Элерва про скунса мало что помнила, да и не самые приятные воспоминания... Но жутко смешные! На глаза даже навернулись слезы от безудержного смеха.
- Какая красота! - прошепталал волчица, глядя на цветную дугу радуги. Она обожала, когда под большой радугой образовывалась вторая - это смотрелось просто волшебно. Но сегодня была лишь одна, но очень яркая. И волкам повезло - они расположились прямо по центру и выступали как основные зрители. Это было даже романтично...
Когда волк уложил свою голову на ее лапы, согревая горячей шеей и особенно густым мехом на горле - сердце будто защемило от колющей нежности, разливая по всему телу огненное тепло.
Это не было незнакомое ощущение, но именно поэтому ей стало страшно. Страшно, что всего за два неполных дня она так сильно и надежно привязалась к другу. Другу... А другу ли? Глядя на них со стороны она бы этого и не поняла, настолько они вели себя по-родному близко, откровенно и искренне. Будто давно сложившаяся пара...
Элерва покачала головой.
Выбрось из головы мысли о чем не бывать. Сделаешь самой себе только больнее. И ему, если начнешь вести себя... будто он тебе необходим. Хотя так оно и есть... Но у него есть то, чем стоит дорожить. Нельзя разрывать его на части. Нельзя приносить смятение в его мысли и заставлять выбирать. Никогда я так не поступлю, слишком сильно люблю. И как волка, и как друга, и как брата.

- Олени...
Элерва тут же насторожилась и принюхалась. Да, и много. Пришли к водопою, только поздновато что-то для них. Обычно они приходит утром, когда проходит самое страшное для них время суток - ночь. Ведь именно ночью волки, рыси и даже люди, предпочитают выходить на охоту.
- Позволим им напиться вволю. Тогда они не смогут так прытко убегать, с набитыми водой желудками... - волчица даже не знала, зачем говорит это... Доминик и так должен знать особенности охоты... Хотя лишний раз напомнить не помешает.
- Лишь бы ты не заскользил в грязи в самый ответственный момент, а то вместо оленей придется зубы ловить...

Элерва подобралась, едва Доминик прокрался к дальним кустам и спрятался в их не густой тени, выбирая жертву. Волчица умерила в себе нетерпение и азарт. Адреналин в крови наполнял энергией конечности, но Элерва всегда думала головой... Главное - хладнокровие и концентрация. Доминик превосходный охотник - собранный, организованный, созданный для командной работы. Хищница следила за каждым движением, и едва волк сорвался с места и погнал оленя, перегруппировалась для прыжка и застыла, будто пружина, готовая в нужный момент сработать и вцепиться в шею добыче.
Доминик без труда загнал в воду, а оттуда к ней. Прыжок... Второй... Удар сердца, выдох, прыжок - будто спуск механизма.
Элерву подкинула вверх, едва она вцепилась в сильную шею, запуская клыки глубоко под толстую кожу животного, минуя прослойку жира и с дикой жаждой чувствую как горячая, алая кровь наполняет пасть, стекая по подбородку ниже. Олень не успел увернуться, но подпрыгнул так, что упал прямо на спину и копыта лишь чудом не задели маленькую волчицу. Элерва тут же встала, не расслабляя челюсть лишь сильнее сжимая зубы и погружая в шею их все глубже, прокусывая артерию и прекращая муки копытного.
Элерва дождалась, пока животное совсем затихнет и лишь потом разомкнула пасть, позволяя крови потоком выходить из раны. Облизываясь, волчица перевела дикий взгляд на друга. Прекрасная охота.

Сердце колотилось как сумасшедшее, а дышать внезапно стало будто нечем. Ощущение, как если бы воздух превратился о топкое болотистое желе и лениво двигался к легким... Голова кружилась то ли от восторга совместной охоты, то ли от алой, бархатной,  томной нежности, которая бабочками пархала по всему телу, приподнимаю над землей. Глаза с детской радостью и женской, темной, пульсирующей бедной взирали на волка, вопрошая, доверяя, обволакивая...
Она мягко потерлась мордой о шею Доминика и положила голову на спину, прижимаясь грудью к груди бело-рыжего волка.
- Спасибо. Я бы повторяла прыжок раз за разом, чтобы услышать это еще раз...
Она зажмурилась, млея от близости и такого спокойного стука сердца волка...
Олени давно покинули водопой и они стояли одни возле остывающей туши в сгущающихся, как сливки, сумерках...

Небесная волчица с одиноким, интимно-божественным именем Ночь накрыла небо темным хвостом, осыпая его росыпью звездного песка. Ее печальная спутница Луна трепетной лаской посеребрила шесть двух живых статуй. Осенний ветер пронырливо скользнул между лап, влажным холодом облизывая землю. Белой пудрой иней охватывал пожелтевшую траву и дивными узорами воплотился на поверхности воды, пытаясь тонкой корочкой льда удержаться на плаву. Но течение брызгало в стороны стеклянными каплями и с шепотом и серебристым смехом бежало дальше...
Мясо было уже остывшее, а кровь свернулась, но разве замечаешь такие мелочи, когда сердце истошно пихается в ребра, стремясь разбиться вдребезги или же взлететь...
- Доминик... У тебя есть мечта?

Почему-то Элерва не была удивлена. Она видела волков, у которых были мечты: тщеславные, искренние, порочные, простые, амбициозные и даже дурацкие. Эти волки другие - в них горит совершенно другой огонь. Они несчастны, если не могут ее достичь или даже прикоснуться к ней. Но у этого волка есть почти все, что он может пожелать. Стоит отказаться от стаи - он получает негласную свободу и подчиняется лишь природе. Стоит отказаться от свободы - и получает дом, семью, счастливое и уверенное будущее для своих детей...
- Да, есть. Я никогда не видела океан и дельфинов... И я мечтаю когда-нибудь увидеть и то и другое. Я много что видела, на самом деле. Однажды одна полукровка отвела меня в людское поселение, или, как выразилась моя знакомая, "город". И там она показала зверинец. Ужасный запах, маленькие замкнутые железными прутьями пространства, а за ними... Несчастные уроды. Нет, разумеется, это для меня, не привыкшей к таким существам, они кажутся уродами, но... Боже, какой этот мир большой, Доминик! Сколько в нем существ! Я боюсь себе такое даже представлять! - Элерва даже задрожала. Та ночь ее сильно потрясла и она предпочитала не вспоминать о ней, навсегда, как ей казалось, похоронив в памяти, но... Такое не будет долго сидеть даже за семью замками. Волчица горестно вздохнула и потрясла головой. Эмоции, связанные с гнусными картинками в памяти, угнетали, высасывали силы...
- Люди способны перемешать этот мир и стереть границы. Но и я хочу перейти черту и увидеть океан. Но боюсь. Очень боюсь...