Еще один день, день в никуда. Да и с каких пор он может быть значимым, если каждый день одно и то же? Нечего делать, войн нет, охота... ненавижу. Да, странно для волчицы, но я не люблю охоту, не грежу ей, как многие мои сородичи. Хотя не люблю ли? Мне нравится загонять дичь, отрезая пути отступления... но не более. Даже к тому, что эту же дичь надо прикончить я отношусь не нормально, не естественно. Почему? Да леший меня знает. Видимо при моем рождении появился дефект, который из меня и сделал ту, что есть.
Я, прижавшись к дереву, вслушивалась в песню леса. Вот воробей пролетел, вот ветер стал играть совсем еще нежными листками... Кто-то может счесть мое занятие глупым, но порой это такое счастье, просто сидеть и слушать. Не ту болтовню в лагере, не всякие сплетни, а именно природу. Вот почему меня редко видели в лагере, хоть и время было мирное, а я была стражом. Плюс, и одновременно минус этой профессии в том, что работа то есть, то нет. И мне такое по душе. Я же, что бы занять себя, часто ходила с патрульными по границам, или же бродила одна. как было сказано ранее, охоту я миновала, хотя если мимо пробегала достойная добыча, я бросалась за ней.
Мое умиротворение прервал крик сороки. Эти существа любят трепаться, но кричат довольно редко. Как и вороны. Я еле заметно "оторвала" голову от ствола березы, прислушиваясь к крикам птиц. Это могло значить лишь одно - кто-то появился в лесу. Ко мне зверки и птицы подпривыкли, словно я стала частью дерева, так что шум уже не поднимали, но новая душа - это совсем иное дело. И сейчас был лишь один вопрос - враг или друг? Даже не так: нарушитель или свой?
Я находилась в тени дерева, а на небе солнце клонилось к западу. Черная шерсть хорошо маскировала мою особу в тенях, да и судя по шуму, посторонний был с обратной стороны дерева. Я аккуратно втянула воздух ноздрями, и клыки невольно обнажились. Это был чужой. Один, то есть я могу самостоятельно прогнать нарушителя. Не знаю, как этой душе удалось еще не наткнуться на патруль, но сейчас её ждало кое-что похуже.
Хрустнула ветка, и на миг все смолкло. Готова поклясться, нарушительница прижалась к земле, думая, что её до этого момента не обнаружили. Так бы оно и было, движения были едва слышными, а если не прислушиваться, то вообще неразличимы, но я ориентировалась на окружающий мир, помимо слуха. Хруст раздался в паре метров, и я не видела дальнейшей надобности скрываться.
- Вы не туда забрели, не так ли? - беспристрастным голосом спросила я, выходя из своего казалось бы простого укрытия. Но я сидела под деревом час, не меньше, почти без движения, так что вычислить меня и впрямь было трудно.