Жизнь - гора: поднимаешься не спеша, спускаешься быстро. Я был обожжен зноем жизни, я промок до нитки под ливнями жизни, и это пошло мне на пользу.
Шквалистый ветер производил попытки снести все, что плохо лежало на земле. Ветки, листья, даже мелкие камешки. Тяжелые и к тому же частые капли с силой ударялись о черную шкуру, вымокшую до нитки. В небе снова сверкнула молния, озарив все вокруг, но ее блистательный "триумф" был не долог и перевал снова окутал мрак. В момент короткого озарения мелькнули ужасные очертания черного зверя и два разноцветных глаза. Пожалуй последнее - это единственное, что можно было нормально разглядеть и в темноте. Волк, вымокший до нитки, был еще и весь в грязи. - Дьявол! Вырвалось из пасти. Тристан соскользнул с тропинки и стремительно покатился вниз по грязному склону. Наконец затормозив он снова выругался. - Чертов ливень. Одиночка понуро двинулся обратно к выбранной тропе, вверх по склону. Но тут Тан заметил, что у него на плече порез из которого сочилась кровь. Видимо напоролся, пока летел вниз. Просто отлично. Раздраженно подумал он. Через несколько минут, пару раз подскользнувшись волк уже шел по старому направлению. Хотя особого направления не было, Тристан был уверен, что укрытие находится где-то на юго-востоке. Волк был дико раздражен на природу, которая наслала эту небольшую, можно сказать бурю как раз в тот момент, когда он дошел по перевала.
Дождь льет с упорством, уму не постижимым, и воздух настолько пронизан сыростью, что крыша над головой представляется всего лишь данью нашим условностям. Размышления Трисана прервались на середине. Вдале он увидел небольшую пещеру. Он дико желал переждать где-нибудь этот дождь и вау-ля. Его настроение слегка улучшилось, когда он оказался перед пещеркой. Это был, можно даже сказать навес. Несколько плоских камней словно облокотились на один большой булыжник. Трситан незамедлительно лег там. Укрытие было открыто, в том смысле, что ничего не скрывало волка. По простому была просто крыша и три стены. Все. Но Тристан был рад и этому. Он пару раз лизнул плечо, дабы в рану не попала грязь и положил морду на грязные передние лапы. Голубой и желтый глаз внимательно смотрели вперед.
Когда мы рождаемся? Когда умираем? Зачем мы рождаемся? И зачем умираем?Наш мир погибает и возраждаеться раз за разом, возвращаясь к жизни в облике Рая. Так было раньше, и так будет снова. Бесконечный круговорот жизни и смерти. И этот мир был Раем. Кем-то найденным Раем. Когда-то давно я погрузился в отчаянье на умирающей земле. Моя судьба была развеяна, как лепестки цветов. И как будто песчаная буря смела их и иссушила… Унылые мысли заполонили голову волка. Его жизнь казалась ему скучной и совершенно бесполезной. А уж умереть бесполезной смертью - для него было худшим наказанием. Но постепенно его размышления стали более "радужными". Вроде бы просто вода падала с неба, но ощущение было совершенно необыкновенное. Она смывала не только грязь и усталость; небесная вода очищала людей изнутри, дарила ему прощение за совершенные ошибки. Волшебное омовение стирало горечь с сердца, обновляло и омолаживало, давало и желание продолжать жить, и силы на это.

