Укус, и снова промах. Челюсти больно сомкнулись, но волк особо не обратил на это свое внимание. Сейчас оно было направлено только на бедро рогатого животного, которое бежало так близко, что задевало копытами плечо Гектора. Каждый раз это было больно, поэтому волк старался отпрыгивать, но это действие отдаляло его от добычи, поэтому либо терпеть, либо уже оставить затею хорошо пообедать. Гектор давно не охотился на такое крупное животное. Давно не охотился в одиночку. Какого черта он полез в горы один? Да, долг перед стаей – надо кормить молодняк, и тому подобное. Но не проявление ли героизма? Гектор не любил хвастаться, обычно все сами замечали за ним какой-либо талант, или что-то еще, за что можно было бы похвалить…
Ну, это, впрочем, неважно. Раз уж он здесь – его труды не должны пройти даром. Первый раз был неудачным, это довольно сильно разозлило волка. Второй раз он уже выследил стадо. И ринулся в центр, как не обдумавший план щенок. Ну и что, замысел был в том, чтобы бараны занервничали от неожиданности и пытались убежать, запинаясь друг об друга. Тогда Гектор и наметил одного молодого барашка. То есть, не совсем молодого, его рога говорили об обратном. И вот уже несколько метров за спиной, а может, и километр набрался…
Лапы иногда подворачивались на скалистой местности, к тому же, которая вела чуть под наклон. Ах, ведь плюс к этому лил моросящий дождик, смазывая землю. Отличное время для охоты! Однако еще одной неудачи бы Гектор не потерпел. Подтверждая свои мысли, волк издал утробный рык и напряг мышцы для невысокого прыжка. Рык в момент прекратился, когда челюсть волка сомкнулась на коже, захватив в пасть кусочек тела. Волк слегка мотнул головой, наверное, стараясь оторвать его, но зубы соскользнули, когда баран запрыгнул на выступающий камень, а волк чуть не упал. Он зарычал и отбежал в сторону, уже совершая бег у другого бока барана. Наконец местность выровнялась, и вокруг показались редкие деревья и кустарники. Гектор начал отдаляться от травоядного в ту же левую сторону, но не отставая. Всё. Сдался? Ан нет. Это может и показаться так, ибо какой хищник упустит добычу после муторно потраченного времени? Силуэт Гектора начал скрываться за зеленью, но белизна его тела еще сверкала. Баран повертел головой, в поисках своего преследователя, но, не завидев его, все-таки не снижал скорость. Волк пригнул голову и сквозь редко растущих листиков на кустах моргал черными глазами, высматривая барана, чтобы не потерять его из виду. Пасть уже непроизвольно открывалась, выдыхая тяжелый воздух, язык слегка выглядывал, брови были нахмурены, ничто не могло отвлечь волка сейчас. Он сморщил нос, и прибавил скорости, перед этим чуть замедлив, ибо бежал он уже давно, и силы могут скоро начать кончаться. Когда же этот баран остановится? Гектор нанес ему несколько ран в бок, покусал задние копыта, оставил рану на плече, но он все никак не хотел остановиться передохнуть. Пробежав еще пару метров, волк оказался дальше барана, и теперь выруливал к нему навстречу, замедляя бег. Теперь хищник передвигался рысцой, навострив уши и пригибая голову. Еще пару секунд и баран выскочит лоб в лоб. Наверное, последняя попытка, которую волк должен провернуть идеально. Мышцы напряглись, хотя удивительно, что они вообще расслаблялись. Стук копыт о землю приближался. Волк всматривался в пасмурную обстановку, но благодаря расходившемуся дождю, и так плохое зрение тупилось. Гектор вздохнул. Уже появилась сорока процентная вероятность, что он промахнется. Запах ударил в нос, когти впились в землю, оставив малюсенькие ямки, волк оскалился и оттолкнулся от земли, вылетая прямо на морду барану. Тот издал характерный этому виду животных звук и хотел резко остановиться, но запнулся, и вновь выровнявшись на тропе, побежал дальше, больше прогибаясь в коленях. В это время Гектор оказался уцепленным за шею копытного, вися на его груди. Достаточно усилий, и волк перебирался на