У реки было, хоть не так жарко, как в лесу или в поле, от воды ощутимо тянуло прохладой. В высокой траве пожелтевшей, под нещадно палящим солнцем, вывалив язык и часто дыша, лежала волчица. Ее глаза были прикрыты, и она с наслаждением чувствовала изредка появляющийся легкий еле ощутимый ветерок, ерошивший густой белый мех, и колыхавший высокие травы. Ее мысли текли медленно, будто медовая патока. Оставляя после себя лишь недоумение, Белая не могла вспомнить, о чем же таком она думала минуту назад. У реки стояла приятная тишина, и лишь рокот стрекоз, шуршание мышей нарушали ее. Вдруг совсем близко послышался шум, Виль повернула в ту сторону голову. И увидела, как какой-то волк поскользнулся и кубарем полетел, в реку. Он упал в воду с грохотом, взметнув в воздух тучу брызг. Немного побарахтавшись, он стремительно выскочил из воды. Волк выглядел, несчастным и удивленным. С его тела стекала вода, хвост дрожал, вообщем он был похож на мокрую собаку. Белая не смогла сдержать усмешку глядя на эту картину.
- Ну, как водичка? – крикнула она, скаля пасть.

Белая увидела, как волк стыдливо опускает глаза, стоит ему только взглянуть на нее. Потом он ответил, переминаясь с ноги на ногу.
- Очень даже хорошая вода, –  волк прижал уши, плотнея к голове.
Виль не знала, что ей делать плакать или смеяться? В конце концов, она фыркнула, потом еще раз и залилась веселый смехом, перевернувшись на спину чуть подрыгивая лапами. Подувший ветерок разнес ее смех по поляне. Он отражался от воды, в кустах испуганная мышь юркнула в свою норку. Птицы сорвались с насиженных мест, взлетев в небеса, и постарались убраться от реки подальше.
- Ну, раз она такая хорошая, что ж ты вылез из нее? – отсмеявшись, спросила Виль. Она грациозно поднялась с земли, встряхнула с шерсти мусор и подошла ближе к волку:  как тебя зовут? Из какой ты стаи?

-Меня зовут Сэм. Я одиночка. А ты? – наконец-то произнес волк, смущенно моргая. Он поднял глаза на Белую. И застыл. Виль не знала, о чем он думает, да это и было ей не нужно. Она все еще переваривала его слова. Волчица отказывалась верить, что такой неуверенный волк сможет выжить в одиночку. Она еще раз окинула его взглядом. Если отбросить, то, что он был весь мокр и явно смущен, то получалось, он выглядел внушительно. Хорошо сложен, хотя и слегка худощав. У него длинные жилистые лапы с черными тупыми когтями и мощная грудная клетка. Шерсть очень светлая, но не белая – светло-серая, чуть темнее на спине и чуть светлее на груди, лапах и животе. Темный только кончик носа. Волк был симпатичный, и если бы Белая захотела, то захомутала бы его, но в ее груди у нее не кольнуло.
- Мое имя Виль, но еще меня зовут Белая. Я одиночка, как и ты, - волчица ухмыльнулась.

Отредактировано Виль (07.01.2011 22:27:29)

Волк сглотнул и спросил: «Виль, а почему ты одна? Сейчас очень опасно быть одиночкой».
Потом подумал совсем немного и сам себе ответил:
- Хотя сейчас так много одиночек.
Белая удивленно посмотрела на Сэма, потом поборола рвущуюся улыбку и спела ту самую песню, полностью описывающую смысл ее одиночества:
- Мне не нужны союзники на час,
Без них я обходилась, видит Бог.
Я знаю мир - он в суете погряз,
Он всякого свернет в бараний рог,
Кто с Колеса не совершит прыжок,
Поднакопив за жизнь чуть-чуть отваги,
Не устрашась ни клеветы, ни шпаги,
И не надеясь на халяву манны...
Но хоть и рада я близнецу-бродяге,
Я - одиночка, и такой останусь!
Волчица спела последнее слово,  подошла ближе к реке, протянула лапу и попробовала воду. Водичка была великолепная, прохлада обтекала лапу, проникая до самой кожи, моча шерсть. Виль чувствовала как ее разгоряченное тело медленно, медленно охлаждалось. Белая блаженно зажмурилась и вошла в воду, она отплыла недалеко от берега. Солнце пригревало ее голову, в то время когда остальное тело нежилось в прохладе.

Волк ненадолго зашел в воду, но посмотрев на довольную морду Виль, видно почувствовал себя неуютно и, развернувшись пошел к берегу, кинув через плечо.
- Прости, что отнял у тебя время.
Сквозь полуприкрытые глаза волчица наблюдала за действиями Сэма. Когда он вышел на берег, отряхнув свою шерсть от воды. Она подобралась к нему и весело крикнула:
- Куда же ты? Мы еще не закончили? – Белая схватила его и вновь опрокинула в реку. Во все стороны полетели брызги, и Виль пару раз чихнула, когда вода попала ее в нос.

