Натиуш, Натаниэль, Танатос - черный волк брел по грязи, равнодушно слушая, как со стоном выворачиваются из нее лапы. Он был грязный весь: живот, шея, хвост, лапы. Грязь втягивала в себя его тяжелую поступь, и неохотно вычавкивала обратно. Он не обращал внимания ни на что. Он примерял имена. Именно они в последнее время давали ему пищу для размышлений и воспоминаний. И то и другое было жизненно необходимо волку. Голос, нет, два голоса старательно отнимали у него эти ценности, но он прятал их, ухищрялся раздумывать в самом темном уголке живого мозга. Не зная, как это опасно для него. И чем ему грозит. Он не испытывал страха смерти, хотя такой и был предусмотрен программой, дабы детище не полезло в огонь, воду, под копыта оленям. Тогда, его искорежило бы смяло, как и любого живого волка. Но сейчас, ситуация не распознавалась как необычайной, нет. Один голос сминал другой голос, но Танатос не чувствовал себя несчастным как раньше. Он отошел в сторону, и наблюдал за тем, как два его "Я" пытаются завладеть черным неуклюжим телом. И рассуждал об этом вместе с третьим:
- Натиуш. Имя. Мне да-ал сто-орож. Оно мне-е нра-авится. Поч-ему? - размышлял мертвяк вслух - мне его дал сто-орож. Зна-ачит мне нра-авится сто-рож? - "Я" утвердительно кивнуло - а поче-ему? - Натаниэль поднял голову, и заметил вдали расплывчатое пятно. Он напрягся, но Повелитель тут же лениво успокоил черного: все в порядке, это из твоей стаи. Натиуш давно уже не видел состайников, а его тянуло к ним. Потому, разбрызгивая густую как кисель грязь, он неуклюже помчался вперед:
- Стой! - хрипло воскликнул он на ходу - оста-ано-овись!

Натаниэль поравнялся с волчицей. К этому моменту он уже запачкал даже спину. Нежить с удивлением на него взирала, впрочем Натиуш уже привык к такой на себя реакции, а потому не считал ее какой-то запретной. Спокойно подошел к мертвой волчице, и осыпал ее градом вопросов, пытаясь говорить как можно быстрее. Слова при это сминались в нечленораздельную кашу, но понять, хорошо конечно прислушавшись, рыжая волчица могла:
- Ты нежи-ить? Как те-ебя зову-ут? Ты тоже слы-ышишь го-олос? А по-очему ты стала нежитью-ю? - его и вправду интересовали ответы на все эти вопросы, а потому, хоть и в глазах его светилось обыденное безразличие, голову он повернул на бок, выражая заинтересованность  и нетерпеливо переминался с лапы на лапу, надеясь, что эмоции все же хоть чуть-чуть да знакомы волчице.

Волчица была удивлена, но как уже говорилось, Натаниэль просто перестал обращать внимание на эту эмоцию. Хотя, в живой части его мозга, проскользнула отметка о том. что тогда и сейчас причины удивления состайницы были разными. Немного.
-Да, я тоже нежить. Похоже… - волчица в это не верила? Что, еще одна не живая не мертвая? Нет, такого разум черного уже не вынесет. Натиуш мотнул головой, и с некой просьбой о пощаде взглянул в пустые глаза нежити. Хватило с него Казана, предмета долгих размышлений, но так и не понятого до конца, а тут еще она. Как она представилась? Быстрая Смерть? Много говорящее имя. Танатос даже позавидовал ему. Самому черному волку его имя ни о чем не говорило, не имело смысла. Просто позывной сигнал, на который машина должна была откликаться. Возвращаться домой. Ну и естественно, чтобы было как представляться перед волками. Все в нем было для того, чтобы притворяться. И от того, хоть Натиуш и не осознавал этого в полной мере, он был сам себе противен. Хотя, эта гибельная мысль пока пряталась в глубине сознания. Дабы не получила развития, и не привела черного к смерти. Что? Она тоже слышит голос? Но ведь Натаниэль думал, что это его хозяева отдают сигналы. Хотя и начинал догадываться, что это не так. Что же, у черного появилась еще одна тема для развития мыслей. Еще один шаг к тому, чтобы вернуться из полумертвого состояния к живым.
- Да, я слышу его. Но я ду-умал, что это мо-ои хо-озяе-ева. Они прика-азыва-ают мне. Може-ет они по-озовут меня до-омой. Но это не о-они - весьма корявая мысль, с точки зрения живых, но здесь, среди "своих", то есть в обществе мертвой волчицы, Натаниэль позволил себе разговориться.
-Я..меня убили просто. - Убили? Просто? Да, это Натаниэль мог понять. Он и сам убивал просто, без лишних истерик и пафосности. Шел и убивал
- Это я те-ебя уби-ил? - задал весьма глупый вопрос черный. Просто, если ее убили просто, то это вполне мог быть Натиуш.
-А ты кто? - Натиуш вздохнул. Точнее, электрическая часть мозга послала импульс в легкие, те машинально наполнились воздухом, и исторгли его обратно. Но за этим вздохом таилась расстерянность. Танатос не знал кто он такой. Впрочем. Этот вопрос можно было распознать, как предложение представиться. Что и сделал мертвяк:
- Танатос. Натиуш. Натаниэль - свои имена волк отбарабанивал без запинки. Слишком часто приходилось их произносить.