загривок, перед этим не забыв потрепать шею. Волк кусал животное за холку, передвигая челюсть по позвоночнику, при этом скалясь и рыча, слушая громкие позывы своей добычи. Было очень сложно, и силы волка моментально растрачивались, особенно, когда Гектор попытался перевернуться на спине, чуть не упав. Соскользнула его задняя лапа, но и она послужила своему хозяину, оставив несколько царапин на туше. Волк издал чисто волчий голос и с силой ухватился за шею, мотая головой из стороны в сторону, пытаясь сильнее покалечить животное. Он порвал ему ухо, перед тем, как достать пастью до горла. Тяжело дыша, волк собрал последние силы, чувствуя дрожь в лапах и плечах. На рык уже не хватило, волк воткнул клыки в задуманное место, интенсивно мотая головой, чувствуя легкое головокружение и расплывчатость в глазах. Животное, находящееся под волком, продолжало кричать, но эти звуки переставали быть громкими, а скорость бега замедлялась. Волк размыкал и смыкал челюсти, пытаясь прорезать глубокую рану. Еще несколько мучительно долгих секунд, и баран в последний раз, продолжительно и громко завопил. Волк не успел спрыгнуть с падающего травоядного зверя, и поэтому перекатился по спине на метр от добычи. Продолжая нелепо лежать на боку, Гектор тяжело дышал, стараясь захватить побольше воздуха, чувствуя частое сердцебиение. Пасть порезала улыбка, волк был доволен своей работой. Встав на дрожащие лапы, он подошел к барану.
-Слава Дьяволу… глупая ты скотина.-Выдохнул Гектор, рассматривая кровавую шерсть, медленно садясь на землю. Какой крепкий… оказался… Волк облизнулся. По темечку застучали крупные капли.

Волк поднял голову. На морду упало еще несколько капель. Потом еще больше; они стали падать чаще. Гектор медленно опустил веки и закрыл пасть, подставляя себя под небесный душ, позволяя мокрому полотну накрыть его. Хищник любил холодную погоду, когда не светит солнце, завывает ветер. Особенно сейчас, когда вмиг моросящий дождик превращался в ливень. Но это скоро пройдет, как всегда. Волк опустил голову, как и взгляд, направив его на недавно убитую тушу. В животе неприятно заурчало. Сначала Гектор подумал о том, как донести барана до логова. Но тут же признал свою ошибку в выборе местности, и неудачной погоды. Жаль. Это должен был кто-то видеть, ибо зазнаваться не особо хотелось. Волк опустил нос к горлу убитого животного, подергал носом, наращивая бо́льший аппетит, облизнулся, занес открытую пасть и тут же услышал звук, выделяющийся из всей какофонии. Где-то недалеко кто-то шевелился, мешая насладиться трапезой. Наладив тихое, угрюмое рычание в горле, Гектор выпрямился, навострив уши, и осмотрел глазами местность до левого края, который до этого видел только боковым зрением.  В кустах кто-то баловался. То вставал, то обратно скрывался. Гектор оскалился. Не успел он поймать поздний обед, как кто-то уже позарился. Вот таких лентяев охотник не любил. Шакалы, койоты... Хотят насладиться уже готовеньким? Нет уж, не они тут короли. Волк встал, пройдя несколько шагов вперед. Подвергнувшись нападению ветра, он резко прижал хвост, уши и полукругом сгорбатил спину. Прищурившись, волк принял прежнее положение, всматриваясь в серую местностью. Он различил волка, или даже волчицу, в тот момент, когда она что-то буркнула себе под нос. Побоялась, что ее заметили? Да нет. Она, кажется, и не подозревала о вкусном умиротворенном баране. Гектор обернулся, наверное, чтобы убедиться, что его добыча все еще на месте. Потом он медленно подошел к незнакомцу и остановился в 2-3 метрах от него. Протянув вперед голову, чуть наклонив ее, волк сумел различить знакомые очертания, цвет шерсти, и где-то мимолетом запах, который было трудно распознать в дождь. Перед ним, раненая, лежала дочь вожака. Да, она славилась своим непоседливым характером, но чтобы получать серьезные раны во время своих развлечений… По началу Гектора охватило что-то вроде паники. Потом он вздохнул и решил поздороваться.
