Окса уже не была малышкой. Детства у неё не было, да и не сильно хотелось. Она росла одиночкой, точнее, росла в стае Серой Крови. Воспитывал её Алукард, а не отец. Ему, наверное, было интересней с таким похожим на него Гиассом и такой похожей на мать – Рокси. Мать… Милк… Окси относилась к ней теперь с небрежностью. Она ушла, ничего не сказав, никому. Для Окси это было предательством. Вот и снова, волчёнка убежала, сбежала от своей стаи, ведь чувствовала себя там одинокой и никому не нужной. Она убегала не так от отца и родных, как от самой себя. Она не входила в круг их общения, в круг семьи, которой она не нужна была ни капельки.
Окса проснулась не в пещере, а в корнях какого-то дерева. На голове была шишка, а тело было в синяках и царапинах. Разноцветные глаза наполнились ужасом. Она вспомнила, что вчера убегала от нежити, летела с обрыва, плавала в реке, завтракала зайцем. Это было страшно. Из-за своей любознательности, Ок виделась с нежитью, уже не первый раз. Благо дело её часто спасали волки и самое главное, что не из её стаи, а из стаи СК. Она именно там чувствовала себя своей, ведь могла выражать своё я, как ей угодно. А у это Я, ой какие амбиции, понятия и поведения! Не каждый её вытерпит. А дома, её просто не переносили на дух. Потянувшись, она зевнула. Эта нора стала маловатой для неё, как ей самой казалось. Именно здесь она родилась, именно здесь, она решила, что никогда, никому верить не будет. Размявшись, она выглянула наружу. Было довольно тепло и приятно, что бесило Ок. Голова повернулась в сторону родной стаи, но Окси лишь фыркнула. «Пускай ещё поищут, мне плевать на них…», развернулась и чирканула в сторону гор. Набравши уже довольно большую скорость, она резко затормозила. В нос ударил тот самый, приятный и лёгкий запах молока, которым их кормила мать. Но вместо того, что бы обрадоваться, волчонка громко зарычала. Видеть Милк, она больше не хотела. Единственное желание, сделать ей больно, очень больно! Серая оскалилась и крикнула: - Ну что же ты ходишь около меня?! Выходи, или стыдно?! Стыдно мне в глаза посмотреть?! – Окси стояла с оскалом на морде, ожидая выхода Милк. Это бесспорно была она, запах родной мамы, сложно перепутать.
Всё, что творилось в душе этой эксцентричной особы, нельзя было объяснить словами. Смешанные мысли, ощущения, воспоминания. Хотелось рыдать и в тоже время громко рычать, предупреждая мать о своей злости. Хотя, очевидно, что Милк сама всё понимало. Волчонка уже чётко приобрела её черты, не считая глаз, они были безумно похожи.

Когда Милк показалась из-за кустов, Ок на секунду просто смотрела на её, осматривая внешность. Волчица значительно стала красивее и не была похожа на тот худющий скелет, который скрылся в белой пелене падающего снега. Она была другая, не такая, какой запомнила её дочь. Да и сама Окси, выглядела шикарно, не считая своей лапы. « Ух какая красавица! Откормилась, бросив детей! Даже родить меня нормальной не смогла», снова раздался тихий рык, и малышка озлоблено глянула на мать. Шерсть на холке стала дыбом. Милк положила свою добычу, и как ни в чём не бывало, произнесла: - Что ты тут делаешь? Иди домой.Эти слова, лезвием прошлись по сознанию волчонки. Она ещё больше разозлилась на мать. Та мало того, что бросила её, так ещё и издевается! «Да как она могла? Как у неё язык повернулся! Она знает, где мой дом?! Она знает, что со мной происходила! Дьявол! Ненавижу её!», тихий рык раздался из пасти. Да, Окси маленькая, но характер её, не позволял, чтобы её не считали за равную. Она молода и ещё не в состоянии, трезво оценивать ситуацию. Волчонка лишь действует так, как она хочет, как подсказывает ей, её характер и вспыльчивый нрав. Окси словно вулкан, медленно закипала, от переполнявшей её злости и ярости. Тело дрожало, ведь злость пропитала каждую клеточку её тела, её сознания.
- А ты выросла. Тренировки начала уже? – спросила серая, как бы, между прочим. Окси немного оскалилась и присела, ведь понимала, это надолго. Сейчас они говорили на равных. Окси презрительно глянула на ту, которую она считала матерью, на ту, которой она верила, пока была совсем беспомощной. Хотя, у Ок было такое ощущение, что беспомощной, она не была никогда. Вся жизнь – борьба, борьба за выживание. Волчонка усмехнулась и решилась поддержать правила встречи, заданные матерью. Расслабившись, малышка улыбнулась.
- А ты думала, я расти не буду, так как калекой родилась? – Окси пыталась как можно больнее уколоть мать, задеть за живое словами. Физическая боль – пустяки, а вот то, что останется у неё в душе после разговора, те ещё муки. – Да, тренируюсь. Но увы, не со своей стаей, а в одиночку, - Ок усмехнулась. Да-да. Она прирождённая одиночка, точнее, хочет ей казаться для окружающих.