Как быстро сменилось лето осенью. Да оно и к лучшему, как считала Смелая. Краски природы, такие яркие и радостные, по-настоящему летние, отнюдь никуда не исчезнут и не потускнеют. Вот еще глупости. Они, наоборот, приобретут благородный окрас небесного золота – золотого, багряной крови и медового янтаря. Предвкушение такой роскоши вокруг себя весьма радовало Смелую и поднимало ей настроение каждое утро до позднего вечера. Нет, никогда у нее еще не было столь счастливого расположения духа. Иногда хотелось даже визжать, точно волчонок, играющий в салки, и сломя голову убегающий от «воды», заливаясь звонким смехом – до того переполняли чувства изнутри. И в такие моменты сердце рвалось наружу, дыхание учащалось и Смелая, раскрасневшись, с важным блеском в глазах, выглядела довольно смешно и даже как-то странно.
Сейчас Смелая вновь была занята очередной игрой с лесом, счет коим уже давно потерян. На этот раз это были простые прятки, которые плавно перетекали в охоту, и наоборот. Преимущественно предметами, которые искала Смелая, были грибы, спрятавшиеся в высокой траве, под листвой, под лесным ковром из опавшей хвои. В общем, эти «шляпки», как прозвала их волчица, найдут где спрятаться, только дай им волю.
Увлекшись игрой, волчица легкой рысцой бежала вдоль тропинки, давно протоптанной лесными жителями, и выглядывала маленькие разноцветные шляпки грибов, скрывающиеся в своих убежищах и надеющихся, что Смелая их не найдет. Но волчица, строя из себя великого Холмса, внимательно оглядывала подозрительные места, в которых могли затаиться улики, и раскрывала дела одно за другим.
Часто, в тишине леса кроме звуков, издаваемых самой Смелой, слышались посторонние, и волчица тут же замирала, вытянувшись в струнку и напрягая слух. Частый стук, непрерывный стук доносится совсем недалеко…
Ах, да! Это та странная птица, которая клювом зачем-то стучит по стволу деревьев. И зачем только она это делает?.. Может, она заодно с белками?
Странные мысли, которые крутились в голове у волчицы, уже давно расслабившейся, распознав источник звука и успокоившейся, казались одновременно бестолковыми и необходимыми для нее самой. Она улыбалась своим раздумьям и нисколько не смущалась их, продолжая размышлять на тему вреда белок в лесу. Они очень сильно царапаются. Это раз. Кроме того, Смелой за всю жизнь не удалось поймать более двух противных, вечно ускользающих, зверьков. А ведь она очень хотела бы заниматься охотой в стае. К сожалению, удача в охоте зависела только от того, удобно ли ей сегодня улыбнуться Смелой, или же она сегодня плохо накрашена…
Так мысли плавно приобрели немного печальное настроение, и волчица прилегла у высокой сосны на колючий и от этого приятный ковер из опавшей желтой хвои и закрыла глаза, слушая, слабый ветерок. Он пел какую-то ненавязчивую веселую песенку…

Ветер убаюкивал Смелую своим тихим, мерным шепотом, шуршанием желтых листьев на деревьях, встречавшихся среди высоких старых сосен, нарядившихся в хвою, которая долго еще будет служить им одеянием. Стук старательного дятла еще слышался неподалеку, но вскоре затих. Смелая окунулась в природу и стала ей самой. Кажется, она уже стала засыпать, слушая, как жужжит какое-то насекомое, рассекая этим звуком легкую завесу дремоты, и резко перебивая колыбельную ветра. Волчица представила себе этого большое черное с мощными лапками и панцирем на спине, прикрывающим хрупкие прозрачные крылышки, насекомое. Помнится, видела один раз Смелая одного такого жука. Интересный был жук. Внешне выглядел как самый обычный, за исключением одной детали – большого загнутого черного рога на голове. Этот рог давал ему некое сходство с лесными животными, красующимися в тенистых рощах своими ветвистыми рогами. Интересно, зачем этому жуку такой большой рог? Готова поспорить, он очень остр и нешуточно опасен для других насекомых, решившихся напасть на этого жука. Смелая долго наблюдала за тем жуком, который с медлительной важностью полз по земле, не боясь никого и ничего в этом мире, готовый отразить атаку любого врага, настоящий бесстрашный воин!