-М. Привет.-как-то смущенно, хотя  нет, больше неуверенно, произнес волк. Голова была занята лишь одной мыслью – что делать? Что же делать? Гектор чувствовал себя немного неуютно, что попал в такую ситуацию. Он нахмурился, и наконец додумался, что волчице больно.
-Встать можешь? – тупой слегка вопрос. Гектор подошел ближе, осторожно, будто делал что-то без разрешения. Встал по левую сторону от волчицы, и припал к земле, но, не касаясь ее животом. Аккуратно, держа нос на расстоянии 20-23 сантиметров от шерсти волчицы, обнюхал часть от затылка до лопаток.
-Можно? – он хотел помочь ей встать, ухватившись за холку. Это не самое болезненное место на теле, что помогает волчице перенести волчонка. Гектор уже надумывал, куда ее деть. Надо отнести туда, где тепло. Пещера какая-нибудь, или шалаш. Однако, волк не рассматривал ничего подобного здесь ранее, так что даже не знал, где может находиться это убежище. Хищник осмотрелся.

Недоверие со стороны самки, когда волк пытался к ней подойти, Гектор постарался не заметить. Но его это заставило встрепенуться. Он проморгал, припоминая личность, что распласталась перед ним. Расслабив брови, чтобы они придавали взгляду более невозмутимо сдержанный взгляд, Гектор постарался быстрее успокоить дыхание, которое и так уже почти выровнялось. Хищник присел рядом с ней. Спросил разрешения. Волчица не ответила, точнее, сделала это без слов и в достаточно понятной форме. Неожиданность клацнувших в сантиметрах от морды зубах, заставила волка резко прижать уши и отскочить от волчицы. Прошедшая ситуация не оставила его равнодушным. Да, он и сам был виноват, что не особо осторожничал. Но чтобы кто-то пытался откусить пол носа Гектору… Белый чуть оскалился, прикрывая глаза.
-Знаешь, я могу тебя здесь бросить! Отказываешься от помощи – твое дело. – Охотник потупил голову, продолжая смотреть на волчицу, но уже без оскала, а уши чуть оторвались от затылка, приподнимаясь. Прав – не прав, волка не особо волновало. Он бы все равно не сдержался. Разум еще где-то кричал об опасности слов, но волк его не слушал, он пытался привести в порядок внутреннее состояние, которое сейчас слегка содрогалось от каждого вздоха, контролируемое от еще пущего порыва раздражения. «…могу тебя здесь оставить» Да нет, не может. Для его же блага – должен поджимать хвост, держать язык за зубами и выполнять приказы беты, иначе… Гектор отвел взгляд, прикусывая кончик языка, в надежде, что самка не расслышит или пропустит мимо ушей сказанное. Кстати, как ее зовут? Дайлин? Рейчал? Полуночница. Ах да. Волк усмехнулся, а потом заметил движения со стороны беты. Она медленно поднималась с земли, было видно, что это причиняет ей боль. До лагеря я не дойду. Надо найти какое-нибудь укрытие.   Да что ты такое говоришь? Правда? Волк бы фыркнул, но невольное покачивание волчицы его отвлекло. Он не особо хотел до нее дотрагиваться, скорее, потому, что она этого не желала. Но Гектор подошел к самке, держась на достаточном расстоянии, чтобы подхватить, если что, и на достаточном расстоянии, чтобы ее, впрочем, как и охотника, не нервировала близость. Самец всмотрелся вперед. Тучи медленно плыли на горизонте, дождь уже утихал, но не заканчивался. Чуть начало темнеть. Начинается вечер, и ветер уже поддувал нижний подшерсток. Холод волка не тревожил, он любил его. Однако стоит позаботиться о волчице. И куда укрыться? Хотя горы, здесь должно быть полно пещер.  Если бы бета согласилась подождать, волк бы сбежал со спуска, в поисках небольшого логова в камнях. Но, скорее всего, перспектива тащиться под наклон, да еще и на неизвестное расстояние, не впечатляла раненую. Значит, стоит поискать убежище где-нибудь здесь. Просто какой-нибудь лежак под деревьями, чтобы не намокнуть.
