офф: я наконец осилил это.)

- И чем больше мы теряем, мы становимся сильней.
Когти легонько стучали по серому камню, поэтому меня было легко обнаружить, вернее, услышать любому, кто тут был кроме меня. Хвост болтался тонкой ниткой, и только слегка дергался из-за потоков ветра, то набегающих, то затихающих. Гривка на холке была растрепана, прядки торчали в разные стороны; на лапах всюду виднелись маленькие, но ужасно болезненные ранки, некоторые из них до сих пор кровоточили. Так же ходить было тяжеловато из-за трещин на подушечках, образовавшихся из-за долгой ходьбы. Но ничего, я привык к боли и научился не только игнорировать её, а ещё и получать от неё некоторое удовольствие. Это несколько облегчало мне жизнь раньше, когда побои были регулярными и неизбежными, а сейчас…  Да, и сейчас у меня были личности, которым я люто не нравился, но они не опускались до драки со слабаком и ограничивались лишь колкостями, издевательствами. Меня это задевает, признаюсь честно, ведь мне до бесчувственного, безразличного камня далеко, но все-таки это лучше, чем побои. Но мазохизм, который развился в период моей безрадостной юности, сейчас мне в большинстве случаев не помогает в жизни, а наоборот, мешал. Бывают моменты, когда кто-либо притягивает тебя, и ты испытываешь вдохновение, чувство «полета» - и просыпается этот мазохизм, давит, мешает, захватывает мысли и чувства. И ты начинаешь думать: «укуси меня, укуси меня в шею… Пей мою кровь, я хочу увидеть хищный блеск твоих глаз, твою новую, ещё одну грань.» Знаете, это очень мешает. А если чувства очень сильны, ты можешь потерять над собой контроль и выставить свои истинные желания напоказ, что мало кому может понравиться. Мало таких ненормальных идиотов. Правда, сейчас я уже научился держать себя под контролем, но изредка бывают эти потери контроля, такие предательские и мерзкие. Все и так считают меня психом, а эти моменты лишь укрепляют всеобщее таковое мнение обо мне.
Я вздохнул, подняв морду к небу. Мы до него никогда не достанем. Никто его не достанет, ведь оно бесконечно. А эти сказочки, что после смерти душа уходит на небеса - это все чушь старых волков-маразматиков. После смерти душа умирает вместе с телом, только душа просто погибает, а тело некоторое время напоминает о себе, пока не разложится. Эх, почему я не романтик?.. Да, мысли у меня были в достатке, даже чересчур, но я был скорее философом-пессимистом, чем мечтателем-романтиком. Я заметил, что большинство моих мыслей о реальном мире были серы и безрадостны.
Вдруг до ушей донесся чей-то протяжный вой, переплетенный с нотами, как мне показалось, отчаяния. Я опустил голову, и хорошо, что сделал это сейчас - до края обрыва моему хрупкому телу оставалось, наверное, около метра. Могз пронзил острый страх, дрожь свела лапы. Можно считать, что этот вой спас меня…
Переведя взгляд в сторону, откуда доносился вой, я увидел волчицу белого окраса. Она стояла, поняв голову вверх; её пасть ещё не успела закрыться, и от неё ввысь тянулась тонкая, едва заметная ниточка пара. Она стояла далековато, думаю, в метрах двадцати от меня, но я решил подойти  поближе. Повернувшись, я мелкими, пронизанными неуверенностью шагами побрел к ней; взгляд мой блуждал, цепляясь за мелкие детали пейзажа вокруг меня.
- Можно сказать, что ты меня спасла сейчас. - произнес я, подойдя к самке и склонив голову. Не в поклоне, конечно, просто робость одолела меня.

Отредактировано Schweigen (24.03.2012 20:52:53)