Волчица резко вынырнула из воспоминаний и мыслей и, навострив уши, напрягла слух. Она уловила посторонний звук, нарушивший относительную тишину и безмятежность. Только на миг всколыхнулось в ней беспокойство, но сразу же улеглось. По слабому запаху, тянувшемуся по воздуху, Смелая распознала волка. И, кажется, он был неагрессивно настроен. И, кажется, Смелая его не знала.
Волчица, не поднимая головы и вообще не показывая никаких признаков жизни, открыла левый глаз и через несколько мгновений обнаружила волка, стоящего недалеко от Смелой, но и не близко. Рассматривая его левым глазом, Смелая отметила его интересный черно-белый окрас, местами переходящий в серый. Волк, прищурившись, смотрел на Смелую, быть может, тоже изучая ее. Волчица смешно фыркнула, как будто чихнула или издала смешок, и открыла второй глаз, после чего подняла голову и улыбнулась, глядя на волка, стоящего примерно в двадцати шагах от себя. Потом вдруг снова опустила голову и перевернулась на спину, прижав передние лапы к груди и повиливая хвостом, тем самым разгребая опавшую хвою в разные стороны. Теперь Смелая видела волка, стоящего вверх тормашками. Такое игривое поведение означало только открытость для общения и знакомства на позитивной ноте.
Смелая, наконец, вернулась в прежнее положение и встала с земли, отряхнувшись от травы и хвои. Потом сделала несколько шагов по направлению к черно-белому волку, сократив расстояние между ними почти до половины, и звонко произнесла:
- Здравствуй!

Смелая, с любопытством проследила за тем, как волк немного опустил голову. Волчица попыталась расшифровать этот жест. Что же он может означать? Осторожность, подозрительность? Или такое же любопытство с его стороны? И вот она услышала звучание его голоса, когда он в ответ поприветствовал Смелую. Ей он показался низким, немного глухим. И все же волчица была очень рада тому, что повстречавшийся ей волк не отказал ей в общении. Смелая подошла еще на пару шагов ближе к нему и прочитала в его взгляде некий вопрос. Или ей показалось? Интересно, но слегка раскосые глаза волка придавали его взгляду хитрости. А если бы он улыбнулся, то даже лукавости. Смелая не переставала улыбаться, даже не замечая этого. И не задумываясь над тем что сказать, произнесла:
- Я рада, что мы, наконец, встретились.
Верно, фраза прозвучала немного странно. Она могла бы быть сказана в кругу близких друзей или просто. Друзей. Как будто, эта встреча ожидалась и, наконец, произошла. Скорее всего, это прозвучало не странно, а больше глупо. Улыбка Смелой немного потускнела, но тут же зажглась вновь.
- Меня зовут Смелая.
Вот так лучше. Хорошее начало знакомства. Смелая никогда раньше не видела этого волка. Бывает, с некоторыми видишься частенько, но не имеешь возможности узнать имя. Да и вообще что-либо о волке, волчице. И почему-то Смелая начинает придумывать…не то чтобы ассоциации, а запоминать по отличительным чертам. И даже без имен она никогда бы не спутала одного волка с другим, ежели она видела их до этого.
А как могут звать этого волка? Его шерсть весьма интересно контрастирует. От черновато-серого, до светлого, где-то даже рыжего цвета. Может, это свидетельствует о том, что темперамент волка соткан из противоречий? Нет…не похоже. Почему-то больше всего, этот волк создает впечатление осторожного спокойного и твердого в решениях.
Смелая, увлекшись рассуждениями и выводами, искренне пытаясь понять характер волка, с которым случайно встретилась, но не хотела просто так расходиться, наклонила голову на бок, слегка прищурив глаза. Что говорили о нем его глаза? Кажется…они придавали ему что-то птичье…нет? Уф…как же хочется поскорее узнать о нем побольше! Интересно, а хочет ли он знать обо мне что-нибудь? И что я могу ему о себе рассказать?
Смелая улыбнулась при мысли о том, что может пофантазировать на тему «О себе» и чуточку, совсем чуть-чуть, изменить свою судьбу. Но…а что если ему не понравиться такая…шутка?.. Нет-нет, она же совсем не злая…
Смелая размышляя, не заметила, как на лоб сползла морщинка, нисколько не придавая ей хмурый вид, наоборот, немного задумчивый.