Гектор вздохнул и шагнул вперед.

Пошли. Волк взглянул на пострадавшую и зашагал вместе с ней. Кажется, она знала, куда идти. Тем лучше. Волчица еле передвигалась, и Гектор удивлялся, как с такими ранами она может идти, ни разу не проскулив. Лишь изредка из ее пасти доносились слабые рыки, будто она злится на саму себя, на свою боль. Что ж, это впечатляет, сильная личность. Однако волк считал, что самки – обязаны, что ли, быть слабыми, обязаны нуждаться в защите. Но обратный факт не раздражал Гектора. Сейчас наоборот, было не подходящее время тащить на себе раненую волчицу, то и дело всхлипывающую от боли. И это в какой-то степени радовало волка. Он шел, пропуская бету вперед на какой-то десяток сантиметра. Нос чуял запах крови, и Гектор уже начинал жалеть, что он не целитель. Обычный охотник. Таких, как он может быть много, а целитель один. И все в нем нуждаются. Хищник уже переходил на свои личные переживания… Вздохнув, он заметил, что наконец пещера близко. Он остановился у входа, пропуская тяжело идущую Полуночницу вперед. Уже не заглядывая в пещеру, в надежде, что волчица сама устроится, волк обернулся и рысцой направился к сгустку зелени. У подножия горы, в нескольких метрах от укрытия, оказался мох, какие-то колючие ветви, и чуть дальше большие лопухи, а так же какая-то мягкая густая трава. Волк оборвал достаточное количество последних двух растений, стараясь не вырывать их, а отгрызать у самого корня. В пасти тут же распространился неприятный горьковатый вкус, от которого волк невольно сморщился, и слегка затоптался на месте, не зная, куда себя деть. Проглотив отвратительный привкус, Гектор вернулся к пещере, осторожно заходя внутрь. Он уложил подстилку рядом с волчицей, ровно распределяя ее в форму овала, на котором было бы удобно спать. Сделав это, он понадеялся на остаток последних сил волчицы, чтобы та смогла перелечь на более комфортный участок. Гектор снова вышел из пещеры, вглядываясь на подступающую темноту. Дождь все лил. Где-то на горизонте, над лесом, за мгновение сверкнула молния. Эту яркую вспышку белый видел отчетливо, в отличие от остального, что скрывалось в потемках. Вода сбила запахи, и Гектор нашел недавно убитую тушу барана не так быстро, как хотелось бы. Ухватив ее за бедро, волк поволок намокшую добычу к пещере. Он внимательно осмотрел копытного, после взглянув на вход. Пихать барана в и так тесный «домик»? Представив это, волк хотел было рассмеяться, но лишь издал негромкий смешок. Если захочет, наверняка попросит. Хотя, волчица была не из тех, кто показывал свои слабые стороны. Она, скорее, сама выйдет и поест, нежели попросит о преподношении на блюдечке. Ладно, заставлять хищник никого не собирался, к тому же Полуночница устала, и ей надо отдохнуть. Интересно, сможет ли она заснуть с такими ранами?