На морде волчицы вновь отразилось изумление, со смесью... надежды что ли? Как раз того чувства, которое Натиуш не понял до конца. Во всяком случае, изумление сейчас, и изумление при встрече с Танатосом явно было вызвано разными причинами. Черный пока не обратил на это внимания, просто поставил в голове засечку. Об этом он подумает позднее. И снова два голоса, нынешнего Повелителя и искусственного разума будут вырывать у него эти мысли, пускать туман. А он, как сумасшедший вновь начнет бороться за них, не зная, что это борьба за смерть.
-Хозяин? У тебя что...тоже был хозяин?
Повтор... повтор слов, он значит что-то. Но что? - Натаниэль принялся по крупицам выуживать информацию. Иногда, повторяя слова, волк хочет утвердить что-то для другого волка, сделать слова более весомыми. Но иногда, волк хочет утвердить это что-то для себя. Это называется недоверием. То есть, она не верит в то, что я говорю? Нужно развеять сомнения
- Да, у ме-еня было много хозя-аев. Но я их уби-ил. Они... - Натаниэль, ощущая почти физическую боль старался вспомнить, за что же он убил хозяев? Да, конечно, они мешали ему выполнить задачу, задачу, которую вложили ему в мозг сами. Но почему тогда, убив  их он чувствовал облегчение... Они... что они сделали. Натаниэлю не были знакомы сравнения, вроде солнечного луча, озаряющего мысли. Просто до него наконец дошло - они сде-елали из ме-еня это. Я лгу, пото-ому что созда-ан лга-ать. Я был жи-ивым во-олком. Раньше - в мозг черного вонзилась раскаленная палка. Он узнал то, чего знать был не должен. И это было его наказанием. Но вместе с этой палкой пришло к черному облегчение. Глаза заслезились от боли, но он был рад. Однако скоро она отпустила Натиуша, и тот принялся слушать волчицу дальше:
-Нет,это был не ты..насколько  помню это была волчица, а ты волк - Танатос кивнул. Не он, так не он. Но ему захотелось познакомится с волчицей, которая тоже убивает просто. Решив разыскать ее, правда не зная ни имени не запаха. Но до таких логических цепочек Танатосу было еще очень далеко. Да и притом он сейчас не мог думать ясно. В мозги наплыл туман.
-Хм..Интересно.. откуда у тебя столько имен? - откуда?..
- Натиуш. Та-ак назва-ал меня сторож. И ты зо-ови меня так. Про оста-альные не зна-аю. - из всех имен больше всего теперь ему противно было имя Натаниэль. Оно отдавало сталью ножей и скальпелей, жестким запахом лжи. Он не хотел быть Натаниэлем.
-У меня тоже был хозяин..да.. -по ее голосу, Натиуш понял, что волчица относилась к нему более дружелюбно, чем он к своим. Он не осуждал и не презирал ее за это. Просто по-разному, вот и все.
-Как бы..я хотела вернуть его, но он.. - умер? - завершил про себя Танатос. Люди имеют такую способность - умирать. Да,Натаниэль убедился в этом, когда убил своих хозяев. Но честно, он не мог понять волчицу. Умер и умер. А ведь в ее голосе звучала горечь. Но Натиуш совсем не умел успокаивать. Повисло неловкое молчание, в котором волк снова ощутил себя мертвяком, в специальном ящике.