Отредактировано Тристан (25.11.2010 23:38:19)

Разноцветные глаза по прежнему безразлично смотрели вперед. Тристан пригрелся и его глаза все чаще и чаще стали полностью закрываться. Вскоре волк перестал бороться с усталостью и расслабившись закрыл глаза. Грохот молнии, завывания ветра, шум слез неба нисколько не мешали ему размышлять. Он погрузился в себя и внешние звуки не могли потревожить его покой теперь. Жизнь наша коротка и ненадежна, зачем бежать от ее неприятностей? Надо цепляться за всякую малость, которую можно урвать у жизни, как цепляется волк за край обрыва над пропастью. Если вдуматься, так каждый миг нашей жизни — обрыв, крутой обрыв, и кто сорвется вниз этой крутизны, тот потеряет всякое подобие волчье... Дальше он провалился в небытие. Хотя Тристан не полностью заснул. Он просто дремал, но теперь все звуки природы казались отдаленным гулом. Волку ничего не снилось. Он только чувствовал как витает в какой-то пустоте, кромешной тьме. И во сне он как не странно ни о чем не размышлял. Когда мы спим, мы не знаем ни страха, ни трудов, ни надежд, ни блаженств. Это единые часы, ровняющие каждого из нас. Великолепно. Иной раз нам снится что-нибудь неприятное, но мы не всегда хотим при этом проснуться. А когда неприятное происходит в жизни, нам всегда хочется заснуть. И это правильно. Потому что сон гораздо богаче жизни. Во сне мы едим, что хотим, дерем шкуры кому хотим, которых хотим, во сне мы умираем и воскресаем, но в жизни нам удается только первая половина. Но одно только плохо; сон слишком сильно смахивает на смерть. По ощущениям. Хотя никто не может сказать этого наверняка, но... Может все так и есть? Может мертвым ощущаешь себя так же, как и в крепком сне?
Но тут в пустой, ничего не значащий сон, стала пробираться реальность. Тристан Начал слышать все более четко и вот он открыл глаза. Каково было его изумление, когда он увидел волка. Скорее всего Тристан и проснулся от того, что два золотистых глаза сверлили его. А, нет. Он вспомнил, что в первый момент своего пробуждения он видел, как эта фигура поднималась с грязной почвы. Конечно же незнакомка подскользнулась и упала, это было очевидно. Сверкнула молния и озарила волчицу. Теперь уже не было сомнений, что это определенно волчица. Тонкий силуэт, аккуратная морда. Все как и у остальных самок. Шерсть ее была скорее всего белой, но из-за грязи это было трудно распознать. Тристан поднял голову с лап и внимательным, холодным взглядом оглядел волчицу с головы до ног, мол "чего тебе надо?". Но через мгновение, но уже окончательно "проснулся" и его голова начала нормально работать. - Иди суда, нечего мокнуть под дождем. - крикнул волк. Самому волку вылезать из пещерки не хотелось, дабы уступить ее волчице. Совсем не хотелось. Получалось либо он уйдет и ему придется дальше мокнуть под ливнем или же совершенно незнакомые волки будут тесниться в одном убежище. В такую погоду, второй вариант ничуть не смущал Дьявола. Он как можно больше потеснился, оставляя место для новоприбывшей.

С каждым ливнем приходит надежда, что однажды утром всё снова станет чистым, и самые застаревшие пятна исчезнут. Дождь омывает мир, и этот шелест кажется очищающим, хотя некоторые пятна отмыть невозможно никогда... Когда идет дождь, кажется, что вот-вот что-то вспомнится. Но мне ничего не идет в голову. Я вижу белую волчицу перед собой и даже не задумываюсь кто она такая. Не задумываюсь о том, что будет и что было. Мои мысли только о том, что происходит сейчас, в данный момент. И я говорю не о том, что я - одиночка, прошивший уже больше половины своей жизни. Нет. Размышления о ливне, волчице, временном убежище, тучах - такие спокойные, легкие. Как речная гладь...Но дождь не может лить вечно. Вскоре солнце пробьется сквозь черные тучи и покажется чистое небо. Неизвестно какого цвета. Может быть голубого, если это день, может быть розоватого, если это заря или же ярко-оранжевого, если это закат...
Незнакомка вдруг упала. Ее буквально снесло порывом ветра. Она встала. Раскат молнии и она уже снова лежит на грязной земле. Тристан задумчиво смотрел на нее, погруженный в мысли, но потом мысленно ударил себя по морде и вышел из под навеса. Холодные капли набросились на подсохшую черную шкуру. -Дьявол! - вскрикнула волчица и резко поднялась на лапы. Тристан при этом слове остановился. Он достаточно привык к этой кличке, но потом успокоился, когда понял, что эта волчица не может знать его имени. Убедившись, что волчица твердо стоит на лапах, он развернулся и встал у навеса. Когда она вошла туда, Тан последовал за ней. Да, места действительно было мало. Тан спокойным взглядом уставился на ливень снаружи. Тишину прервал голос волчицы. -Эмм…Я Касандра… Не громко произнесла она. Тристан повернул голову к ней и посмотрел в золотистые глаза: - Тристан. Еще несколько секунд он пронзал ее не моргающим взглядом, а потом снова повернул голову. Пару минут спустя, он вдруг спросил, не отрывая взгляда от ливня: - Что ты думаешь о дожде, Касандра? Волк, будто статуя, задумчиво смотрел вперед, ни разу не моргнув.

