мысли приходят уже после поступков.
Порой Арибах начинала ненавидеть свою шерсть. Впрочем, господа свыше точно не ошиблись, наделив её таким окрасом. Таким же серым и безликим,  как она сама, как вся её чертова жизнь, как этот туман, как мир вокруг и как все эти волки, что её окружают. Не понятно даже ей, чего бы она хотела сейчас. То ли выговориться кому-то, то ли просто молчать. Но молчать уже надоело. Тишина пульсирует в висках, слышны даже гулкие удары сердца, которые кажутся в этот час намного более звучными, чем раньше.
Волчица немного подняла голову и посмотрела влево, делая все плавно, чтобы в случае чего её не смогли заметить издалека. Вокруг тихо и нет никого. Только мерный шум воды. Она повторяет то же самое движение, но теперь в противоположную сторону. Боковым зрением серая замечает какой-то силуэт. Ещё через мгновение она подняла голову выше линии спины, навострила уши, но все получилось как-то нескладно. Взгляд так и остался удивленным и оторопевшим. Она не ожидала увидеть здесь вообще кого бы то ни было. А даже если, то почему раньше она не услышала этот запах?
Только сейчас Зафира поняла, насколько резким было сочетание трех запахов. Во-первых, чувствовался слабый, совсем невесомый аромат, можно сказать, родной стаи. Во-вторых, отдавало гнилью. Первая мысль была о нежити, но третий запах был намного сильнее. Он принадлежал явно мужской особи, причем из стаи Призрачных следов. Растерянное выражение морды Зафиры послужило её собственным бичом. Она уже кляла себя за то, что позволила себе расслабиться на мгновение.
Почему-то это событие оказалось для неё слишком неожиданным. Она понимала, что заговорить первой будет странно. Быть может даже, что волк не заметил её ещё, ведь он пил воду с опущенной головой, а значит, вполне мог опустить и взгляд. Серая молчала и не шевелилась пару мгновений.
Да, черт возьми, так ты намного незаметнее, – корила себя Арибах, мысленно обращаясь то ли к телу, не желающему повиноваться, то ли к разуму, не имевшему ни малейшего желания вступать в диалог.
- Вижу, не только мне не спится в столь ранний час, – сухо и негромко произнесла Зафира просто потому, что нужно было что-то сказать. Перемявшись на передних лапах, она теперь более устойчиво стояла на ногах и смотрела своим обычным благосклонным взглядом на темного зверя перед ней. От этого взгляда многие терялись, потому как в нем была лишь холодная вежливость хозяйки дома и никогда – насмешка или гадость, как уже привыкли все.

Отредактировано Зафира (17.08.2012 22:27:14)