-Раньше? Странно, я думала, что только нежить может обратить живого в мертвяка. - Танатос вздрогнул. Теперь, после того, как внезапно открылась ему правда, он очень не хотел называть себя нежитью. Не хотел вставать на одну планку с теми, кого видел. С полупотрошенными гниением волками, потерявшими последний свои разум, и подчиняющимися Голосу. А когда он не отдавал приказы, валяющимися без движения. Трясущимися за каждую свою кость, за каждую обвисшую мышцу. Нет, он не хотел быть таким.
- Я не со-овсе-ем нежи-ить. Я полужи-ив.
-Ясно. -Хах. Мы так и будм стоять в этом месиве? - Черному было абсолютно все равно где стоять. В месиве, так в месиве. Он чувствовал, как холодная грязь стекает по лапам, но не придавал этому значения. Какая разница. Потом можно будет зайти в воду, и почистится. Но волчица уже отошла, и для нормального продолжения разговора, пришлось последовать за ней. Грязь уже достаточно глубоко втянула в себя массивное тело, лапы высвобождались из нее неохотно, с противным, тягучим звуком. Следы, оставляемые Натиушем, вновь затягивались черной жижей. Наблюдая за этим он слегка замешкался, но вскоре его вниманием вновь завладела волчица.
-Значит, ты убил своих хозяев за то, что они заставили тебя лгать? Знаешь, многие из нас лгут, так что это нормально. Вообще ложь,это нормально. - Натиуш медленно, так же медленно, как исчезали его следы на грязи качнул головой. Ему было жаль возражать этой волчице, ведь она - одна из его стаи. Но все же согласится с ней полностью волк не мог.
- Те кто лгу-ут, лгут добро-ово-ольно. И в нача-але все-егда сто-оит пере-ед ними выбо-ор. Мне его не да-али - Танатос понурил голову, и вновь принялся колупаться в грязи. Лопающиеся пузыри, привлекали его, но он ждал ответа волчицы.

-Полужив? Хм. то есть..ты наполовину нежить наполовину жив, а как это? Ты испытываешь голод и чувства. но при этом не умираешь? - волк как и волчица склонил голову на бок, потом отрицательно ею покачал.
- Чувства... это и есть ча-асть мое-ей лжи. Я не испытываю их по на-стоя-ащему, а ли-ишь для то-ого, что-обы виде-ели, что я их испытываю - корявая фраза, но Натиуш не мог выразится более четко. Он вообще заговаривал так первый раз, так открыто. Наверное потому, что сидевшая перед ним волчица тоже была мертвой, не выказывала ненавистного ему страха и неуверенности. Они говорили на равных, и Натаниэлю нравился этот разговор. Первый раз в жизни он не стеснялся своего заикания. Тем более, что говори он коротко, как всегда, вряд ли они смогли бы понять друг друга. Он и так имел некие подозрения, что волчица его если и понимает, то с трудом - как и го-олод и жа-ажду. Все лоожь, лишь бы вери-или жи-ивые, и попа-адали-ись мне в па-асть. Но ты спро-осила как это. Я и сам по-онял не до ко-онца. Неко-ото-орые вещи лю-уди не смогли подде-елать во мне и при-ишло-ось оста-авить их так, как созда-ала приро-ода. А чтобы ими упра-авлять, при-ишлось и оста-авить мне ча-асть жи-ивого мозга. И тепе-ерь он давит иску-усстве-енный. Это бо-ольно, но я ра-ад. Я хочу ве-ернуться в обычную жи-изнь, пу-усть мне да-аже и приде-ется жить так всего пару меся-ацев, или даже дней. Я ведь стар, в своем насто-оящем возра-асте - Натиуш умолк, и принялся глубоко и часто дышать. Он запыхался произнося столь длинную фразу. Из-за спешки и заикания, она вообще могла слиться в сплошной, невнятный ком, и Танатос смотрел на волчицу выжидательно, отыскивая в ее глазах хоть долю понимания. Пусть не смысла слов, а вообще слов им произнесенных. Правда, если Смерть попросит, он конечно повторит все что сказал, но потом неизвестно через сколько сможет продолжить внятный разговор.
-Хм, ну да...точно..наверное есть. а кого то просто заставили, например как тебя, кого то вынудили, а кто то сам..Ввообще ложь..иллюзиии все это..часть нашей жизни..не знаю, таки...да, ты прав, сначала должен быть выбор..потом все остальное...ложь..это лишь способ скрыть правду, выходит, от тебя хотели что то скрыть заставляя тебя, скрывать это от других? - Натаниэль мотнул кудлатой головой. Он не мог похвастаться тем, что быстро улавливал суть вот таких вот длинных фраз. И поэтому ему пришлось долго разбирать ее, буквально по словечку, по буковке. Зато потом, когда его мертвый взгляд прояснился, если к Натиушу применительно такое слово, он мог с уверенностью сказать, что точно понял волчицу:
- Да - ответ был краток, но во-первых: он выражал все, что было нужно, во-вторых, Натаниэль, отдыхая не мог пока ответить более длинной фразой.
-Мне выбора тоже не давали..Прото взяли..и направили в нужное русло... - Танатос сочувственно кивнул головой -Я просто марионетка, как то так. хотя мне без разницы, хоть кому то потеха. Нравится ему, нравится и мне. 
- Нравится? - переспросил черный. Этот глагол был ему непонятен хотя бы тем, что недавно волчица заявила о смерти хозяина. Или сейчас она говорила о ком-то другом - нра-авилось?