Было видно, как волк, подобно Смелой, о чем-то раздумывал. Волчица не знала – быть может, он так же хотел понять ее внутреннее существо по внешней оболочке. Найти какие-то отличительные особенности, наталкивающие ассоциации и тому подобное. Хотя нет, только Смелая могла заниматься такими «философствованиями», осложняющими жизнь. Но такие характеристики ей до ужаса нравились. Ей казалось, она развивает в себе шестое чувство, ну или по крайней мере, чувство тонкой психологии, позволяющей легко раскрыть для себя внутренний мир собеседника, пусть даже почти незнакомого. С одной стороны это «ужасть, как круто». С другой – аморально. Без согласия владельца внутреннего мира, никто туда лезть не должен ни в коем случае. Это было воспитано у Смелой с раннего детства и глубоко засело в самосознании. Но что плохого в том, что Смелая просто хочет понять только ту часть, до которой разрешен доступ почти всем? Простое любопытство. Это, как известно далеко не порок, но…до свинства еще, слава богу, не доходило.
- Смелая... Очень приятно, - Волчица уловила тень приветливости на его морде. - а меня зовут Чёрный Коршун.
Коршун…это, кажется, хищная птица. Похожа на орла? Из детских воспоминаний Смелой гордая птица, парящая в небесах и воспевающая свою вечную любовь к свободе, к открытым бескрайним, выжженным солнцем, степям, ассоциировалась со всеми другими крупными крылатыми хищниками. А волку это имя придавало некой таинственности и большей загадки. Все-таки в глазах его таилось что-то, чего не представляют свою жизнь парящие в небесах птицы. Свобода? Вечные странствия? Странствия…интересно, он много путешествует? Он, кажется,…одиночка. Или из Ядовитого тумана…Странно, я сомневаюсь…Но, как же это великолепно – странствия! Это…
Смелую захлестнула волна романтических настроений, столь характерных юношескому возрасту.
- Мы ранее встречались?
Смелая ощутила, как ее бросило в жар. Неловкость и не знание, как объяснить свою глупость, сказанную чуть раньше, чем сейчас, вытянулись в молчание, продлившееся больше, чем следовало бы дать на размышления к ответу.
- М-м-м…нет, я уверена, что мы раньше не встречались, - улыбнулась (причем улыбка получилась слегка виноватой) Смелая Коршуну.
Просто мне почему-то казалось, что я сегодня увижу кого-то. Не смотря на то, что мне кажется такое каждый день…сегодня встреча была куда более желанной. Может, потому что встреча с новым, незнакомым и ни разу ранее не виданным, следовательно, тем и интересным? Эх…вот бы это еще и вслух сказать…а вдруг это будет неправильно понято?
Смелая не сводила взгляда с Коршуна, который, в свою очередь, пристально вглядывался в нее, и ожидала, что он на это скажет.

Волчица с облегчением заметила, как тень подозрительности исчезла с лица Коршуна, и он сам как будто чуть расслабился. Его, вероятно, интересовал вопрос по поводу того, с чего это Смелая вдруг взяла да и ляпнула неподумав такую неподходящую фразу. Но теперь, когда и Коршун и Смелая удостоверились, что это было странным стечением обстоятельств и недоразумением в мозгу волчицы, она сама расслабилась и вновь сливалась с гормонией природы вокруг, наслаждалась звуками, красками, запахами и шепотом ветра. Хотя тот как-то быстро стих, когда Смелая ответила на волнующий волка вопрос, и скрылся где-то в лесу. Теперь звуки стали отчетливее, громче, некоторые из них разрывали тишину, воцарившуюся вокруг. Смелой даже показалось, будто она слышит свое собственное дыхание. Волчица с легким волнением, смотрела на Черного Коршуна, ожидая чего-то от него. Скорее всего, чтобы тот что-нибудь сказал, потому как у нее самой вдруг пропали все слова, которые можно было сказать. Но молчание на этот раз долго не тянулось.
- Вы, наверное, здесь отдыхали, извините, если побеспокоил, - волк окинул взглядом окружающее пространство, - здесь очень тихо и красиво, особенно осенью.
Смелая хотела ответить на первую реплику что-то вроде: "нет-нет! Ничуть не побеспокоил!", но вторая реплика ввергла Смелую в то самое мечтательное настроение, в котором она пребывала совсем недавно, да и вообще по жизни не выходила из него, за сключением особых случаев. Волчица закрыла глаза и блаженно улыбнулась.
