Душераздирающий жалкий плач вдруг неожиданно прервался одиноким коротким «Апчхи!». Да-а, здоровье пошатнулось и вот-вот упадет, еще не такое стрясется, если бегать без надзора по неизвестному холодному лесу. Везде холодно, конечно, но вот какая штука – это понять только цепным псам или таким же полукровкам-неудачникам, угодивших в руки человеку. В общем, за хлипким забором, в продуваемой со всех сторон конурке да на цепи все же теплее, чем вот тут. Ветер гуляет меж деревьев, заодно треплет тебя за уши и за морду.
После чиха полукровка уже не слезно выла, а только тихонько всхлипывала и подвывала от случая к случаю. Блуждая без всякой цели, она уткнулась взглядом в тот клочок земли, что находился перед ней. Уже никаких надежд, ни увидеть больше ни одного живого существа, нет конца этим снежным фрагментам, в каждом месте точно таким же, как и раньше.
Белый солнечный отблеск от снега ослепил полукровку. Она сморщилась, неохотно подняла голову и увидела, что впереди сияла снежная поляна. Без единого деревца. Сто раз видела, как люди срубали деревья – может и тут они похозяйничали? Не пропаду, ей богу, не пропаду. С восторгом и радостью она кинулась вперед, ныряя и выныривая из глубоких сугробов и оврагов, как ненормальная, выскочила на поляну и вдруг остановилась, как вкопанная. Немного не поспевали за реальностью ее эмоции – улыбка все еще играла на морде, но всем своим существом ты уже ощущала разочарование и печаль от неоправданных надежд. Она тяжело дышала после бешенной погони за этими надеждами, и, когда наконец сошла с губ эта глупейшая улыбка, в раздумьях завалилась на спину. Толи думать так было проще, толи просто подводили нервы.