Натаниэль со вздохом осматривал местность. Такая же пустая, и сухая, как его жизнь. Или не жизнь? Ну надо же, черного понтянуло к сомнениям и сравнениям. С чего бы это? Неужели просыпается в нем что-ио нормальное? Хотя врядли. И все таки надежда. Черт, это чудовище еще и надеется? Как так?
-Да, это точно...искусственые чувства, это ложь..поэтому я привыкла, что постояно все врут.. - а у этой волчицы нету надежды. Сдалась. Что же, Натаниэль тоже был к тому близок, хотя и не понимал этого. Просто, когда-нибудь он почует черту, дальше которой не будет ничего. Или успеет сделать что-то, чтобы этого не произошло. Что? Надо подумать. Думать? Это не для Натиуша. Значит круг замкнулся. А не это ли черта? Хотя нет, пока нет.
-Ну да, наверное, то что доставляет тебе удовлетворение. Это особое чувство, когда я была живой я, могла его чувствовать, но сейчас нет... -

Я зна-аю, что тако-ое нрави-ится. Проосто. Мне не вкладыва-али в мозги - Натаниэль почти по живому усмехнулся - что кому-у-то мо-ожет нра-авится тако-ое. - Он замолчал.

-Кровь..Ему нравилась кровь..а потом она стала и мне нравится..я стала такоц как он. Помешанной на крови..как и он..зависимой.. вот и все... - полушепотом проговаривала Быстрая. Натиуш пожал плечами. Ему было плевать на кровь, н плоть, на осень, на весну. На запахи, на чувства. На смерть и на жизнь. Такой уж был Натаниэль, его таким сделали. Нарочито безразличным к жизни. Может как-нибудь потом, что-нибудь изменится. Но пока Натаниэль был Натаниэлем. Он не счмтал себя тварью и ни в чем себя не винил. У него всегда было для себя веское оправдание - его создали таким. Но дело было в ом, что оправдания нужны были для совести, какой у Танатоса не наблюдалось. Он был ничем. Ну или чем-о вроде того.
- Кровь. Нет, я не смогу тебя понять - Танатос покачал головой.

-Хм. Но тем не менее ты тоже слышишь голос, неужели он тебе не говорит о том, что надо убить?
- У ме-еня есть три го-олоса - это прозвучало с некой гордостью. - И они все-е говоря-ят разное. Я пута-аюсь в них.  - Натиуш с горечью покачал головой. Эти голоса, они доставляли ему столько боли и неудобств, что он уже готов был размозжить себе голову об скалу, лишь бы не слышать их - да, один гово-орит что-то об убийстве, но я не слу-ушаю его. Не хочу убива-ать. Мне не-е нравится - вспомнил он недавние слова волчицы.

Отредактировано Thanatos (26.12.2011 17:39:21)

Кэп, закрываемся x)
-Хм. Да, я тоже путаюсь..иногда мне кажется, что я слышу два голоса, но он снова перереастает в один..я не знаю.Я не слушаю, лапы сами меня несут, а потом я даже не понмю, и не осознаю, что я делаю.. -  Натиуш кивал головой. Он чувствовал себя как-то странно. Если бы он не был нежитью, он сказал бы, что хочет спать. Глаза закрывались, хотелось уйти в темное место и не выходить оттуда долго, долго, долго... Натиуш вскинул голову. Быстрая виделась ему как-то сквозь туман. Смерть твердила об убийствах, надо же, как занятно. Смерть об убийстве. Меньше всего Натаниэлю хотелось слушать про них. Он неважно себя чувствовал и вообще...
-Тебе не нравится? Хотя, меня тоже не особо, точнее не то что бы... - вот и Быстрая стала путаться в мыслях. Натиуш поднял на нее мутный взгляд больного волка.
- Изви-ини... Я по-ойду наве-ерное - медленно, тяжело развернувшись, черный отправился восвояси, с трудом отрывая лапы от подсыхающей грязи.