- Угу... - тихо промычала она в ответ, представляя очередную картину осени. В первый месяц осени листопад был, очевидно, слабей, чем во втором. А именно сейчас хотелось, очень хотелось, нагребсти кучу листвы и поваляться в ней. Впрочем то же самое желание появляется у Смелой уже напротяжении долгого времени, начиная с первых осенних деньков.
Ветер не мешал волчице улавливать сухой шелест падающих листьев, задевающих при падении другие, еще висевшие на ветвях. Листья падали редко, но так мелодично...
Смелая открыла глаза как раз в тот момент, когда перед ее лапами упал средних размеров красивый резной огненно-рыжий лист. Она смешно опустила уши, и тут же они взметнулись вверх, точно у зайца, учуявшего тревогу. Смелая вильнула хвостом и, подняв правую лапу с земли, поставила ее на этот самый лист, ощутив его шершавую поверхность и затвердевшие прожилки, словно вены. Волчица быстро взглянула на Коршуна, а потом наклонилась к листу, вдохнув слабый аромат дождя, пыли и жаркого солнца.
Волчица, не поднимая лапы с опавшего листа, легла на землю, взглянув на Коршуна. Земля почему-то показалась ей сейчас особенно теплой, как будто что-то грело почву изнутри.
- Ты любишь осень? - спросила Смелая, глядя на черно-серого волка снизу вверх. - Я очень люблю...мое любимое время года.
Она улыбнулась.

Смелая продолжала лежать на теплой, слегка влажной, земле, прогретой последними, ускользающими лучами летнего солнца. Скоро оно станет чуть прохладнее обычного, ну а зимой - будет походить на яркий огромный светящийся холодный шар в мутном небе, когда танцуя и кружась, будут спускаться на землю крохотные осколки звезд. Сколько же там на небе этих сверкающих камешков, если каждый год неизменно вся земля зимой покрывается мягким настилом пушистого белого, искрящегося до боли в глазах, снега? И почему эти маленькие звездочки падают именно зимой, когда холодно? Может, там, наверху, очень холодно, и звезды покрыты толстым слоем льда? Но ведь высоко в небе светит Солнце. Оно не может не дарить тепло всему живому. Любой небесный лед растает от его тепла.
Коршун улыбнулся в ответ на улыбку Смелой. Волчица любила, когда другие улыбаются. По-настоящему, без капли насмешки и завистливой радости. Тогда, когда улыбка искренная, в глазах появляется что-то теплое, родное, глубокое, что-то, что грело Смелой Душу. Но улыбнувшись, Черный Коршун отвел взгляд немного в сторону от нее, потому Смелой не удалось заглянуть ему в глаза.
- Мне тоже нравится осень, - задумчиво проговорил он, - Это прекрасное время года, особенно в солнечные безветренные дни, пока листья ещё не опали, но уже пожелтели и покраснели...
Улыбка волчицы стала еще шире и она проследила за взглядом Коршуна. Он, погруженный в светлую задумчивость, смотрел на красивый клен, стройный ствол которого был охвачен застывшим пламенем ярко-рыжих, багряных резных крупных листьев. Это дерево Смелая знала хорошо, потому как оно являлось одним из самых красивых, по мнению волчицы. И, скорее всего лист, пойманный ею, принадлежал как раз ветвям клена. Она немного отвлеклась, рассматривая кусочек огня у себя под лапой, но тут же обратилась во внимание, услышав вновь голос Черного Коршуна.
Он говорил о том, как прекрасна ранняя весна. По красоте своей и силе жизни не уступает она осени. Да, осень - время, когда умирает природа, но природа умеет умирать красиво, наперед зная, что после зимы, она вновь сделает первый вдох и распахнет глаза, будет набираться сил и жизненной энергии. И все встрепенется под влиянием этой мощной энергии, и заживет...
Смелая, подняла взгляд на Коршуна, с любопытством в глазах слушая, о лесных зверях - птицах, коих он так много знал. Сама волчица вряд ли могла похвастаться таким широким кругозором. И, наверное, зря она заносила всех птиц в один список со скудным названием - небесные звери. По мере того, как черно-серый волк неторопливо перечислял Смелой этих крылатых зверьков, она видела их прирачные образы, рождающиеся у нее в воображении, на ветках деревьев и на полянках, так же возникающих перед глазами, силой мысли. Она слышала мелодичные трели жаворонка, с улыбкой следила за тем, как быстро перебирая тонкими лапками, спешит куда-то трясогузка, останавливаясь и забавно помахивая хвостиком. А вон там маленькая пестрая птичка, которую кличут зябликом, выводит звонкие трели...