Она поспешила отвести взгляд. Тристан продолжал сверлить ее, но потом почувствовал легкое волнение с ее стороны и подумал, что действительно увлекся. Переведя взгляд, он навострил уши. Снова удар молнии. Волк ждал ответа белой волчицы и одновременно строил вое впечатление о ней. Касандра была стройной и не очень крупной, хотя с габаритами Тристана ему многие казались не очень крупными. На вид весьма симпатичная, но волк не считал белую шерсть очень выделяющейся и шикарной. Столько таких же белоснежных и стройных див он повидал в своей жизни. О внутреннем мире вполне можно было разузнать только посмотрев в глаза, ведь они - зеркало души. Если конечно эти глаза не холодные и безразличные, хотя и это уже о чем-то говорит. Золотистые очи этой волчицы были весьма "открыты", то бишь они не скрывали внутреннего мира своей хозяйки. Тристан не мог этим не воспользоваться. Поэтому он так долго смотрел в них. В ее глазах читается юность, она еще очень молода. Но я заметил, что в них есть отблески некой боли, наверное не смотря на свой возраст, она уже успела пережить не мало бед. Хотя, может я и ошибаюсь.
-Дождь…знаешь Тристан, для меня это довольно сложный вопрос. Наконец отозвалась Касандра. Тристан посмотрел на нее и повернул одно ухо в сторону белой, но морды не повернул. Хм, постарайся ответить. Она снова замолчала, но это ничуть не смущало Тристана. Он не торопил ее. Ливень и не думал заканчиваться, у них было еще много времени. – Сейчас дождь, это состояния моей души…и, наверное, оно таким будет теперь всегда. Дожди это – слёзы неба. Так плачет что-то большее, чем мы. Увы, мы не можем судить про дождь как про что-то плохое или хорошее. Так же как и мы не имеем права судить чьи-то поступки или чувства. Закончила она. Волк слушал Касандру, все так же смотря на дождь снаружи. Поворачивать морду к ней, он не очень хотел, так как расстояние между ними мгновенно еще больше сокращалось. Переварив ее слова в голове, Тристан только убедился в том, что ей не легко. ее рассуждения были уже явно не молодой глупой волчицы, что слегка удивило волка. Но это удивление было приятным. Ведь ютиться здесь с бестолковой особой было бы весьма неприятно. - В каком-то смысле дождь — это чистой воды частный эксперимент. Иными словами, бывает так, что сознание вращается вокруг дождя, но одновременно и дождь вращается вокруг сознания. Я знаю, тебе эта фраза покажется странной. В такие минуты у меня в голове каша, и я перестаю понимать, к какой стороне относится тот дождь, который я сейчас наблюдаю. Но это уж слишком личное переживание. В конечном итоге, дождь — это просто дождь. Его взгляд застыл, но потом он моргнул несколько раз и разноцветные глаза снова стали живыми. -А откуда эта рана? - Снова послышался голос Касандры. Тристан повернул морду и посмотрел сначала на свое плечо, а потом на волчицу. Снова вонзившись в ее глаза, спокойным взглядом он вымолвил: - Напоролся на камень. Погода паршивая, слишком скользко. Он снова повернул голову вперед. в голове крутились интересные мысли и Тристан решил поделиться их частью с Касандрой. - Раны причиняют боль, но как приятно, когда раны залечиваются. Он на мгновение улыбнулся. Снова удар молнии, ее свет озарил эту дьявольскую и даже немного неуравновешенную улыбку. Но через пару секунд, она спала.