Лапы волчицы не были приспособленные для скользких поверхностей, поэтому когда Сэм толкнул ее в реку, она не смогла удержаться на ногах. С громких плеском взметнув в воздух тучу брызг, Белая свалилась в реку. Она была не готова к этому и, оказавшись на глубине от удивления совсем забывшись, раскрыла пасть. Вода не чувствуя преграды рванулась в глотку, заставляя волчицу судорожно закашлять. Виль попыталась выбраться из реке, но вместо этого толща воды над ее головой все увеличивалась. Где-то будто  вдалеке прозвучал взволнованный голос:
-О боже, прости меня пожалуйста! Виль прости меня! Я не знаю, что на меня нашло! Давай помогу встать.
Совсем рядом возник Сэм и, схватив волчицу за холку вытянул на берег. Там она, распластавшись на мокром глинистом берегу, чувствуя впившиеся в тело камешки, судорожно кашляла, пытаясь избавиться от попавшей в глотку воды. Бока ходили ходуном, Белая жадно втягивала ноздрями воздух.
- Дурак ты, шуток не понимаешь…

Волчица чуть прикрыла глаза и стала наблюдать, за стыдливо опустившим глаза, волком. Тот как видно был потрясен, скорее всего, он совсем не привык причинять вред своему собрату. Наконец-то он подал голос:
- Прости меня. Ты не поранилась?
Белая вскинула голову и, прищурившись, посмотрела на своего «убивца» который осматривал тело Виль на наличие ушибов.
- Ничего. Я не поранилась, - внутренний голос призывал: «Уходи с таким странным волком, находиться опасно». Но наверно именно сейчас волчица решила его не послушаться.

Волк выглядел таким убитым, что Виль даже стало совестно, ведь она заставила его волноваться. В глазах серого читалось раскаянье от совершенного.
- Прости, мне по правде очень неловко. Если хочешь, я могу поймать тебе кролика.
Волчица, разморенная жарой и толкотней, оставалось уверенно кивнуть. Она еще раз окинула собеседника взглядом, кроме растерянности он выглядел совершенно измученным.
- Я конечно не против. Но вот только ты уверен, что сможешь поймать хоть какую-нибудь живность. Да хоть туже жалкую полевую мышь?

Волк помолчал несколько мгновений, а затем ответил:
- Ну, я хотя бы попробую.
Он начал оглядываться по сторонам, пытаясь выследить добычу. Но вокруг не было никого, это поняла даже разморенная от невыносимой жары волчица. Белый мех защищал ее зимой от охлаждения, но летом ей хотелось утопиться, так невыносимо было душно, будто в печи. А в это время волк похоже заметил еду и направился к ней.
Виль с интересом наблюдала за попытками Сэма достать живность. Вот он повернулся и стал приближаться к ней. В его зубах трепыхалась все еще живая мышь. Белая облизнулась в предвкушении обеда. Вот волк остановился рядом с ней и положил ей под ноги полевку. Чтобы та не успела убежать, совершенно этим обесценив труд Сэма, Виль прижала ее лапой к земле. Мышь еще несколько раз дернулась, но поняв что не сможет выбраться, затихла. Волчица впитывала в себе тошнотворно липкий страх жертвы. Она любила играть с едой и, ничто не могло изменить этого. В конце концов, насладившись беспомощностью мыши, она погрузила клыки в нежную плоть, отрывая кусок мяса.  Полевка взвизгнула, но вскоре ее голос полностью затих, будто кто-то внезапно выключил звук, это Белая откусила ее голову. Через некоторое время закончив есть, волчица разочарованно облизнулась. Все-таки мышь слишком маленькая, что бы утолить ее голод, но все равно она испытывала благодарность к Сэму, которую она, сразу же не став ждать, выразила:
- Спасибо! – Виль смущенно посмотрела на волка.

Волк до этого напряженно ждавший ответ волчицы, расслабился и даже пару раз вильнул хвостом, поднимая в воздух пыль. Его глаза загорелись, и он спросил чуть подрагивающим от радости голосом:
- Тебе поймать еще одну?
Белая встала, потянулась. Ее спина выгнулась дугой, лапы заскреблись по земле. Закончив потягиваться, она села и зевнула, широко раскрывая пасть, облизывая чуть желтоватые клыки. С реки тянуло прохладой, в то время как все еще мокрая шерсть не давала телу, почувствовать всю силу полуденного солнца. Виль прибодрилась, ее до этого ленивые будто медовая патока мысли, наконец-то приобрели какой-то относительный порядок. И как бы заманчиво не было предложение Сэма, она не могла его принять. Хотя его помощь бы не помещала.
- Нет. Но я могу предложить идею получше. Почему бы нам с тобой вместе не поохотиться на более крупную дичь? – янтарные глаза загорелись от нетерпения.

Волк довольно улыбнулся, видимо представив охоту. Его уже охватил азарт, хвост нетерпеливо дергался.
- А почему бы и нет? Кого будем ловить? - он сел и приоткрыл пасть в ожидании ответа.
Волчица с удовольствием наблюдала эмоциями, проступающими на морде Сэма. Она понимала и разделяла его чувства. Ей так же хотелось обонять запах дичи, почувствовать ветер, свистящий в ушах. Быстро перебирать лапами, устремляясь вперед и догоняя желанную добычу, вцепиться в нее. Глаза затянуло дымкой, Виль представила себе эту  картину. «Бока ходят ходуном, грудь разрывается от поступающего в легкие обжигающе холодного воздуха. Но волчица продолжает дышать, глубоко втягивая воздух. Из пасти вырываются клубки пара. Сердце бешено колотиться, и, кажется, что оно каждый раз ударяется об ребра. Сзади взметаются тучи снега, вылетающие из под ее лап. Она продолжает бежать. Близко, совсем близко ее цель. И вот Виль прыгает, сбивая с ног оленя. Тот, почувствовав на себе нечто большое, в ужасе вырывается, но волчица сильнее, она прижимает добычу к земле и кусает горло, вовремя мелькнувшие перед ней. Ей приятно видит, как жизнь капля за каплей покидает дрожащие тело…»
Но вскоре Белой пришлось прервать свои мечтанья, чтобы дать ответ Сэму:
- Мы загоним оленя.