Коршун замолчал, и образы, представшие пред Смелой, внезапно рассыпались белым туманом. Многих других птиц, упомянутых волком, Смелая не знала. Быть может, она замечала их в лесу, но не обращала пристального внимания. И теперь ей очень хотелось узнать, что они из себя представляют. Видно, Смелая относилась в природе не так внимательно, как она думала, и как это следовало бы.
Волчица внимательно взглянула на Черного Коршуна.
- Весна похожа на рождение...а осень - смерть...они такие разные, но...- Смелая уже не знала что сказать, потому как она не могла более выделить связной речи из омута эмоций и мыслей, что породило ее немного взволнованное состояние предвкушения чего-то.
Волчица, без тени стеснения, наоборот, в ее голосе чувствовался неподдельный интерес и ярко вспыхнувшее любопытство, спросила тихо у волка:
- Коршун, а ты много путешествовал по земле? Многое видел?..
Смелая замерла; затаив дыхание, она ждала ответа.

Удивление, вызванное, казалось бы простым, не отличающимся ничем от остальных, вопросом Смелой, отразилось в чуточку изогнувшихся бровях Черного Коршуна и там, в глубине глаз. Смелой показалось, что она задала глуповатый вопрос, раз волк удивился ему. Но почему же? Нет, наверняка, причина крылась не в самом вопросе. Но то, как слегка приподнялись брови Коршуна, показалось Смелой забавным, в хорошем смысле этого слова. Она не могла сказать, почему именно сейчас и именно этот жест. Просто она ощутила прилив шкодной радости и тихонько хихикнула, глядя на черно-серого волка. После недолгой паузы Черный Коршун ответил Смелой, которая подумала, что, верно, такой вопрос этот волк слышет очень редко, а потому, перед тем как ответить, надо как-то собрать это все в одно целое и как-то рассказать.
- Путешествовал, да... Около двух лет. Но видел, наверное, меньшую часть того, что мог бы видеть,- Уголки его губ растянулись в легкой улыбке, - или того, что, возможно, ещё предстоит увидеть.
Около двух лет...это вся жизнь Смелой, от рождения и до сегодняшнего дня! Кажется, так долго...как если бы вечность. Но и то, как сказал сам Коршун, он не видел и половины того, чего мог бы увидеть. Значит ли это, что мир, в котором живет и Смелая и он и все-все волки этого леса, что он настолько огромен, что ему не видно края? У него нет конца? Но...как такое может быть? Всему в этом мире есть конец. Так говорят старцы, мудрые волки, пожившие ни один век. Смелая вдруг поняла, что не может решить - огорчает ее тот факт, что за всю жизнь можно не увидеть всего, что сотвоено в этом имре, или наоборот, где-то даже радует?..
- Неужели я так похож на бывалого путешественника?
Смелая взглянула Черного Коршуна, которого интересовал этот вопрос. Она прищурилась, разглядывая волка с лап до головы. Потом перекатилась в правую сторону, с живота на спину и вновь оказавшись на животе, опять прищурилась, пристально разглядывая волка. Проделав эти незамысловатые операции, смысл которых трудно понять не вникнув, Смелая задалась вопросом и поняла, что, собвстенно, она не знает, как выглядят бывалые путешественники. А чтобы сравнивать Коршуна с этими самыми путешественниками, надо бы знать, с кем сравнивать-то. Смелая, находя забавным, то что она сейчас проделала, пытаясь понять, почему ей показалось, что Коршун много путешествовал по миру, тихо засмеялась и ответила волку:
- Похож. Я не знаю, отчего я так решила, но похож. - Улыбка волчицы стала шире, но вскоре она сошла с морды Смелой и она заговорила более серьезно. - Просто, если я не ошибаюсь, ты живешь один, без стаи. Или, может, в стае, о которой я не знаю, может она далеко за горами, - Смелая неопределенно кивнула в сторону, имея ввиду горный хребет где-то ближе к востоку, каждый острый пик которого походил на острие, сверкающее металлическим блеском в солнечных лучах.
Похоже, это уже абсурд. Или все-таки такое предположение имеет место быть?