Гектор вздохнул и улегся на живот, положив морду на передние лапы, а задние выпрямив на левую сторону. Он мог бы уйти, только это не в его пользу. Не в его пользу – бросать ребенка вожака раненого, черт знает где. К тому же, охотник боялся приближения койотов, или шакалов, которые могли бы полакомиться свежим бараном. Наверняка, кто-то из таких мелких шавок видел охоту Гектора. Странно, что они до сих пор не уволокли тушу. Волк улыбнулся. Он почувствовал ответственность за то существо, что сейчас находилось за его спиной, мирно сопя, или же морщась от боли.  За довольно обаятельное существо. Нельзя не согласиться, что самка не была заурядной простой волчицей, ни чем не выделяющейся среди остальных. Волку понравился ее окрас, хотя и был он местами заляпан кровью.
Дождь продолжал стучать по носу, делая его еще более мокрым. Впрочем, вся шерсть волка уже давно намокла. Но это лишь нравилось ему. Он еще наслаждался холодом, перед наступлением самого жаркого сезона. Он так и представлял эту сухость во рту, горячее тело, желающее охладиться. Эта мысль его немного согрела, и Гектору стало уютно.

Отредактировано Гектор (04.07.2011 12:56:05)

А я-то уж думала, что ты пропал или упал с обрыва.  Этой догадке Гектор хмыкнул, и, так же улыбаясь, вышел, пристроившись у пещеры, где до сих пор и находился. Местность уже заволокли сумерки, и волк даже немного удивился, как быстро мрак сошел на землю. В траве издавали звуки насекомые, в лесу изредка кричали птицы, словно вечерний будильник, что работал по обратной схеме. Волк намеренно расслабил все тело. Но, как назло, сразу в нескольких местах неприятно зачесалось. Хищник дернул задней лапой, ибо чесаться было лень. Хорошо, что в такую погоду комары не смогут достать до волка. Нет, они бы и не достали до шерсти, но над ухом полетали бы. Эти мысли перетекали в другие, более склонные к спокойной и тихой атмосфере. Веки уже закрывались, но Гектор все еще не проваливался в глубокий сон. Он задремал, и ему стало казаться, будто он отходит от пещеры. Погода вокруг меняется, в одно мгновение лето сменилось осенью, осень зимой, а когда наступила весна, охотник разглядел себя сквозь утреннюю дымку, оттаявших деревьев и проталин. Вот он – осторожно отходит от барана, и  приближается к волчице. Волк видел все то, что происходило несколько минут, или час назад. Отчего-то заболела голова. Она стала тяжелой настолько, что повалила Гектора на землю.
Волк дернул головой и распахнул веки, хмуря брови и вглядываясь в темноту, что, естественно, ему ничего не дало. Он ничего не видел. Над лесом взлетели птицы. Хищник вздохнул и проморгал. Он был уверен, что его «сон» длился не больше десяти минут, хотя и не мог это подтвердить. Дождь уже успокаивался, и не так сильно третировал макушку. Сонливость, на удивление, волк не чувствовал. Он лишь изредка зевал, но стоило ему закрыть глаза, как сон мгновенно пропадал и белый чувствовал такую бодрость, что хотелось резко встать и тупо бегать по кругу. Неприятное ощущение, которому волк скалил зубы, но не издавал звуков. Он вслушивался в темноту, где что-то шевелилось, нервировало, но это было лишь играми разума, что ли. Волк уже привык к темноте, но все же неловко чувствовал себя. Так прошло несколько минут, может, час или полтора. Гектор просто лежал и практически ни о чем не думал, только если какая-то важная мысль сама не лезла в голову. Тут за спиной пошли какие-то движение. Волк поднял голову и обернулся. Из пещеры выходила раненная сонная волчица. Она легла рядом с волком, и тот невольно чуть прижал уши.  Ты так и лежал здесь всю... все время?
Сначала волк подумал, что нет необходимости отвечать. Но все же сделал это.
–Да. –Гектор улыбнулся, ведь он мог ответить как-то по-другому.
Полуночница. Как твое имя? Ох, кто же об этом не знает. Волк втянул воздух, в котором содержался запах дочери вожака.
-Гектор. Приятного аппетита. – пожелал он, видя, как Полуночница изголодалась. Чтобы не смущать ее, хищник отвел взгляд.