Отредактировано Brave (13.10.2010 17:41:13)

И все же она сомневалась в сказанном. Смелой казалось, что Черный Коршун жил либо без стаи, либо в стае Ядовитого тумана. Второй вариант ей казался маловероятным, но если он сюда "влез", значит, что-то ее натолкнуло на это? Наверное, это все-таки первое впечатление об этом волке. Он показался Смелой осторожным, окутанным легкой дымкой спокойствия, твердым во всех своих решениях и жизненных позициях. Такое впечатление он создавал для Смелой. Но помимо этого Коршун многое знает о жизни леса, равнин, холмов...
В его взгляде ощущалась цепкость, он был всегда сосредоточен, как думалось Смелой. Быть может, никакого сверхсекрета нет в том, чтобы знать обо всем, что окружает тебя? Может, просто нужно оглянуться вокруг и уделить побольше внимания каждой детали? До этого же Смелая бежала по тропке, да и по жизни, словно огалтелая. Потому что увидеть надо было все, сразу, именно сейчас и без всяких "потом". А теперь, когда знаешь, что интересных вещей в мире куда больше, чем представлялось ранее, так вообще...целой жизни не хватит! Надо...стоп-стоп. Смелая, глядя на Черного Коршуна, с улыбкой подумала о том, что обязательно попытается, подобно примеру этого волка, пожить, внимательно присматриваясь к природе и изучая ее более детально. Интересно, он согласился бы поделиться своим опытом?
- Да, я пришёл издалека, и моя стая действительно далеко отсюда. Очень далеко. Примерно в четырёх-пяти неделях пути, если двигаться вдоль реки.
Уловив спокойный, приятный голос, Смелая сразу представила себе широкую реку, пересекающую лес и степи, где обосновались стаи, берущую свое начало с высоких гор, где она, еще слабым ручейком, переходя к низинам, оборачивается мощным бурлящим потоком. Четыре недели пути...вдоль реки. Значит, кроме трех стай, известных Смелой, существует еще и четвертая, из которой Черный Коршун родом. И, быть может, она тоже существует по соседству с двумя подобными или даже с большим их количеством. Но...почему же Коршун проделал такой путь, так сказать, в неизвестность, чтобы оказаться здесь? И стремился ли он попасть сюда?
- А Вы, я так понял, одна из местных? Я слышал, что на этих землях обитают три стаи, но всегда обходил стороной границы их территорий.
Смелую немного смутило обращение Черного Коршуна к ней на "Вы". Но, кажется, за произошедший разговор, он уже обращался так ней, правда волчица быстро забыла об этом. Она сначала медленно кивнула, а потом ответила:
- Да, здесь действительно обосновались три стаи. Они все очень разные, но, как не странно, до сих существуют бок о бок, - задумчиво произнесла волчица и добавила, - Я вот состою в одной из этих трех стай, в стае Призрачных следов.
Смелая слегка улыбнулась, закончив, но в сознании всплыло слово "Нежить". И улыбка, незаметно для самой волчицы, померкла; та немного отвела взгляд в сторону. Отогнав, наконец, неприятные мысли, Смелая осторожно спросила у Коршуна:
- А как зовется твоя стая?

И все же, как не старалась Смелая отогнать от себя эти неприятные, что было слишком мягко сказано, мысли, они упорно, напролом лезли в голову, возмущенно требуя осмысления. Ну, сколько, сколько же можно перемывать этой несчастной теме косточки?..устало думала Смелая. Усталось эта выражалась не в физическом, а в духовном состоянии. Ничто на целом свете не утомляло ее Душу так же сильно, как эти самые разговоры и слухи про Нежить. Как-то тяжко становится там внутри, в груди. Тянет вниз...к земле. И дышать как-то трудно. Как будто не имеешь на то права.
Нет, Смелая не была уверена видела ли она когда-нибудь своими глазами настоящего представителя Нежити. Ведь, наверное, если бы увидела, ее сердце не билось бы сейчас так жизненно и глухо, разогревая молодую кровь по венам...Но ведь с кем-то так и произошло. С кем-то, кто увидел Нежить  был гораздо слабее этого Зла. Она была последним, что, возможно, увидел этот кто-то за всю свою жизнь...
Нет-нет, только не сейчас. Смелая сморгнула влагу, выступившую на глазах и проглотила ком, подступивший к горлу. Как раз в это время Коршун заговорил.
- Призрачные следы, значит? Ясно.
Он произнес это спокойно, будто еще продолжая размышлять, то ли над названием, то ли над смыслом того названия...Почему родну стаю Смелой так назвали? Откуда повелось? Сама она точно не знает. Знает только что в стае нет больных одержимостью чистой благородной волчьей крови. И много, больше половины тех, кто состоит в ней, являются полукровками, а то и вовсе собаками. И хотя Смелая более походила на волчицу, нежели на собаку, повадки у нее были явно не те, которыми обычно наделены лесные сильные звери. Быть может, она даже была намного слабее волка ее возраста. Да, скорее всего. Но, может, она могла оказаться шустрее и ловчее?..Маневристей, на худой конец...
- А моя стая звалась "Небесные ловчие".
Небесные ловчие...птицы? Ловчие птицы...хищники? Орлы? Коршуны...А почему его стаю так называют? Потому что они все похожи чем-то на птиц? Или, может...ну, нет, глупости.
Смелая однако заметила, как любит свою стаю Черный Коршун. Вдруг вся фигура волка приобрела более благородный и гордый вид, в хорошем смысле этого слова. Да и кто же не любит родную стаю, в которой родился? Странно, что Коршун говорил о своей стае в прошедшем, минувшем времени. "Звалась." Что с ней стало?
- А что с твоей стаей? То есть...ты ушел из нее и сказал, что...она звалась, а не...зовется...
Тут уж Смелая почувствовала себя совсем неловко. Ей показалось, она затронула весьма неприятную тему для разговора, которая могла не понравиться Коршуну. Но раз уж начала...

Услышав пояснение Коршуна, волчица немного разобралась в своих мыслях и предположениях. Скорее всего, волка не коснулось то, что сейчас твориться в землях родной стаи Смелой и двух соседствующих. Хотя, кто знает, быть может, эта «зараза» уже поразила многие территории за километры отсюда, да и кому известно о том, где берет корни эта неприятная история. Наверное, думалось Смелой, даже старцы не могут ответить на эти вопросы. Ну, откуда же все это взялось и чьих рук дело? Или же просто такие темы не для обсуждения во всей стае. Просто об этом знают те, кому дозволено об этом знать. А все остальное сделано для общей безопасности. В общем, Смелая не пыталась углубляться в суть подобных вещей, хотя и невольно задумывалась над ними. Она знала самые главные для нее вещи и пока не стремилась быть настолько вооруженной.
Кажется, разговор окрасился в более печальные тона. Все из-за этих разговоров. Вопросов. Наверное, пока лучше не трогать такие темы, оставить в покое. Но все же об одном надо было поговорить. Смелая не была уверена, что Коршун знает о Нежити, находясь в этих землях. И вряд ли он встречал на своем пути до этого кого-нибудь, кто мог ему рассказать об этом. Это, почему-то, звучало странно. Наверное, из-за сложившегося впечатления, что о таких вещах знает все на свете. Казалось, эта история затронула всех. Но, видно, есть все же островки не тронутые темной тучей вечным страхом, напряжением, в каком сейчас находились стаи. Хотя, в мире и без этого множество других проблем…
- А в честь чего ваша стая называется "Призрачные следы"? – спросил Черный Коршун, глядя на Смелую. Та подняла, немного опустившиеся уши, будто это она приготовилась слушать ответ на вопрос, а не волк, и медленно повела правым ухом.
- "Призрачные" - это, наверное, таинственные и неуловимые, кого трудно выследить?
Волк уже начал предполагать и предугадывать ответ на заданный вопрос, когда Смелая вдруг сморгнула и «вернулась» в сейчас. Да, все эти мысли так затянули ее в себя, что она не сразу нашлась что сказать. Вот он, закон подлости. Когда ужасно хочется что-нибудь рассказать этакое, чтобы вызвать у слушателя улыбку, который уже в первой половине рассказа распознает в истории фантастические элементы и настраивается к восприятию интересной сказки, такой возможности, увы, зачастую не предоставляется. Но все же. Просьба Коршуна повысила волчице настроение и она вновь улыбнулась. Она попытается рассказать волку все, что слышала от матери и от отца.
- Да, наверняка, каждая существующая на этом свете стая носит говорящее название. Я не знаю кто был создателем нашей стаи и где она впервые была создана. Быть может, далеко от этих земель, но позже обосновалась по соседству с двумя другими стаями: Серой крови и Ядовитого тумана. В первое время, они, должно быть, не замечали, что кто-то поселился рядом с ними. Наверное, потому, что эти две стаи были заняты враждой между собой. Это давно повелось, сложилась между ними такая…антипатия, что ли.  А «Призрачные следы» не вмешивались в их дела. Нам отошли земли, где множество лесов и рощ. Незнающему трудно будет найти границы стаи. Так и продолжилась история, потекла жизнь в привычном русле.
Вот. Сейчас и надо бы сказать…
- Когда я родилась, все еще было хорошо. Небо было чистым, ярко-голубым, наконец, воцарилось спокойствие в лесах и степях: две враждующие стаи заключили перемирие между собой. И вот...я еще была маленькой в то время, когда все три стаи печальная участь. Какое-то…зло пришло на эти земли. Очаг его  неизвестен никому. Но из каждой стаи начали пропадать волки. Стаи, заключившие перемирие, вновь обнажили клыки. И никто поначалу ничего не понимал. Но вскоре кое-что прояснилось, и пропавшие волки вернулись, только уже совершенно другими. И зовут их теперь Нежить.
Смелая запнулась, будто бы переводя дыхание, и смотря в одну точку, где-то за левым плечом Черного Коршуна. Утихнувший ветер вернулся вновь и слегка взъерошил шерсть волчицы и волка. Смелая медленно опустила уши, с некой тревогой, взглянув куда-то в сторону. Слабый шепоток прошелся по листве и запутался и стих где-то за ручьем.

Отредактировано Brave (31.10.2010 17:52:54)

Честно говоря, Смелая подозревала, что, историю о тех вещах, которые были проклятьем для трех стай, живших по соседству друг с другом, Коршун не воспримет всерьез. Действительно, услышав такое «со стороны», впервые, можно было подумать, что это всего лишь всеми забытая легенда. И Смелая не обиделась бы, если бы Черный Коршун так отреагировал. Хотя что-то подсказывало волчице, что эта тема и для него является чем-то важным. Ей казалось, что Нежить существовала всегда, и что она являлась вечной проблемой всех волков ныне и ранее живущих. Как будто от этого нельзя было избавиться. И то ощущение свободы и беззаботной радости, что было в детстве, казалось сказкой.
- Нежить, значит?
Голос Коршуна был задумчивым, но Смелая распознала в нем какое-то сомнение. И в этот момент заподозрила, что он не поверит в эту историю. Но волк продолжил, и Смелая тут же бросила эти мутные мысли.
- Да, мне уже довелось слышать о ней... И вряд ли я бы в неё всерьёз поверил, если бы сам однажды не столкнулся с ней. Неприятное зрелище... То был, пожалуй, первый раз в жизни, когда я по-настоящему испугался.
Хотя Смелая была немного удивлена, она все же без капли сомнения поверила Коршуну. Заметив легкий оттенок грусти на его лице, она ощутила щемящее чувство сожаления. Как будто это она во всем виновата. Интересно, как ему удалось выжить после этой встречи? Может, не вся Нежить такая ужасно агрессивная, что готова придушить любое бьющееся сердце в ту же секунду? Так рассказывают все вокруг? Но что же тогда получается, преувеличивают? Нет, об этом лучше не спрашивать. Это действительно страшно, и никто не имеет право этим интересоваться, по мнению самой волчицы. И если сопоставить историю Коршуна и ее историю, то, получается, она тоже выжила в тот раз? Чудом ли? Нет, должно быть, Нежить таит в себе еще множество секретов и тайн. Главное сейчас вовремя поставить себе блок в сознании. Иначе сейчас потянет в трущобы и захолустья в научную экспедицию на тему «бесплатно ищем приключения и проблемы на свою голову». В любом случае, Смелая ощутила прилив энтузиазма на эту тему и совершенно непонятно откуда взявшейся энергии.
- Значит, совсем ничего не известно о том, как мёртвые смогли стать вновь живыми? – спросил Коршун, и Смелая дрогнула, услышав его глухой голос. Что-то в нем было…
Волчица отвела взгляд и тихо ответила:
- Нет. Никто не знает. Хотя…возможно знают только избранные. Вожаки, их дети и главные воины. Наверное, потому что вредно знать об этом всем…
Смелая взглянула на Коршуна, думая о том, что, возможно, это делается в благих целях. Наверняка, это что-то настолько ужасное, что Смелая бы просто не поверила. Следовательно, лучше ей об этом не знать и не ввязываться.
- Мне, конечно, интересно…но вдруг, оно и к лучшему, пока мы не знаем об этом.